Сообщение было опубликовано в рубрике «Городская хроника».
Вчера при попытке задержать и выслать за пределы страны нелегально находящегося в США гражданина Германии Георга Польгера пострадали два сотрудника полиции. Один из них до сих пор находится в госпитале имени Франклина Делано Рузвельта, второму была оказана амбулаторная помощь. Злоумышленнику удалось скрыться. Полиция будет благодарна за любую информацию, которая…
Сначала Георг впал в какой-то мыслительный ступор. Потом в голове у него понеслась по кругу одна и та же мысль: это какая-то чушь. Это просто нонсенс, как ни прикидывай. Допустим, русские захотели, чтобы их люди сидели во Франции, это понятно. Но при чем тут Штаты? Они, конечно, могли посадить их и здесь, но чтобы у них были полномочия натравливать на него, Георга, сотрудников местной полиции?..
Он еще раз мысленно, шаг за шагом, прошел всю свою историю. В том виде, в каком он вчера препарировал ее для репортера. Европейский консорциум, англичане, немцы, итальянцы и французы, совместно разрабатывают проект нового боевого вертолета. Пока понятно? Пока понятно. Им удается технологический прорыв; речь идет уже не просто о более скоростном вертолете с усиленной бронезащитой и большей боевой нагрузкой, а о грозной машине, на фоне которой другие виды оружия превращаются в горы ненужных железяк. И которую поэтому планируют поставить на вооружение не только в армиях упомянутых четырех европейских стран-производителей, но и всех членов НАТО, включая США. Это тоже понятно. Понятно также, что для русских это представляет огромный интерес и они спускают на данный проект целую свору своих людей. Замаскировавшись под бюро переводов, эти люди вошли в контакт с ним, Георгом, поставили его с помощью нескольких комбинаций во главе другого, зависимого от Мермоза и работающего на него бюро переводов, а потом через него добыли необходимые документы. Все еще понятно? Все еще понятно.
Дальше все становилось гораздо сложнее. Георг вспомнил вопрос Хелен: зачем русским или полякам понадобилось разрушать его жизнь в Кюкюроне и как им это удалось? То, что им хотелось нейтрализовать его как слабое, опасное звено в цепи своих комбинаций, сделать фигурой сомнительной для окружающих и особенно для правоохранительных органов и что они поэтому подкинули французам соответствующую информацию о нем, — этот аргумент Хелен условно приняла. И его самого он тоже до сих пор удовлетворял. Но зачем им вообще понадобилось возиться с этими «слабыми и опасными звеньями»? Почему бы им было просто не смыться за пресловутый железный занавес, который до сих еще достаточно крепок, чтобы не пропустить возможных преследователей и расследователей? Он, конечно, понимал, что для русских информация о том, чем занимается противник, гораздо ценнее, если этот противник еще не знает, что им уже все известно. Остается вопрос: как русским удалось натравить на него французов, сделать его сомнительной фигурой в их глазах, а его дальнейшую жизнь в Кюкюроне — невозможной? Ну, по-видимому, имеются тысячи способов сделать это. Убедительно? Не очень. Что-то во всем этом не устраивало Георга, он был недоволен «второй частью» своей истории, но не знал, что именно ему не нравится и как изложить это иначе.
Теперь что касается Нью-Йорка и «Таунсенд энтерпрайзес». То, что он благодаря плакату в комнате Франсуазы правильно выбрал направление поиска — Нью-Йорк, принялся искать ее здесь, привлек к себе внимание и стал объектом слежки, потом, в свою очередь, сам начал следить за Рыжим и вышел на «Таунсенд энтерпрайзес», — это одно. Это понятно, потому что все так и было. Другое было совсем непонятно. Почему КГБ задействовал в Провансе своих людей не откуда-нибудь, а из Нью-Йорка? С Булнаковым он еще допускал такую возможность; ему пришли в голову американский агент Хабиб и немецкий агент Вишневски, которых посылали в разные страны с самыми трудными заданиями. Но Франсуаза оставалась для него в этом смысле загадкой.
