– Я вас слушаю.
– Вы ведь частный детектив, – напомнила Ольга Сигизмундовна, – поэтому я вас и позвала. Мне необходимо, чтобы вы мне помогли. Наверняка вы знаете, что я небедная женщина. Во всяком случае вдова Зайделя не сможет заплатить вам и сотой доли того, что могу заплатить вам я. Поэтому предлагаю разорвать ваш предыдущий контракт с Ниной и работать теперь на меня. Сумму контракта укажете лично вы. Я согласна на любые ваши условия.
– Простите. Я не совсем понимаю, что именно вы хотите. Чтобы мы продолжили наше расследование в поисках убийц Натана Леонидовича?
– Нет, – возразила она, – это дело уже закрыто, и не стоит к нему возвращаться. У меня к вам другое предложение. Сегодня днем я отчетливо поняла, что мой сын нуждается в конкретной защите. Те остолопы, которые ходят с ним, просто бывшие спортсмены с интеллектом инфузорий. Ему нужны такие люди, как вы. Не только в качестве телохранителей, но и его друзей, если хотите. Но самое важное – это оберегать его от всяких необдуманных поступков, помогать и защищать его. В том числе и от возможных нападок со стороны следователей и прокуроров. Вы меня понимаете? Я хочу, чтобы вы были своего рода нянькой при нем. И, конечно, мне важно, чтобы этот трагический случай с Шунковым никоим образом не коснулся моего сына, который абсолютно не имеет никакого отношения к убийству нашего актера.
– Вам не кажется, что ему уже поздно искать няньку? – грустно спросил Дронго. – Он уже взрослый и вполне сформировавшийся человек.
– Возможно, я неправильно выразилась. Необязательно нянька, пусть вы будете в роли его адвоката, – нервно заявила она.
– Адвокаты нужны подследственным и подозреваемым, – напомнил Дронго. – Вы считаете, что вашему сыну уже нужен такой специалист?
– Не ловите меня на слове, – разозлилась она, – я только хотела, чтобы вы нам помогли. Чтобы помогли моему сыну.
Дронго молчал.
– Вы меня слышите, – переспросила Ольга Сигизмундовна, – или вы уже заснули?
– Вы считаете, что это он мог организовать покушение на вашего бывшего друга? – тихо спросил Дронго.
– Не смейте! – крикнула она. – Слышите? Не смейте даже думать о подобном! Мой сын – хороший мальчик, выросший в богатой еврейской семье. Он рос не на улице, не водился с разного рода шантрапой. Всегда был чисто одет и ездил на машине. Он не может быть убийцей, для этого нужен другой генетический код, другие качества! Я только прошу вас помогать ему, если понадобится.
– Очень сожалею, – сказал Дронго, – но буду вынужден отклонить ваше великодушное предложение.
– Назовите сумму, – едва не срываясь на крик, потребовала она.
– Вы меня не поняли, – покачал он головой. – Во-первых, я не имею такой неприятной привычки – отказываться от своих клиентов, с которыми заключаю соглашение. Дело не в деньгах, а в принципе и моем честном имени. Во-вторых, я полагаю, что ваше предложение поступило слишком поздно. Если даже не сам Эдуард, то, вполне возможно, кто-то из его братии решил стрелять в несчастного Шункова. Ну и, наконец, в-третьих. Следователь уже имеет отпечаток пальца возможного убийцы и предмет, которым пользовались телохранители вашего сына, когда пытались напасть на меня.
– Они пытались на вас напасть? – с ужасом переспросила Шахова.
– Нет, я неверно выразился. Они напали на меня и пытались убить. Вот так будет точнее.
Она закрыла глаза, покачала головой.
– Я чувствовала, – сказала Шахова, открывая глаза, – чувствовала, что произойдет нечто ужасное. Вы считаете, что это был он? Что он мог решиться на такое?
– Если он решился свести со мной счеты только потому, что я пытался найти настоящего убийцу его отца, то вполне вероятно, что он просто принял решение убрать любовника своей матери, который так сильно компрометировал ее.
– Ничего не говорите, – попросила она снова, закрывая глаза. – Господи, только не это! Я этого просто не вынесу…
– Простите, – сказал Дронго, – завтра утром мы будем знать все подробности.
Он открыл дверцу автомобиля, намереваясь выйти из просторного салона «БМВ».
– Подождите, – остановила его Ольга Сигизмундовна. – Я хочу вам сказать, что мое предложение остается в силе. В любой момент, когда вы захотите, я готова заключить с вами соглашение. На предмет охраны моего сына или отстаивания его интересов. Хотя я очень надеюсь, что это не понадобится. До свидания.
– До свидания. – Эксперт вылез из автомобиля и хлопнул дверцей. Это был сигнал для водителя. Он подошел к машине, уселся за руль и плавно отъехал.
– Несчастная женщина, – пробормотал Дронго, провожая машину долгим взглядом.
Глава 16
В эту ночь он спал хуже обычного: часто просыпался, пил воду. Мелькали отрывки дневных впечатлений, лица людей, с которыми он недавно встречался. В утренних газетах появились сообщения о смерти Федора Шункова. Указывалось, что это вторая загадочная смерть актеров из Театра на Остоженке. В некоторых изданиях появились фотографии Эйхвальда. Одна из газет сообщила, что, кроме следователя по особо важным делам, который ведет расследование убийства известного молодого актера, к делу подключились и частные детективы. Прочитав эту статью, Дронго нахмурился: только такой популярности ему еще и не хватало! К десяти утра приехал Вейдеманис, и они сели завтракать. Эдгар тоже читал газеты и понимал, как будет недоволен его напарник.
В половине одиннадцатого раздался первый звонок. Это была Нина Владленовна.
– Теперь вы понимаете, что я была права? – спросила вдова Зайделя. – В самом театре или около него действует группа бандитов, которые устраняют известных актеров. Сначала убрали Зайделя, а теперь и Федю Шункова.
– У нас пока нет твердой уверенности, что это сделали одни и те же люди, – осторожно ответил Дронго.
– Второе убийство подряд, – взволнованно напомнила Нина Владленовна, – ничего так просто не бывает. Это настоящий заговор против аристов, против Театра на Остоженке.
– Следователь еще вчера начал расследование, – уклончиво сообщил Дронго, – я полагаю, что вам нужно немного подождать.
– Но теперь вы понимаете, что я была права? – все еще настаивала вдова Зайделя.
– Безусловно, правы, – вздохнул Дронго. – Но давайте немного подождем и дождемся официальной экспертизы.
– Да-да, конечно, – согласилась Нина Владленовна, – я буду ждать вашего звонка.
Он едва положил трубку, как раздался следующий телефонный звонок. Это был Арам Саркисович Аствацатуров.
– Вы понимаете, что происходит? – Когда он нервничал, его армянский акцент чувствовался сильнее. – Убивают уже второго артиста! Сначала заменили рапиру, потом убили Шункова. Я больше молчать не буду. Пойду сегодня к следователю, пусть назначает экспертизу этой рапиры. И пусть даже меня посадят за халатность, но я выведу следователя на этих бандитов.
