Он поднял руку и показал глазку коробку.
— Что вы хотите?
— Попить с вами чаю. Или шампанского. Как скажете. Мне надо задать вам всего один вопрос. Я получу ответ и уйду. Поверьте, мне очень надо. Двадцать пять лет назад вы меня подобрали. Я подкидыш. Вы отдали меня в семью Лаптевых. Дело в том, что у меня проблемы…
И тут дверь открылась. На пороге стояла седовласая дама в домашнем платье до пола. Она окинула Монти внимательным взглядом, с ног до головы, и с удовлетворением заметила:
— Я знала, что ты вырастешь красивым мужчиной. Я им так и сказала. Но на твою мать это не произвело впечатления. Заходи.
«Как все просто! Проще, чем я думал», — невольно вздохнул он, очутившись в крохотной прихожей. Мария Казимировна жила в пятиэтажке, предназначенной в этом году под снос.
— И куда мне? То есть торту? — спросил он.
— Торту — на кухню, — улыбнулась дама. — Там я с ним разберусь. А тебе в зал. Где я буду разбираться с тобой.
— Шампанскому, я думаю, тоже на кухню, -сказал он, ничуть не испугавшись. — В холодильник. А цветы вам. Пожалуйста.
Он протянул даме белые лилии и подумал, что угадал. Лилии ей идут. Гармонично сочетаются с ее прической и длинным платьем. Монти обожал все красивое, в том числе и себя. На всякий случай он поцеловал даме руку, перед тем, как вложить в нее торт.
— Где ты этому научился? — спросила Мария Казимировна.
— На работе. Мне приходится общаться в основном с женщинами.
— Иди в зал, — вздохнула дама и отправилась на кухню вместе с тортом и шампанским.
«Залом» громко называлась единственная комната, на ночь превращавшаяся в спальню. Монти присел в кресло и огляделся. На стенах висели портреты родных и близких хозяйки. Его заинтересовала женщина, чьих фотографий было больше всего. Красивая блондинка, удивительно похожая на Марию Казимировну. Дочь? Ма сказала, что старшая сестра роддома не замужем. Женщина строгих правил. Но ведь похожа!
— Это моя племянница. Ада.
Мария Казимировна стояла в дверях с подносом в руках. Крохотные кофейные чашки, блюдо с тортом.
— А шампанское? — спросил Монти.
— Ты пьешь?
— За знакомство.
— Хорошо.
Она опустила поднос на журнальный столик, и вскоре в зале появились бокалы и шампанское. Мария Казимировна посмотрела на этикетку и удивленно подняла брови:
— Ты богат?
— Я вижу, вы хорошо разбираетесь в винах.
— Я знаю, что это хорошее шампанское, — сухо сказала Мария Казимировна. — Простым смертным не по карману.
— Случай особый.
Он взял в руки бутылку и принялся откручивать проволоку. Открыл аккуратно, чтобы не пролить, не брызнуть на стены и потолок. Она дорожит своей маленькой квартиркой и своим покоем, это видно. Наполнил бокалы, сам же сказал тост. Точнее, повторил:
— За знакомство!
Мария Казимировна сделала лишь один глоток. Он понял, что напоить и разговорить ее вряд ли удастся. Может, обаять? Улыбнулся и спросил:
— Вы не удивились, что я к вам пришел?
— В общем-то нет. Это могло случиться и могло не случиться в равной степени. Я абсолютно спокойна, потому что мне нечего тебе сказать.
— То есть? — слегка оторопел он.
— Я не знаю, кто твоя мать.
— Как это не знаете? Вы же взяли меня из ее рук! Она что, не представилась? Но хотя бы внешность ее можете описать! Возраст, особые приметы. Я ее из-под земли достану!
— Дело в том, что их было трое.
— Как это трое?
— Избавь меня от подробностей. Тебе лучше поговорить с моей племянницей, Адой. Но я думаю, что встречаться вообще не надо ни с кем. -Мария Казимировна говорила медленно, тщательно проговаривая каждое слово. Монти это начинало раздражать. Он не выносил, когда ему читали нотации. А она именно это и делала: — У каждого из вас своя жизнь. У них семьи, дети. У тебя тоже. Семья. Ты что, недоволен своими приемными родителями?
— Да не в этом дело! — горячо сказал он. — Я просто хочу знать.
— До сих пор не хотел.
— Появились обстоятельства, — с нажимом сказал он.
— Мне нечего тебе сказать. Роды принимала Ванда, моя мать, а она давно умерла.
— Где это было?
— У нас на даче. Этот дом давно уже продан. Прошло почти двадцать пять лет. И я не думаю, что кто-нибудь из соседей…
— Адрес назовите.
— Матвей, ты делаешь ошибку.
Он невольно поморщился:
— Не зовите меня так. Чего никогда ей не прощу — могла хотя бы дать мне имя!
— Хотел бы ты называться Стасом?
— Не знаю. Почему Стасом?
— Так зовут сына моей племянницы. В честь моего брата, ее отца. Станислава Новинского. Ты можешь быть моим внучатым племянником.
— Как-как?!
— Я не исключаю, что тайно родила именно Ада. У нее были веские причины, чтобы это скрыть.
— Вот! У меня даже имя украли! Какой-то тип украл мое имя! Он — Станислав! В честь деда! А я — Матвей! Матвей Нестерович Лаптев! А ведь первенец — я! Это все мое! Мое, слышите?!
— Ты ведешь себя, как ребенок.
— А что бы вы делали на моем месте? Почему вы не взяли меня к себе? Живете одна, не замужем. Почему? Если я ваш внучатый племянник? Потому что не были в этом уверены? Вам гарантии нужны? Может, сдадим кровь? Сделаем генетический анализ?
— Я думаю, это глупо. Все, что ты делаешь глупо. Столько лет прошло!
— Да наплевать мне на то, как давно это было! Я думаю, что вы просто струсили! Все струсили!
— Что было, то было. Возможно, что твоя мать сделала ошибку. Но это было ее решение.
— Ладно. Давайте адрес. Я думаю, что имею право знать правду.
— Нет, — спокойно сказала Мария Казимировна.
— Что?! Почему?!
— Она от тебя отказалась.
— Но я хочу знать.
— Кто знает, сколько судеб будет поломано? Я вижу, что ты настроен решительно. Я тебе сказала, что у них у всех семьи.
— Отлично! Я не откажусь от брата или сестры. Думаете, они от меня откажутся? Чем я плох?
— Мат…
— Монти.
— Что это за имя?
— Нормальное. Мне нравится. Не хуже, чем Стас.
— Как глупо! — покачала головой Мария Казимировна.
— Где находится ваша дача?
— Бывшая дача.
— Без разницы.
— Ты все равно ничего не узнаешь.
