Дронго кивнул и вернулся в свой номер. Нармина по-прежнему лежала на кровати. Когда он зашел, она подняла голову. Говорят, что женщины гораздо чувствительнее мужчин, и она интуитивно почувствовала, что произошло нечто важное.
– Мне нужно собираться?
– Постепенно. – Дронго присел к ней на кровать. – Мы должны выйти отсюда, пока еще темно, и отвезти тебя домой, к твоей тете. Кстати, где она живет?
– Недалеко отсюда, – улыбнулась Нармина, – совсем недалеко, минут пять езды, не больше.
– В таком случае мы поедем вместе, – предложил Дронго. – И сразу договоримся, что ты будешь информировать меня о всех возможных звонках или встречах, которые тебе предстоят. Ты должна понимать, что это исключительно важно. Я пока еще не могу просчитать, зачем тебя сюда прислали и в какой игре тебя хотят задействовать.
– Они просто хотели, чтобы я с тобой встретилась.
– Так не бывает. Чтобы тебя найти и вытащить сюда, им следовало провести целую операцию. Ты даже не можешь себе представить, как сложно было тебя найти. Нужно было осторожно и негласно проверить, с кем я мог быть знаком, чтобы выйти на тебя. Это невероятная работа, в которой участвовали десятки людей. Тем более что у них были всего лишь сутки для твоих поисков.
– Я начинаю чувствовать себя весьма значительной особой, – усмехнулась Нармина.
– И правильно делаешь.
– Сколько времени у нас осталось? – спросила она. – Или мы уже ничего не успеем сделать?
Дронго улыбнулся, протягивая к ней руку. Его халат сполз на пол, но он даже не обратил на это внимания.
Прошло более часа, когда они вышли из отеля. Эдгар уже сидел за рулем машины. Тетя Нармины жила совсем недалеко от отеля, действительно в пяти минутах езды, на проспекте Азербайджана, в доме, который бакинцы традиционно называли «Монолитом». Ночью почти не было машин, и они довольно быстро доехали до нужного дома. Дронго лично проводил молодую женщину, убедившись, что она поднялась в квартиру, и только затем вернулся к своей машине.
– Теперь можем поехать домой, – сказал он, усаживаясь рядом с Вейдеманисом, – надеюсь, хотя бы сейчас за нами не следят.
– Я ничего не заметил, – признался Эдгар, – но будет правильно, если мы еще немного покатаемся по городу и посмотрим, кто именно за нами ездит. На всякий случай.
– Правильно, – согласился Дронго.
– Тогда говори, куда мне ехать. Ты должен лучше меня знать улицы и площади вашего города, – напомнил Эдгар.
Шел четвертый час утра.
Глава 14
В понедельник утром опять раздался телефонный звонок. Они спали в разных комнатах, но громкий телефонный звонок услышали оба. Дронго недовольно посмотрел на часы. Только десять часов. Почему нужно звонить так рано? Он услышал, как после третьего звонка включился автоответчик и сразу после него – незнакомый голос, говоривший по-турецки, но с очень сильным акцентом:
– Извините, господин эксперт, что мы решили вас побеспокоить. Мы говорим из французского посольства. Прибывший из Парижа наш дипломат мсье Лелуп хотел бы встретиться с вами. Когда вы сможете, пожалуйста, перезвоните…
Голос еще не закончил говорить, а Дронго уже вскочил и бросился к телефону.
– Я вас слушаю, – быстро произнес он.
– Это господин Дронго? – уточнил позвонивший.
– Да, меня обычно так называют.
– Господин Лелуп прилетел из Парижа в Баку, и он хотел бы срочно встретиться с вами. Господин посол поручил мне узнать у вас, когда вы можете приехать в наше посольство и встретиться с приехавшим дипломатом.
– Сегодня, – предложил Дронго, – когда вам будет удобно.
– Тогда в двенадцать, – решил позвонивший, – мы будем вас ждать.
Дронго положил трубку. Из другой комнаты вышел заспанный Эдгар Вейдеманис.
– Лелуп тоже хочет с тобой увидеться, – понял он.
– Да, позвонили из французского посольства. Если вчерашний «немец» не был англичанином, то он был французом. Но поспешность Лелупа понятна. После убийства Шевалье он сразу прилетел сюда. И конечно, узнал, что я уже встречался с полковником Никитиным, госпожой Андреа Пирс и даже с Нафиси, а также о вчерашнем происшествии в городе, о котором уже все знают. Вот почему такая срочность.
– Когда ты должен ехать? – вздохнул Вейдеманис.
– К двенадцати часам. У нас есть еще около двух часов, можешь еще немного поспать.
– Нет, я пойду бриться, – возразил Эдгар, – а ты перезвони во французское посольство, у тебя ведь есть телефон.
– Обязательно сделаю, – заверил его Дронго.
Это было правило профессионалов. Оба понимали, что телефонный звонок может быть провокацией, чтобы выманить Дронго в город и убить его, когда он направится во французское посольство. В таких случаях необходимо обязательно перепроверять телефонные звонки, хотя даже телефонный вызов из самого посольства не гарантирует от возможной провокации.
Он перезвонил в посольство и убедился, что его действительно вызывали. Многие сотрудники иностранных, особенно европейских, посольств говорили по-турецки, их присылали после соответствующей стажировки или работы в Турции. Этим дипломатам было легче адаптироваться, так как азербайджанский и турецкий очень похожи, не говоря уже о традициях и менталитетах народов.
Закончив разговор и проверив свой вызов, Дронго отправился в другую ванную, благо в его доме их было две. Без пяти двенадцать они вдвоем подъехали к зданию французского посольства, находившегося в центре города, на двух пересекающихся улицах с односторонним движением. В городе не любили это посольство. Здесь всегда были самые сложные правила для получения визы, самые строгие проверяющие, которые придирались буквально к каждой запятой. Вместе с тем по городу упрямо ходили слухи, что во многих известных зарубежных посольствах, особенно европейских, можно получить визу за соответствующую мзду даже без оформления необходимых документов.
Дронго вошел в здание, показал свой паспорт, проверяющие внимательно его просмотрели, прежде чем пропустить дальше. Там его уже ждал предупредительный молодой сотрудник посольства, который сразу провел его на второй этаж, где в одной из комнат его ждал мсье Лелуп – невзрачный господин с зачесанными на лысой голове редкими волосами, смешным носом уточкой, разноцветными глазами и большими ушами. Круглые стекла очков придавали ему совсем комический вид. Он был одет в немного мятый, достаточно старый костюм, узел галстука не был затянут до конца. Такой человек мог быть кем угодно – бакалейщиком, лавочником, уличным торговцем, рекламным агентом, но только не высокопоставленным агентом разведки.
Очевидно, таким и должен быть настоящий разведчик, в котором менее всего можно заподозрить опытного профессионала, работающего почти четверть века на разведку своей страны. Мсье Лелуп говорил на шести языках, но, встретив гостя, сразу решил вести разговор на английском.
