- Когда это было? – с трудом сдерживая дрожь в голосе, спросил Алексей. Она не заметила, увлеченная своими признаниями. – Поездка в ресторан?
- Странно. Был понедельник. И чего их понесло в ресторан в понедельник? Ах, да. Он еще сказал, что задержится на работе. Как будто я не могла это проверить! Он же работает у моего отца!
- А какой… - начал, было, Алексей, но тут раздался звонок в дверь.
Он не заметил, как в приятной беседе пролетело больше часа. Это был не Коля Суханов. Няня с маленькой Настей вернулись с прогулки, и Элла Эдуардовна скоро снова смогла заняться гостем. Но разговор уже пошел совсем по другому руслу.
- И во сколько обошелся ремонт? – спросила она.
- Ремонт?
- Ну, той самой разбитой фары? Машина зарегистрирована на мое имя. Коля ездит на ней по доверенности. И в этой квартире он не прописан.
- Почему?
- Моя мама ему не доверяет. Говорит, что Николай – типичный карьерист. Такие мужья хороши для престижа, но если только почувствуют финансовую свободу, ничто их не удержит. И судиться они будут до последнего.
- Ваша мама – умная женщина, - заметил Алексей.
- Да. Так сколько?
Он назвал сумму и тут даже у Эллы Эдуардовны, выросшей в достатке, удивленно приподнялись брови:
- Сколько?!
Вот в это время и раздался еще один звонок в дверь. На этот раз муж вернулся с работы, и был очень удивлен, застав у себя дома гостя:
- Я же просил после восьми.
- Да? – съязвила жена. – А почему это я не могу получить деньги за разбитую фару? Это же, кажется, моя машина!
- Элла!
- Счет.
- Что?
- Счет.
- Но…
- Это дело принципа, - она с улыбкой обернулась к Алексею. – Если бы он хотел этих денег для меня, я бы не стала вмешиваться. Но позволить ему положить в карман деньги, которые будут потрачены на каких-то очередных шлюх…
- Элла! – Николай Суханов обречено полез во внутренний карман пиджака.
Его жена взяла счет, заглянув в который через ее плечо, Алексей почувствовал некоторое облегчение. Вот это было похоже на правду.
- Пиши расписку, - сказала она мужу. – И закончим на этом.
Когда Алексей одевал в прихожей пальто, он перехватил взгляд Эллы Эдуардовны, направленный на мужа, с тайной дрожью. Суханов тоже понял, что ничего хорошего его по уходу гостя не ждет
- Я вас провожу, - поспешно сказал он. – Заодно отгоню машину в гараж.
- Что ж не отогнал? – язвительно спросила жена. – Торопился должника перехватить?
Николай Суханов поспешно схватил с вешалки пальто.
В лифте они ехали вместе. Суханов молчал, и Алексей попытался выкрутиться:
- Я не знал, что у вас такие сложные отношения с женой.
- Что?
- Не знал, говорю…
- Я же просил вас зайти после восьми!
В его голосе была такая тоска, что Алексею на мгновение сделалось Суханова жалко. Потом он подумал, что каждый делает свой выбор в жизни добровольно. И Элла Эдуардовна не такая уж и плохая жена. А скандалит и стервозничает она только потому, что хочет ему насолить. За ту самую ледяную гору в Антарктиде, которую так и не смогла растопить. И нужен-то ей всего-навсего букет алых роз и несколько комплиментов. Ну, еще бокал с коктейлем. Слабоалкогольным. И можно смело врать про любовь. Поверит. И какая женщина на ее месте не поверит?
Он смял в кармане листок из блокнота с номером ее телефона. На улице не удержался, кивнул на серебристую «Тойоту»:
- Хороша! Как починили?
- Нормально.
- Недавно был в салоне. Там, где «Тойотами» торгуют.
- Не в Кунцево, случайно? – как-то вяло спросил Суханов.
- Там. Присматривался.
- Я свою там купил.
- И как?
- Можно брать. Не жалуюсь.
- Можно разок в салоне посидеть? – спросил Алексей. - Никак не решусь: «Авенсис», или какую-нибудь другую.
Суханов равнодушно пожал плечами, открыл переднюю дверцу. Алексей нырнул на водительское место. Положил руки на руль, и снова не удержался:
- Хороша!
Владелец равнодушно отвернулся в сторону. Он был сильно расстроен и меньше всего хотел сейчас идти домой, в свою шикарную квартиру, на роскошный мягкий диван перед телевизором с огромным плоским экраном. Алексей потянул носом, почувствовав знакомый запах. Что за черт? Резеда! И как настойчиво пахнет!
Он снова посмотрел на Николая Суханова. Тот стоял, отвернувшись к своему подъезду. Алексей просунул руку под соседнее сиденье. Ему показалось, что там виднеется клочок пестрой материи. Так и есть. Потянув за него, Алексей невольно вздрогнул. Змеиной кожей скользнул по руке душистый шелк, и яркий женский платок появился на свет. Сомнений не было. Точно такой же был на голове у Виктории Воробьевой в тот день, когда ее убили. И запах. «Турбуленс». Коробка, стоявшая на трюмо в квартире, которую снимала Марго.
«Может быть, Лилия все-таки надела платок в тот день, когда пошла в ресторан с подругой и ее приятелем?» - подумал Алексей и запихнул платок обратно под сиденье. Потом вылез из машины, и сказал Суханову:
- Спасибо. Я почти решился.
Тот смотрел с прежним равнодушием.
- Отметить бы, - подмигнул Алексей. – А? Удачный ремонт. В ресторане посидеть. Вы, какой предпочитаете?
- «Красную шапочку».
- А такой есть?
Суханов все также равнодушно пожал плечами:
- Никуда я с вами не пойду.
- Просто хотел как-то компенсировать…
- Вы не такой простой человек, каким хотите казаться.
- А вы такой, каким кажетесь? – усмехнулся Алексей.
- Всего хорошего.
Суханов отвернулся и открыл дверцу серебристой «Тойоты». Через несколько минут его машина плавно тронулась с места, и Леонидов снова невольно подумал: «Хороша! Просто красавица!»
Садясь в свой «Пассат», Алексей не удержался и понюхал правую руку. Резкий запах духов словно прилип к его коже.
… Жена тоже долго принюхивалась в прихожей:
- Леша, где ты был? – спросила она потом, накрывая на стол.
- У Сухановых. Надо же было расплатиться за разбитую фару.
- Да? Но это не ее духи! Не той визгливой дамы.
- Да что ты говоришь?
- Я же прекрасно помню! Дама, так переживавшая за свою «Тойоту», все пропиталась насквозь «Пятой авеню».
- Точно?
