Дронго повернулся, решительно прошел к кровати, лег и накрылся одеялом. Кажется, Джил шевельнулась. Он повернулся к ней. Она улыбалась во сне, и он тоже непроизвольно улыбнулся. В конце концов, нужно помнить, что он хочет провести с этой женщиной оставшуюся часть жизни и дожить с ней до глубокой старости. Значит, нужно чаще бывать дома и выкинуть из головы свои дурацкие фобии.
Он еще не знал, что именно в этом отеле снова проведет расследование очередных преступлений, которые будут настолько продуманными и запутанными, что для их раскрытия понадобится именно такой эксперт, как Дронго. Он закрыл глаза и заставил себя погрузиться в сон.
Глава первая
Завтрак в отеле сервировали в ресторане на первом этаже. Как и положено в отелях подобной категории, столы были завалены различными продуктами, где можно было выбрать для себя любые сорта сыра, рыбу, мясо, фрукты, различные выпечки и, конечно, знаменитый испанский хамон. Они спустились вместе с Джил и стояли у стойки метрдотеля, который должен был проводить их к столу, когда за спиной послышался громкий и недовольный женский голос:
– Ты опять ничего не понял, Фигуровский. Мы должны будем поехать туда прямо сегодня, чтобы встретиться с ними. А ты решил, что это будет только завтра.
– Но ты сама говорила, что мы встретимся с ними в среду, – виновато оправдывался мужчина.
– Мы должны были встретиться с ними в среду, но потом решили увидеться в этом клубе во вторник. И не нужно делать вид, что ты ничего не понял. Ты просто не хочешь ехать сегодня в Марбелью и заходить в тот самый ювелирный магазин, в котором мы с тобой уже были.
– Я тебе сказал, что это невозможно. Ты значительно превысила свой возможный лимит. Сколько можно тратить денег на эти побрякушки?
Дронго увидел выражение лица Джил. Она все прекрасно поняла. Незнакомцы говорили слишком громко, не стесняясь присутствия посторонних. А может, они видели стоявших перед ними людей и считали, что эти двое не понимают по-русски. Дронго повернул голову. За их спинами стоял довольно плотный мужчина лет пятидесяти, среднего роста, с большим выпирающим животом, каштановыми волнообразными волосами и круглой головой. Большие очки дополняли его облик. Он был в светлых шортах, доходивших ему до колен, и цветной сине-белой майке. Рядом с ним стояла высокая, выше своего партнера на целую голову, молодая женщина в светлых коротких шортах и белой майке, под которой не было бюстгальтера; правда, она в нем и не нуждалась. Упругая молодая грудь, красивые высокие ноги, светлые глаза, рассыпавшиеся по плечам длинные светлые волосы. Эта блондинка могла быть дочерью господина Фигуровского, так как на вид ей не больше тридцати. Несмотря на то что спустилась в майке и шортах, да еще и без нижнего белья, она не забыла надеть часы известной фирмы с плавающими бриллиантами и обувь на высоких каблуках, делавшую ее еще выше.
– Можно узнать, о каком «лимите» ты говоришь? – ядовито поинтересовалась женщина. – В последнее время ты стал просто непохожим на себя.
– Хватит, Зоя, – уже начиная раздражаться, прервал ее Фигуровский, – мне уже надоели твои вечные упреки. После того как мы сюда приехали, ты уже успела потратить в Марбелье больше трехсот тысяч евро. По-моему, пора остановиться. Еще немного, и ты захочешь этого слона из холла отеля.
В холле отеля Кемпински стояла копия известной скульптуры Сальвадора Дали – слон на вытянутых длинных тонких ногах. Табличка извещала, что оригинал этой скульптуры, сделанной великим испанским художником, можно приобрести, обратившись к менеджеру отеля. Очевидно, Фигуровский говорил именно об этом слоне.
Подошедшая девушка-метрдотель улыбнулась и проводила Дронго вместе с Джил к их столику, – они достаточно легко общались в Испании, так как язык был похож на итальянский, – а затем быстро вернулась за следующей парой. С ними она говорила уже по-русски и провела их к большому столу, накрытому на шесть персон. Очевидно, это была одна из тех сотрудниц, которых нанимали специально для прибывающих туристов из России и стран СНГ. Обычно в пятизвездочных испанских отелях категории «гранд люкс» в штате обязательно предусматривались сотрудники, говорившие по-русски и по-арабски. Европейские языки они хорошо знали, это входило в обязательные условия при приеме на работу в гостиницах подобного типа. В самом «Кемпински» работали, конечно, и немецкие специалисты, для обслуживания своих соотечественников, – ведь эта всемирно известная сеть отелей принадлежала немцам.
– Я что-то не очень поняла, – обратилась Джил к мужу. – Мне кажется, она недовольна тем, что он не хочет покупать ей очередное украшение и не хочет с кем-то встречаться.
– Да, – кивнул Дронго, глядя на прошедшую мимо пару. – Сразу заметно, что он из разбогатевших в последние годы нуворишей, а она – его далеко не первая супруга.
– Может, она его дочь или подруга, с которой он приехал на отдых? – предположила Джил.
– Нет, – ответил Дронго, – она его жена, иначе бы так с ним не разговаривала. Любовницы и подруги, с которыми отдыхают приехавшие толстосумы, обычно разговаривают совсем другим тоном – менее требовательно и не так жестко. Это его молодая жена, которая требует соответствующей «платы» со своего законного супруга.
– Зачем тогда он в таком возрасте берет себе женщину, которая годится ему в дочери? – поинтересовалась Джил.
– Между прочим, у нас тоже довольно большая разница в возрасте, – с долей иронии проговорил Дронго.
– Девять лет, – вспыхнула Джил, – не так много. И не забывай, что у нас несколько другие отношения. Насколько помню, я никогда не позволяла себе разговаривать с тобой в подобном тоне.
– Вы – графиня, госпожа Вальдано. За вами триста лет аристократических корней вашей семьи, – напомнил Дронго. – А она, возможно, раньше торговала бананами, помогая своей маме или бабушке, и пыталась всеми силами пробиться в манекенщицы или стать моделью. У нее совсем иной опыт, чем у тебя.
– Почему бананами? – не поняла Джил.
– Я вспомнил Наталью Водянову, самую известную топ-модель из России. Помнишь, ты рассказывала мне, что познакомилась с ней и ее мужем Портманом, когда была в Лондоне. Она в молодости торговала бананами, помогая родным, а потом выбилась в топ-модели и стала супругой лорда Портмана.
– Насколько я знаю, они собираются разводиться, хотя у них уже трое детей, – напомнила Джил.
– Что только подтверждает мои слова, – слегка усмехнулся Дронго. – Она переросла и свой новый имидж. Успешная женщина, зарабатывающая миллионы очень нелегким трудом, не хочет больше терпеть рядом мужа-бездельника, который в жизни не работал и не заработал ни одного фунта. Когда она впервые попала в Париж, ей хотелось закрепиться и стать достаточно самостоятельной и успешной. А сейчас она понимает, что необходимо развиваться дальше. Все правильно.
– Эта дамочка, которая стояла у нас за спиной, тоже «развивается»? – не скрывая своей иронии, спросила Джил.
– Своеобразным образом. Возможно, она гораздо умнее, чем нам кажется. Понимает, что их брак недолговечен, и пытается выжить из него все возможное. Такое тоже бывает.
