Он хотел повернуться на другую сторону, и вдруг Натали открыла глаза и, улыбнувшись, сказала:
– Доброе утро.
Дронго от изумления поднял голову. Это что, уже не сон? Натали лежала в белом банном халате, устроившись рядом с ним. Он посмотрел по сторонам. Увидел свои брюки с каплями крови. Рубашки нигде не было – наверное, она отправила ее в чистку. Он начал вспоминать, что именно произошло здесь вчера, и снова посмотрел на лежавшую рядом женщину. Это не Натали, это… Рэчел. Она осталась в его номере. Как он мог все это забыть!
Дронго испуганно отодвинулся. Рэчел снова открыла глаза.
– Вы остались в моем номере? – несколько простуженным голосом спросил он.
– Вы вчера свалились на постель, и я подумала, что будет правильно, если я здесь останусь, – пояснила Рэчел. – Почему у вас такой испуганный вид? Можете не беспокоиться, между нами ничего не было.
– Вы меня успокоили, – пробормотал Дронго, и она улыбнулась.
– Немного даже обидно, – призналась Рэчел, – впервые в моей жизни встречаю мужчину, который, увидев меня в своей кровати, испуганно шарахается в сторону. Какое-то ужасное чувство неполноценности. Это уже кризис среднего возраста.
– А что тогда делать мне, – поинтересовался Дронго, – учитывая, что я просто заснул рядом с такой красивой женщиной, как вы. Это уже конец среднего возраста.
И они дружно рассмеялись.
– Вчера вы вели себя как герой, – напомнила Рэчел.
– Где этот преступник? – спросил Дронго.
– Его увезла полиция. Кажется, в больницу.
– А все остальные?
– Все в своих номерах, – пожала плечами Рэчел, – а я решила остаться с вами. Вы два раза спасали мне жизнь. Я решила, что можно вернуть часть долга.
– Заботой о своей «маме»? Кажется, вы говорили, что я гожусь вам в мамы или все-таки в папы?
– Мои родители так не дерутся, – заметила Рэчел, – и не нужно мне напоминать о моих глупых высказываниях. Сделайте скидку на мой почти детский возраст.
– Двадцать семь лет. Вы уже совсем взрослая женщина, – пробормотал Дронго. – Хотя, по большому счету, вы правы: женщина становится настоящей женщиной только после тридцати.
– Значит, мы с вами должны увидеться через три с половиной года, – усмехнулась она. – Вы пойдете на завтрак или заказать вам его в номер?
– Конечно, пойду. – Дронго попытался встать, но почувствовал, как болит левое плечо, и даже застонал от боли.
– Ложитесь, – строго сказала она, поднимаясь с кровати. – Я закажу вам завтрак, и его принесут сюда.
Когда она поднималась с кровати, он увидел ее ноги. Как ни заставляй себя не смотреть, все равно невозможно оторваться.
– Послушайте, Рэчел, – обратился Дронго к молодой женщине, – спасибо, что вы решили остаться. Я вам очень благодарен. Но сейчас мне нужно принять душ и отправиться на встречу с начальником полиции. Дело в том, что мы нашли только одного преступника, пытавшегося нас убить. Но в отеле находится и другой преступник, который уже убил человека. И я должен его найти. Поэтому будет лучше, если вы сейчас оденетесь и уйдете.
– Достаточно корректная просьба, – с легкой долей иронии произнесла Рэчел. – Кстати, я уже поняла, что вы настоящий бабник. Ночью вы разговаривали с какой-то Ольгой. Кто это? Ваша другая любовь?
– Одна знакомая женщина, – честно ответил Дронго. – В Болгарии перед расставанием она пришла ко мне в номер в красивом черном платье. И почти всю ночь просидела рядом со мной. Я был в таком состоянии, что не мог даже поднять руки от усталости. Так мы и провели ночь – она сидела рядом, а я гладил ее руки.
– Смешная история, – без тени улыбки согласилась Рэчел. – Можно узнать, почему вы так себя повели?
– Я много работал, и она не должна была об этом знать. К тому же я несколько дней не спал и вымотался до такой степени, что в последний день просто свалился на кровать. Примерно, как вчера. Только тогда мне не делали никаких уколов.
