К тому времени у нее вышла громкая ссора с Люсей. И все из-за чего! Из-за того, что Ная решила ей помочь! У нее из головы не выходила мысль: соблазнить Петю. Ишь, какой нашелся! Предприимчивый! Рыбак рыбака видит издалека! Ная и сама имела виды на трехкомнатную Люсину квартиру. Прекрасно понимала, что если не Петя, никогда подруге, этой рохле, замуж не выйти, следовательно, жить Люся будет ее, Наиниными интересами и с жилплощади своей не попросит. У Люси хорошо, удобно. Надо только избавиться от конкурента.
Она уже выучила Петин график. Когда тот учится, а когда навещает подругу. Петя был на редкость пунктуален. Наю от него уже тошнило. Она не понимала: и как только Люся может с таким общаться? Скучный до омерзения! Типичный бухгалтер! Или как его там? Несколько лет в Москве, а все еще не обтесался. Деревня! Комплимента девушке сказать не умеет, сидит, сопит.
— Сегодня Петя придет, — радостно сообщала Люся. И веснушчатое лицо ее при этом светилось.
— Послушай, ты его что, любишь? — подозрительно спросила как-то Ная.
— А как же! — простодушно ответила Люся.
— И ты думаешь, что он тебя любит?
— А как же!
— Так может, вы поженитесь?
— Ой, не знаю. Ему ж в колхоз.
— Ну и ты туда поезжай, — грубо сказала Ная.
— Ой, не знаю. — И Люся покраснела.
«Дуреха!», — хотелось сказать ей. — «Ты еще в деревню за ним поезжай! Декабристка! Да что же это вы оба такие несовременные?». Ная уже поняла, что эти двое два сапога пара. И если их не развести, они таки поженятся. И из квартиры Наю попросят. Или дети пойдут. Плач, беготня с кастрюльками, с пеленками. Еще и Наю запрягут. Нет, не подходит.
— Сегодня Петя придет, — сказала однажды Люся. — А мне в Центральную.
— Куда?
— Мероприятие готовим. Я задержусь, а Петю не предупредила.
— Ничего, я его развлеку, — пообещала Ная.
— Ой, спасибо! Ты его покорми. Борщ на плите, в кастрюле, а в морозилке пельмени. Давай, я тебе покажу! — засуетилась Люся.
«Ничего», — мысленно усмехнулась Ная. -«Будут ему пельмени».
…За полчаса до прихода Пети она накинула короткий халатик, умышленно не застегнув две верхние пуговки. Полы халатика расходились во время ходьбы, и стройные ножки видны были во всей своей красе. Ная не сомневалась в успехе. Она побрызгала на себя духами, пригладила волосы и подкрасила губы. Ровно через полчаса раздался звонок. Петя, как всегда, был пунктуален.
«Какая скука!», — подумала она, открывая ему дверь. И, растянув губы в улыбке, пропела:
— Заходи.
— А где Люся? — первым делом спросил он.
— В Центральной. Она забыла тебя предупредить, что задержится допоздна.
— Так я тогда пойду.
И он попятился к дверям.
— Что ж ты так спешишь? — улыбнулась Ная. -Или я такая страшная? Или мы с тобой первый год знакомы? Заходи. Посидим, поболтаем. А там и Люся придет.
Она все уже рассчитала. Надо бы подгадать так, чтобы подружка застала их с Петей в постели. Люся придет гораздо раньше, чем думает Петя. Надо действовать решительно. Ная взяла Петю за руку и потащила на кухню. Там у нее была приготовлена бутылка вина.
— Выпьем? — без предисловий спросила она. Люся не раз рассказывала о том вечере, когда они с Петей выпили и потеряли над собой контроль. Ная решила идти по тому же пути. Но Петя вдруг заупрямился:
— Спасибо, что-то не хочется.
— Да брось! Господи, ну почему же ты такой скучный? — Поставила на стол бутылку, две рюмки и велела: — Открывай.
— Я не буду, — предупредил Петя, открыв бутылку.
— Ты что, не пьешь?
— Пью. Но с тобой пить не буду.
— Почему? — оторопела она.
— Я Люсю подожду.
— Я же сказала: Люся придет поздно, — начала раздражаться Ная.
— Я, пожалуй, пойду. — И Петя поднялся.
— Момент, — она тоже встала и качнулась к нему. Обняла, жарко задышала в ухо: — Как тебе еще надо сказать? Какими словами?
— Да я и так все понял, — и он отстранился.
— Тогда я не поняла. Зачем мы время теряем?
— Ты точно: теряешь.
— Какие мы умные! — зло прищурилась она. -Значит, все рассчитал? Да? Квартира в Москве, прописка. Неохота в Тамбовскую губернию возвращаться? А?
— Я Люсю люблю, — тихо, но твердо сказал он.
— Любовь? Ха-ха! Да все ты врешь! Тебе квартира нужна!
— Не суди всех по себе. И вообще: отстань от меня. Я ей, конечно, ничего не скажу, но…
— Что?! Да кто тебе поверит!
— Я уже понял, что она придет не так поздно, как ты сказала. Я, пожалуй, на улице подожду.
И Петя шагнул к двери. Ная тут же в него вцепилась:
— Нет, постой! Я хочу, чтобы ты остался!
— Да что ты ко мне прицепилась?
— Потому что я — не Люся!
Она тряхнула черными кудрями. Петя вырвал свою руку и сказал:
— Вот именно. Ты — не Люся. Хорошо бы, она тебя отсюда выставила. А то ты тут притон устроишь. В ее квартире.
— Что ты сказал?!
Ная оторопела. Так вот что он о ней думает! Петя ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Надо отдать должное, выдержка у Петра Рябова была отменная. Ная кусала губы от досады. Настроение у нее было такое скверное, что даже играть ничего не пришлось. Слезы сами выступили на глазах, когда она заявила вернувшейся с работы Люсе:
— Ты не представляешь, какой оказался хам твой Петя! И мерзавец! Он на меня напал! Хотел уложить в постель! Это кошмар какой-то! Еле отбилась!
— Я встретила его у подъезда, — тихо ответила Люся.
— И что он тебе сказал?
— Как все было. Что ты его пыталась соблазнить.
— И ты ему веришь?
Люся молчала. Ная решила нажать на подругу. Заговорила горячо:
— Я тебе правду говорю. Он хочет у тебя квартиру оттяпать. А сам по сторонам смотрит. На красивых девочек заглядывается. Женится, пропишется, а потом бросит. И на раздел имущества подаст. Я же его насквозь вижу! Кому ты веришь? Мне или ему?
— Ему, — побледнев, так что веснушки исчезли, сказала Люся.
— Что-о?
— Знаешь, тебе лучше уйти.
— Ты в своем уме? Из-за какого-то мужика!
— Он не какой-то мужик, — возразила Люся.
— Ну, хорошо. Я виновата. Но зачем выгонять меня из дому?
— Потому что… потому что… Все уже не может оставаться так, как раньше. Ну не может, и все! — и Люся разревелась. Рыдая, сказала: — Ты, я, Петя… Нет, так больше невозможно!
