– Сотрудница.
– А ваша должность в этом «белом» доме?
– Помощник бухгалтера. Наташа.
– Очень приятно. Алексей.
Теперь Леонидов был в легком недоумении. Почему такие милые люди так далеко от клиента? Фирме что, деньги не нужны?
– Наташенька, я сейчас возьму у Марины нужную бумажку и зайду к вам. Задать пару вопросов. Вы не будете возражать?
– А вы кто?
– Сыщик, но не надо меня пугаться.
Она засмеялась:
– Я мужчин не боюсь.
– Ого! – Леонидов пришел в экстаз.
Оказывается, не только генеральным хорошо. И другим перепадает. Рыженькая упорхнула, он повернулся к Марине:
– Можно я буду звать вас просто Мариной?
– Конечно.
– Тогда скажите мне, Марина, за что вы так не любите управляющего торговым залом Валерия Валентиновича?
– Так заметно?
– Еще бы!
– Валентиновича! Как же! Еще два года назад он был просто Валера и просто грузчик. А сейчас Валентинович! Управляющий торговым залом!
– Какая стремительная карьера! Он, верно, человек больших талантов.
– Да, и главный талант – лизать до самых гланд. Начальственный зад, – в сердцах сказала Марина. – Зато всех, кто ниже по должности, в упор не видит. И дурак. А дураки, они живучие.
– За что же его так ценил покойник?
– А за то самое. Серебряков последнее время изменился. Мог слышать только «да», и никаких возражений. Деньги портят. А раньше был человеком, – с сожалением сказала девушка.
– А вы, Марина, не боитесь, что Иванов и до вас доберется?
– А после того, как он всех моих подружек уволил и всех хороших людей, мне здесь делать нечего. Я не боюсь. Да и кишка у Валеры тонка против Паши идти. А я – человек его команды. К тому же я к торговому залу отношения не имею. Пока Паша коммерческий директор и пока он наверху сидит, я тут работать буду, сколько захочу.
– Ну а люди, которых Иванов уволил, действительно были хорошие? Может, вы их слегка идеализируете?
– Девчонки отличные! Все красавицы, умницы. Работали с удовольствием, да и люди с ними охотно общались, постоянные клиенты шоколадки дарили, сувенирчики. И ребята нормальные были. Веселые все, компанейские. Праздники всегда вместе отмечали, такие пляски устраивали, что пол ходуном ходил! Весело было.
– Очень весело?
– Не то слово. Коллектив был хороший. Ни одного стукача. Сплетни наверх не передавались. Никто доносы друг на друга не строчил, атмосфера была совсем другая. А теперь у них, как в склепе, зайдешь, кажется, что мертвечиной пахнет.
– Да, я заметил. Прохладно.
– Скучно стало, на работу неохота идти. Каждый день сплетни, постоянно кто-то наушничает, интригует, подслушивает.
– Но как все-таки мог Серебряков назначить такого человека управляющим?
– А он в людях не разбирался. Надо было пообещать, подписаться под каким-нибудь грандиозным проектом. Вот Валера и наобещал. С три короба. Что продажи вырастут, оборот в два раза увеличится. Народ сюда валом повалит.
– Так, так, так, – сразу насторожился Леонидов. Это уже кое-что. – А выполнил?
– Что вы! Повезло ему, что Серебрякова убили. Ой! – Марина испуганно прикрыла ладошкой рот.
– Ничего. Добрая вы девушка, Марина. Вас бы в директора, а?
– Такие, как я, директорами не бывают, разве не знаете? Я и увольнять не умею, и ценные указания давать. Лучше подойду да сама все сделаю. У Валеры распоряжаться хорошо получается, вот он и начальник.
– А его жена, он сказал, работает менеджером в торговом зале. Это которая?
– Та, что за кассой. Татьяна.
– Понятно. Из тех семерых, которых уволил управляющий, все были нормальные?
– То есть?
– Злобу никто не мог затаить? Так, чтобы решиться на убийство?
– Вы думаете, что Серебрякова… ой! Нет, это не наши, – решительно сказала Марина. – Девчонки такие хорошие, ребята со склада совсем молоденькие. Да и мужики из торгового зала тоже нормальные. Нет, ерунда какая-то. Все вроде бы пристроились. Да, еще Лариса. Мы ее «мамочкой» звали, добрая такая, хозяйственная. Она сильно плакала, когда уволили. Жалко ее. Но она так плохо видит, что в слона с трех метров не попадет, не то, чтобы стрелять в кого-то. А киллера нанять, денег таких нет. Да и найди его…
– А вы пробовали?
Марина засмеялась:
– Я в Бога верю. Все видит, за все воздаст. И Валера свое получит. Думаете, он счастлив? Да Танюха с живого не слезет. Пилит его и пилит. От себя не отпускает. Он боится глаз на кого-нибудь поднять. Я женщин имею в виду.
– Да, я заметил. – «Какое счастье, что я не женат!» – Значит, из-за жены. А вы не переживайте, – Леонидову захотелось сказать Марине что-нибудь приятное. Девушка рассмеялась:
– Да с чего? Хотят – пусть увольняют, а я лучше ребеночка рожу.
– А муж-то есть?
– Будет. Главное – задаться целью.
Почему-то Леонидову вспомнилась Ляля. «Главное – задаться целью». Вот задастся такая целью родить ребенка, не отвертишься. Это называется основной инстинкт. А что касается убийства… Нет, стрелять они не будут и убийцу нанимать тоже. Чтобы убить, нужен темперамент. Это должен быть такой сплав силы воли, нервов и ненависти, что мама не горюй! Надо искать человека, способного на сильное чувство.
«Забыл! Непременно надо Ляльке позвонить! Непременно!»
– Забыл, зачем к вам пришел, Мариночка. Хотел всего-навсего список уволенных Ивановым сотрудников получить, а проболтал с вами бог знает сколько времени. Есть у вас адреса, телефоны?
– Да, Ларисы, Лили и Анечки точно. В моей записной книжке. В компьютере должны быть адреса менеджеров. Со складскими труднее, но я поищу.
Зазвонил телефон. Марина сняла трубку:
– Алло? Да, переводи… Приемная коммерческого директора. Слушаю вас. Нет его, к сожалению, нет и не будет до обеда. Нет, никакой информации для вас не оставлял. Что-нибудь передать? Хорошо. До свидания. – Она положила трубку. Вздохнула:
– Все Пашу ищут. А Паша исчез. Что ж будет то теперь? Такое ощущение, что потолок рухнул. А нет только Серебрякова.
За ее спиной, за белой дверью, вдруг раздался грохот и звон разбитого стекла.
– А там кто воюет? – Леонидов кивнул на табличку с надписью «Генеральный директор».
– Оля вещи собирает. Нервничает, конечно. А может, нарочно подарочные сервизы бьет.
– Оля? Какая Оля?
– Секретарша Серебрякова. Личная.
«Как интересно! Личный секретарь Серебрякова!» Капитан был в предвкушении.
