Весь день я пребывала в каком-то лихорадочном состоянии,
мучаясь сомнениями, произнес он эти слова или я сама все придумала, и ждала от
него какого-то знака. Если он все-таки их произнес, должно что-то последовать
за этим? Несколько раз наши руки невзначай соприкасались, и каждый раз чувство
было такое, точно меня бьет электрическим током. Иногда наши взгляды
встречались, мой, испуганный, и его взгляд, настойчивый, в упор, тогда дыхание
у меня перехватывало, и я всерьез опасалась, что грохнусь в обморок. Он отводил
взгляд, улыбаясь, и в улыбке мне чудилась насмешка.
В общем, я в полной мере осознала смысл известного выражения
«как уж на сковородке», не знаю, как чувствует себя несчастное пресмыкающееся,
а я – весьма скверно. Раза два мы оказывались наедине, но на такой
непродолжительный срок, что, реши Макс что-нибудь сказать мне, у него просто не
было бы на это времени. За ужином я сидела, уткнувшись в тарелку, дважды роняла
нож, в завершение опрокинула бокал с красным вином и поздравила себя с тем, что
выгляжу распоследней дурой.
– Сегодня мы слишком много времени провели на солнце, –
сидя за столом в расслабленной позе и наблюдая мои мучения, сказал Макс. –
Предлагаю пораньше лечь спать.
Я скосила глаза в его сторону, рискуя заработать увечье, и
пыталась решить, следует ли это считать намеком. Посуду в этом доме после
гибели Карла убирала я и, заканчивая уборку, убедилась: эти двое разбрелись по
своим спальням. Я была уверена, что Макс в эту ночь придет ко мне. Причина
такой уверенности была мне самой неведома, но, оказавшись в своей комнате, я то
и дело поглядывала на дверь и прислушивалась. «Он не может прийти сейчас, –
утешала я себя. – Дождется, когда Янка уснет». О сестре я старалась не думать,
то есть я, конечно, решила, если Макс придет, я его выгоню, скажу, что не стану
соперницей сестре, в общем, успела подготовить целую речь, весьма пространную,
что не помешало мне вертеться битый час перед зеркалом и сменить одну ночную
рубашку на другую, так как первая показалась мне недостаточно эротичной.
Я легла в постель, выключила свет, потом включила
прикроватную лампу, выключила, решив, что это выглядит так, будто я его жду,
затем опять включила. Вот так развлекаясь, я горела нетерпением и повторяла
свою речь. О том, что будет потом, я старалась не думать, не зная, чего боюсь
больше: того, что Макс, выслушав меня, уйдет или, наплевав на мои слова, решит
остаться. Первое было совершенно невыносимо, второго я боялась. Проведя ревизию
своего сексуального опыта, я пришла к выводу, что он никуда не годится, и
запаниковала. Гнать его в шею, не опыт – Макса. При этом я очень надеялась, что
он все поймет правильно: если женщина в таких обстоятельствах говорит «нет»,
надо быть полным кретином, чтобы в это поверить. В общем, я жаждала быть
соблазненной, но так, чтобы своей вины перед сестрой не чувствовать. В конце
концов выбор должен сделать он.
Я сложила ручки на груди и пялилась на дверь. Удивляюсь, как
под моим горящим взглядом она не распахнулась настежь. Помогать ей в этом с
противоположной стороны никто не собирался. Я опять выключила свет и даже
закрыла глаза, но через пару минут принялась ворочаться. Потом в отчаянии села.
Он что, издевается? Вдруг он мне ничего не говорил? Вдруг я сама все выдумала?
Я тут изнываю от нетерпения, а он спит спокойно и думать обо мне забыл. Вот и
хорошо. Однако данное утверждение было очень далеко от истины.
