Совершенно нелепая мысль пришла мне в голову: а что, если
Макс и есть мой ангел-хранитель? Чушь, с какой стати? Хотя, если допустить эту
абсурдную мысль… Его желание поближе со мной познакомиться и даже сомнительное
предложение остаться у него становятся вполне понятными: он хочет держать меня
в поле зрения. По его словам, они были с моим отцом приятелями, папа мог что-то
рассказать ему, и Макс решил, что должен присматривать за мной. Версия была
высосана из пальца, но я уже успела увлечься ею. Видеть в Максе своего
ангела-хранителя – это так… Стоп, а если это Карл? Вторая кандидатура восторга
не вызвала, Карл скверно говорит по-русски, а ангел явно был моим
соотечественником. Пока я все это обдумывала, дверь за моей спиной открылась, и
появился Макс.
– Держи, – протянул он мне полотенце.
– Спасибо, – промямлила я, все еще находясь под
впечатлением от своих грез. Я заглянула в его глаза, пытаясь прочитать в них
ответ на мучивший меня вопрос.
– Все нормально? – спросил он.
– Это твое? – кивнула я на полку с парфюмом.
– Мое, – удивился он.
– Вот этот тебе нравится? – взяв флакон в руки,
спросила я, прямо-таки впиваясь в Макса взглядом.
– Разумеется, нравится, если я его до сих пор не
выбросил. А в чем дело?
Классический аромат, ты что-то имеешь против?
– Нет, – поспешно ответила я. – Просто в Италии…
Он терпеливо ждал продолжения, а я понятия не имела, что
сказать. Мне показалось или в его глазах действительно таилась озорная усмешка?
Рост подходит, но голос, голос был другой; хотя голос можно изменить.
– Что в Италии? – спросил он.
– Так, ничего.
Я поставила флакон на место и едва ли не бегом припустилась
из ванной.
Ужинали мы втроем, Карл, накрыв на стол, удалился. Я сидела
и ломала голову: является ли моя недавняя мысль о том, что Макс и
ангел-хранитель – одно и то же лицо, совершенно идиотской или в ней все же есть
смысл? Богатый человек болтается по ночным улицам где-то в Италии – смех, да и
только… Да что же такое, хоть бы знак какой подал, подмигнул, к примеру. Макс вскинул
голову и весело мне подмигнул. Я застыла с поднятой ко рту вилкой.
– Что скажешь? – спросил Макс.
– В каком смысле? – растерялась я.
– Как тебе стряпня Карла?
– Изумительно.
Я смогла-таки запихнуть вилку в рот и призвала себя к
порядку. Зато после ужина сразу же засобиралась домой, не помогли ни уговоры
Макса, ни умоляющие взгляды Янки. Пока Макс выгонял машину из гаража, сестра
канючила, стоя рядом:
– Ну, Жанночка…
– Нельзя идти у мужчины на поводу, – шипела я. –
Запретный плод всегда сладок, а то, что преподносят на блюдечке, восторга не
вызывает. – Я успела произнести еще массу банальностей, прежде чем мы
загрузились в машину.
Макс ехал не спеша, а мне не терпелось поскорее оказаться
дома. Разумеется, я не подозревала, какой сюрприз готовит нам судьба, иначе ни
за что не стала бы торопиться. Мы приехали, и Макс вышел из машины вместе с
нами. Я подумала, что утруждает он себя напрасно, потом решила, что он хочет
увидеться с Музой, потом просто махнула рукой. Впоследствии я сказала судьбе
спасибо за то, что Макс независимо от его мотивов пошел с нами.
Мы поднялись на наш этаж, и первое, на что обратили
внимание, – входная дверь прикрыта неплотно.
– У мамаши, должно быть, гости, – пожала Яна плечами.
Я не стала возражать, хотя не замечала, чтобы Муза когда-нибудь
раньше забывала запереть дверь, однако в тот момент ничего похожего на
беспокойство не ощутила.
Мы вошли в просторный холл, в квартире стояла тишина, не
похоже, чтобы гости были в доме.
– Муза, – громко позвала я, но никто не ответил. С
удивившей меня саму робостью я зашла на кухню – неубранная посуда на столе,
пепельница, заполненная окурками, распахнутое окно.
– Может, она спит? – хмуро спросила Янка и пошла в
спальню матери, откуда крикнула через мгновение: – Ее здесь нет.
Макс заглянул в гостиную и развел руками:
– Никого.
Мы неуверенно переглянулись, чувствуя, как нарастает
беспокойство. Я проверила одну ванную, потом другую. Свет был выключен, и Музы
там, естественно, не оказалось.
– Да где она может быть? – возмутилась Янка. – Ушла и
дверь забыла закрыть?
Я увидела на консоли дамскую сумочку и мобильник Музы.
– Вряд ли она оставила бы телефон, – подумала я вслух.
Янка стремительно направилась в свою комнату, по дороге
заглянув в мою.
– Черт-те что, – фыркнула недовольно. – Может, она в
кабинете отца?
Туда мы пошли вместе. Я толкнула дверь и замерла, не в силах
вымолвить хоть слово. Муза сидела в кресле, руки и ноги ее были стянуты
скотчем. Лицо залито кровью. Голова откинута назад, на шее…
– Мамочка! – заорала Янка, и в тот момент я поняла:
Музу убили.
– Черт, – протяжно выдохнул Макс, хватая Янку в охапку,
а я стояла, не в силах отвести взгляд от убитой. Ее ноги до самого паха были в
жутких порезах, руки тоже, горло перерезано, здесь орудовал настоящий маньяк.
Янка билась в истерике, что-то крича, а я наконец-то
заставила себя перевести взгляд и увидела еще кое-что. Портрет Музы, который
украшал кабинет отца, был снят со стены, и теперь перед нами предстала дверца
сейфа, вмонтированного в стену. Я понятия не имела о тайнике. Дверца была
распахнута, и даже со своего места я видела, что сейф пуст.
– Как ты? – спросил Макс, тревожно глядя на меня. Я
покачала головой, не зная, что ответить. – Вызови милицию.
Я бросилась в холл, мало что соображая, но номер набрала.
То, что я говорила в ту минуту, начисто стерлось из памяти. Перед глазами было
залитое слезами лицо Янки с размазанной косметикой, а в ушах стоял ее крик:
«Мамочка!»
Мне казалось, что до появления милиции прошла целая
вечность, все это время мы безуспешно пытались успокоить Яну. Что бы я делала
без Макса, ума не приложу, наверное, тоже бы истерично вопила, вцепившись в
сестру. В мозгу билась только одна мысль: «Музу убили, сначала отца, а теперь и
ее». Сомнений не осталось: она знала о его делах гораздо больше, чем пожелала
рассказать мне. Янке пришлось вызывать «Скорую». Сестру уложили в постель,
сделали уколы, и она вскоре забылась тревожным сном. Я сидела рядом с ней,
глядя в окно, за которым сгущались сумерки. Объяснялся с милицией Макс. Я
слышала голоса мужчин из-за двери и боялась выйти, боялась вновь увидеть тело
мачехи там, в кресле.