Еще раз: КГБ имеет в Нью-Йорке свою контору. Почему в Нью-Йорке, а не в Вашингтоне? Может, конечно, у них есть конторы и в Вашингтоне, и в Далласе, и в Сан-Франциско. А может, просто местные спецслужбы не так бдительны, как в столице, а отсюда до Вашингтона всего час полета. Контора замаскирована под фирму, торгующую редкими породами дерева и металлами. Почему именно этим? «Стоп-стоп! — остановил себя Георг. — Дерево, металлы, цветы, книги — какая разница? Поскольку шеф особо опытный агент, его посылают с особо важным заданием во Францию. Поскольку одна из его сотрудниц — его любовница, он берет ее с собой. Может же сотрудница КГБ быть любовницей коллеги?» Георг вздохнул. Разрешает КГБ своим агентам трахаться друг с другом или нет, во всяком случае командовать сотрудниками ЦРУ, ФБР или нью-йоркской полиции он не может.
Георг заказал еще чашку кофе. Не важно, как на сцене появились сотрудники полиции, — важно, что сейчас они его ищут. Интересно, если его поймают, то действительно просто выдворят из страны или будут судить? Или вышлют из Штатов, но позаботятся о том, чтобы его судили в Германии? «Я могу пойти к какому-нибудь адвокату. Лучше, конечно, и к репортеру, и к адвокату».
Перед ним все еще лежала газета. На фото первой страницы был запечатлен авианосец «Теннесси», входящий в Мексиканский залив. Над ним — два вертолета. Взгляд Георга на секунду задержался на них, скользнул дальше и вновь вернулся назад.
«Два вертолета… — подумал он. — Не один, а два!» Об этом было написано в статье, которую он прочел в «Ньюсуик», черным по белому: в разработке нового боевого вертолета для Западного альянса соперничают два производителя — европейский консорциум и «Гильман», американская фирма со штаб-квартирой в Калифорнии. Оба производителя предлагают одно и то же: вертолет с усеченными крыльями, АВС-технологию и антирадарное покрытие. И тот и другой, как с гордостью говорилось дальше, сумели добиться одного и того же технологического прорыва. Георг не помнил, в отношении чего был достигнут этот прорыв — крыльев, винтов или антирадарной защиты, но точно помнил: речь шла об одном и том же прорыве, об одних и тех же качествах, об одних и тех же показателях и характеристиках.
Так что здесь борются вовсе не русские и европейцы, а Гильман и Мермоз. Может быть, Булнаков специально придумал такой ход: двойная маскировка — под восточные спецслужбы и под бюро переводов?..
Георг еще раз мысленно прошелся по всей истории, сортируя вопросы на важные и второстепенные. Булнаков сам по себе был фигурой второстепенной, важно было, кто за ним стоит. ЦРУ? Георг мог представить себе любые подлости, на которые способна любая секретная спецслужба, но чтобы ЦРУ или другая подобная ей государственная структура сама занималась промышленным шпионажем — шпионажем в отношении европейского производителя в интересах и по заданию американского производителя, — этого он себе представить не мог. То, что они поддерживали и прикрывали американскую военную промышленность в ее шпионских акциях, — это было возможно и вполне объясняло появление двух полицейских в Макинтайр-билдинге. Как и поведение французов. Булнаков попросил ЦРУ оказать ему помощь, используя свои связи с французскими спецслужбами, и французские спецслужбы дали соответствующие инструкции кюкюронской полиции, некоторым членам деревенской общины, банку и владельцу его дома. Но если за Булнаковым и за «Таунсенд энтерпрайзес» стоит не ЦРУ, то кто же тогда? Может быть, это собственная секретная служба Гильмана? Отдел «по организационным вопросам»? Специальная команда для особых поручений, выполняющая грязную и опасную работу? Или Булнаков-Бентон, как Георг все чаще называл его про себя, со своим «Таунсенд энтерпрайзес» — частный предприниматель, специалист по криминальным технологиям, от шпионажа до убийств, которого можно нанять и которого нанял Гильман для операции «Мермоз»? Хотя они, наверное, придумали более элегантные названия: «Mermoz Study», «Mermoz Investigation», «European Helicopter Project».
[39]