Вскоре мне стало ясно, что находиться здесь я больше не в
состоянии. Мне надо знать, были у меня глюки возле бассейна или он и в самом
деле произнес эти слова. Со стыдом должна признаться, я выдержала еще полчаса,
потом встала и по-воровски скользнула к двери. Взявшись за ручку, я призвала на
помощь остатки здравого смысла, но они оказались столь ничтожны, что не смогли
удержать меня в спальне. Я подумала, что надо бы накинуть пеньюар, будет
возможность сослаться на бессонницу, но только мысленно рукой махнула.
Длинным коридором я пошла к комнате Макса, с головокружением
и дрожью в коленях. Из-под его двери пробивался свет. Он не спит. Ждет меня?
Весьма самонадеянно. Неужто он думает, что я послушно прибегу к нему… Кстати, а
что я делаю? Зажмурившись, я толкнула дверь. «Скажу, что мне послышался
какой-то шум. – утешила я себя. – Гениальная идея». Я распахнула глаза и
убедилась, что в спальне никого нет. Первым чувством было разочарование – чего
мне стоило прийти сюда, и вот пожалуйста… Вторым – досада. Макс не решается
идти ко мне, бродит по дому. Сейчас придет в мою комнату, а меня там нет. В
этих хоромах немудрено заблудиться, так и будем бродить до утра в поисках друг
друга.
Где он может быть? Я направилась в кухню, уверенная, что
застану его там. Но кухня была пуста. Я подошла к двери на веранду и убедилась,
что она хоть и закрыта, но не заперта, толкнула дверь и ступила босыми ногами
на плитки пола, еще теплые после жаркого дня. Ночь была душной, где-то вдали
проехала машина, я подняла голову и увидела звездное небо над собой. Улыбнулась
и блаженно прошептала: «Я люблю тебя». Перед мысленным взором возникло лицо
Макса, он тоже улыбался, но почему-то насмешливо. Но это на мое блаженное состояние
ничуть не повлияло. Я прошла к ограждению, любуясь огнями в саду, – фонари
оставляли включенными на всю ночь. Возле бассейна мелькнула тень или мне это
показалось? Макс не может уснуть и бродит по саду, любуется звездным небом и,
конечно, мечтает обо мне. Я быстро сбежала по ступеням, чувствуя невероятную
легкость во всем теле. Самой себе я представлялась небесным созданием,
прекрасным, невесомым, спешащим на встречу с возлюбленным.
Я обогнула живую изгородь из туи и возле бассейна увидела
Макса. Он стоял ко мне спиной в белом купальном халате, чуть наклонив голову,
как будто что-то рассматривал у себя под ногами. Я сделала еще два шага и уже
хотела как-то проявить себя, чуть сместилась вправо и тут поняла, что Макс не
один. Перед ним на коленях стояла моя сестрица.
Если бы я не была такой дурой, сразу бы сообразила, что
происходит, но в первый момент я только удивилась: чего это ей взбрело в голову
стоять в такой дикой позе? Тут до ушей моих донесся легкий стон, потом стон
погромче, и до меня наконец дошло. Если бы кто-то вылил на меня ведро ледяной
воды, и то не добился бы подобного эффекта. «Черт бы вас побрал», – мысленно
выругалась я и поспешила отойти в тень, а потом и вовсе бросилась к дому со
всех ног, не боясь, что меня услышат. Впрочем, эти двое так заняты, что вряд ли
обратят на шум внимание.
Оказавшись в комнате, я достала из шкафа чемодан и начала
бросать в него свои вещи. Я немедленно покину этот дом. Макс – мерзавец. Теперь
я была уверена: те слова у бассейна он действительно произнес, только вовсе не
потому, что его переполняли нежные чувства. Он прекрасно видел, что со мной
происходит, и решил подразнить меня. Невинное такое желание – дать дурочке
почувствовать себя на вершине блаженства. Забавная игра от безделья. Он крутит
любовь с моей сестрицей, а заодно не прочь пофлиртовать со мной. Знаю я таких
типов, полугерой-полуподлец. Ведь прекрасно видела, с кем имею дело, и все же
купилась…