– Понятно. Я вижу, как вам трудно подниматься и у вас все еще болит плечо. Нужно второй раз втереть вам этот крем. Сделаем так: вы наденете свои плавки и отправитесь в душ, а я вам помогу. Тем более что в этом отеле, кроме отдельной ванной, есть еще и отдельная кабина для душа.
– Нет, – упрямо возразил он, – я прошу вас уйти. Считайте, что это моя самая большая просьба.
– Я могу узнать, почему вы меня гоните?
– Можете. Вы слишком похожи на женщину, которую я любил. Боюсь, что в какой-то момент могу повести себя не совсем правильно. – Он терпеливо ждал, что именно она скажет.
– Тогда конечно, – неожиданно произнесла Рэчел, забрала свою одежду и прошла в ванную комнату. Через несколько минут вышла уже в своем черном платье и добавила на прощание: – Я видела, каким вы бываете, когда не можете обуздать свои инстинкты, поэтому вы правы. Мне лучше отсюда уйти. До свидания. Надеюсь, что после завтрака мы с вами еще увидимся.
Громко хлопнула дверь, и Дронго тяжело вздохнул. Теперь нужно принять душ, заказать себе в номер что-нибудь на завтрак и в десять часов встретиться с начальником полиции. Они еще ничего не смогли сделать. Неизвестный убийца все еще находится в отеле, и его нужно вычислить до завтрашнего дня, пока вся команда не уехала обратно в Санкт-Петербург и не оставила здесь Наима Айдамирова.
Глава 18
Ровно в десять утра, выбритый и свежий, Дронго уже сидел в кабинете менеджера отеля, где собрались начальник полиции Орхан Кямал, следователь Али Намык Хасан, президент клуба Лев Бочкарев, старший тренер Райнер Веземан и он сам. Шестым в комнате был переводчик-гагауз, который должен был помогать Льву Евгеньевичу в беседе с присутствующими. Увидев Дронго, Бочкарев добродушно покачал головой:
– Вы у нас, оказывается, мастер силовых единоборств. Наш доморощенный Джеки Чан. Я уже сообщил господину начальнику полиции, что мы отказываемся от ваших услуг, но он все равно решил пригласить вас на наше утреннее заседание.
Дронго отвернулся. Ему совсем не хотелось разговаривать с Бочкаревым. Веземан сообщил, что скоро должен прибыть вице-президент клуба Григорий Богуцкий, который прилетел утренним рейсом и теперь направляется в отель.
– Вчера мы опросили всех, кто находился в комнате рядом с убитым, – сообщил следователь. – Мы точно установили, что никого из чужих в комнате не было, никто посторонний не заходил, а все стоявшие на столиках бутылки и стаканы оказались чистыми и не вызывают никаких подозрений. Все, кроме стакана, из которого пил погибший врач Юхнин. Даже бутылка, которую он сам открыл и из которой разлил воду в два стакана – себе и господину Григурко, чистая. Значит, яд в виде синильной кислоты могли положить только в конце вашего совещания, когда все поднялись, чтобы выйти из комнаты. Должен сказать, что там нет установленных видеокамер, и мы не можем увидеть, кто именно подходил к первому левому столу. Но за этим столом сидели шесть человек: три ваших вратаря – господа Епифанцев, Третьяков и Гумаров, господин Григурко, господин Айдамиров и погибший. Больше там никого не было. – Он достал большой лист бумаги, на котором были расчерчены столы, и указал на левый первый стол. – Когда все поднялись, чтобы уходить, мимо первого стола могли пройти еще и сидевшие за правым первым столом гости. Это еще шесть человек: госпожа Марина Фарбер, господа Бабаян, Чаржов, Олегов и двое ваших футболистов, Гаврилов и Кирхгоф. Вчера мы несколько раз все проверяли. Если бы к первому левому столу хотел подойти кто-то из остальных членов команды, ему пришлось бы идти наперерез всем выходящим и его бы наверняка запомнили. Таким образом, число основных подозреваемых равно одиннадцати. Плюс еще двое, которые теоретически тоже могли положить яд в стакан. Это сидевшие в президиуме господа Веземан и Чирко.
