– Так ведь он… он так все рассказывал… человек-то вроде
серьезный был. Он мне и бумаги показывал, письма там всякие, документы. И в
одном документе точно про ящики было. Написано по-немецки, но я дал прочитать
надежному человеку, и он подтвердил, что твой отец не врет.
– Ага, – сказала я, понятия не имея, как отнестись к
происходящему. – Значит, какой-то фашист спрятал награбленное…
– Они что, мало грабили? – обиделся дядька. – И
спрятать вполне могли. Время-то какое было, все не вывезешь. Надеялся
вернуться, но не успел, наши фрицам наподдали, и побежал мужик сломя голову, не
до ящиков стало.
– А что за мужик? – проявила я интерес, потому что
кое-что начало проясняться.
– Да не помню, как его зовут.
– Откуда отец о нем узнал?
– Он рассказывал, что купил на блошином рынке какие-то
письма на немецком, просто так купил, из любопытства. Ну и заинтересовался
типом, что письма эти писал.
Стал рыться в архивах, дальше – больше… Потом попались эти
бумаги, ну, где про ящики сказано. Вот он и…
– Честно говоря, не особо впечатляет, – пожала я
плечами, но сама так уже не думала.
Отец рассказал этому человеку далеко не все. Вряд ли он
соврал Уманскому, значит, письма нашел в бумагах своей матери. Дальше все
более-менее ясно. Отец знал, точно знал, что у бабки откуда-то время от времени
появлялись ценности, раз она дважды давала ему деньги, которых у нее просто не
могло быть. История с колье, рассказанная Уманским, окончательно убедила отца,
что некий клад существует. Уманский не сказал, что обращалась она не только к
нему, но и к его сыну, и отец ничего не знал про деньги, оставленные мне
бабулей. Два железных ящика – это серьезно. Неужто в самом деле существовал
клад, о котором знала моя бабка? И даже смогла воспользоваться им? Или догадки
отца ничего общего с реальностью не имеют? Да, у бабули были бриллианты, но при
чем здесь какой-то фриц с двумя железными ящиками? И что на самом деле искал
отец: клад или пытался разгадать тайну матери и просто воспользовался
доверчивостью этого типа, ведь на поиски нужны деньги, которых у него не было.
– Не впечатляет, – вывел меня из задумчивости голос
Самойлова. – Но ведь за что-то его убили?
Я, признаться, от неожиданности открыла рот и с полминуты
смотрела на Самойлова, пытаясь осознать, что он сказал.
– Вы думаете, его гибель связана с этим кладом? –
спросила я, так и не решив, как к этому отнестись.
– Конечно, – кивнул Самойлов. – Он поехал в Италию,
чтобы навести справки об этом фрице, тот, кстати, благополучно смылся, и после
войны его не нашли, хотя искали. Твой отец уверял, что, когда у него окажутся
все бумаги, мы точно будем знать, где спрятан клад. Он в Италии должен был
встретиться с каким-то старым хрычом, который знал этого фрица. Я в детали не
вникал, но он убедил меня, что мы на правильном пути. И вдруг твоего отца
зарезали. Ясное дело, он напал на след.
– Кто же убил его, по-вашему?
– Конечно, конкуренты. Не одни мы эти ящики ищем. Если
твой отец смог докопаться, значит, кто-то еще мог.
Это показалось мне весьма вероятным, и я кивнула.
– Но что вы от меня хотите?
– Как – что? – возмутился он. – Ты же виделась с отцом
в тот день и даже вместе с ним ходила к старикану, я все знаю. Ни за что не
поверю, что он тебе ничего не рассказал. Зачем ему тогда вообще тащить тебя с
собой? Ты видела эти бумаги и должна знать…
– Ничего я не видела, – ответила я, и тут меня озарило.
– Так это вы подослали ко мне в номер тех типов, чтобы они…
– Никаких типов я не подсылал. Я, между прочим, о твоей
жизни беспокоился. Раз бумаги у тебя, ты запросто можешь отправиться вслед за
отцом. Сашку вон послал, чтоб за тобой присматривал. Два месяца он шиковал в
этой дурацкой Италии на мои деньги.
У меня перехватило дыхание. Я резко обернулась и спросила:
– Так это ты?
Сашка весело мне подмигнул, а Самойлов проворчал:
– Он, он. Думали, ты вернешься и прямиком выведешь нас
к кладу. И что?
– Никуда я вас не выведу, – разозлилась я. – Потому что
о кладе слышу первый раз. Отец мне ничего не говорил, и я не видела никаких
бумаг.
– А папка, папка где? Отец ее берег как зеницу ока, мне
и то показывал в своем кабинете. А папочка исчезла. Куда делась? Тут-то без
тебя явно не обошлось.
– Слышала я об этой папке, только в глаза ее не видела.
– Не пудри мне мозги, – грохнул он по столу кулаком, а
я подпрыгнула от неожиданности.
– Спокойнее, – подал голос Сашка. – Чего пугать
девчонку.
– А ты молчи, пока не спрашивают. Кто деньжищ уйму
потерял, я или ты?
– Вы же знаете, что жену отца убили, – сказала я как
можно спокойнее. – Вскрыли сейф в кабинете… Логично предположить, что папку
забрал убийца, если она там была, конечно.
– Вот именно, – съязвил Самойлов. – А может, она у
тебя, а? Не зря вы снюхались с этим Вершининым, твой отец его, кстати,
подозревал. Он ведь все выспрашивать пытался, интересовался.
– Макс ищет клад, вы это хотите сказать? – усомнилась
я.
– А что? Деньги ни у кого не лишние. Конечно, папаша
ему наследство оставил, но он из тех, кто любит сорить деньгами.
– Если папка и у него, то я об этом ничего не знаю, –
отрезала я.
– Ага. Я уж понял. Чего-то вы не поделили. Он тебя
кинул или ты решила не делиться?
– Да вы просто чокнулись, – не выдержала я. – Вы хоть
понимаете, что все это только догадки и клада, возможно, вообще не было?
– А чего тогда этот Макс здесь торчит? Вас обхаживает,
сестрице твоей дорогие подарки дарит? Все, я терпел, сколько мог. Мне нужны мои
деньги, вот и ищи их как хочешь.
– Очень мило…
– Не умничай. Лучше тебе их и вправду найти, не то ни
мне, ни тебе не поздоровится. Я тебе сказал про серьезных людей? Так вот, они
шутить не любят. Обещали клад, значит, должен быть.
– Если бумаги у Макса, как я их верну? А без бумаг как
найду клад?
– Ты ж в его доме запросто бываешь, вот и изыщи
возможность.
– Если он охотится за кладом, ни за что меня к бумагам
не подпустит, это совершенно очевидно. У него сейф в кабинете… – Тут я
нахмурилась, вспомнив Карла. – Похоже, у него их уже увели. Сейф вскрыли и…
– Никакой папки в сейфе не было, – отмахнулся Самойлов,
а я насторожилась.
– Откуда вы знаете?
