— Нет.
— Все понятно.
Олег встал, прошелся взад-вперед по кабинету. Остановился у окна, резко развернулся, сказал:
— И на старуху бывает проруха. Насколько я тебя знаю, ты взяток никогда не брал.
— И сейчас не беру. Знаешь, устал я что-то. Написал сегодня заявление: в отпуск ухожу. Мне надо отдохнуть.
— Все понятно. Сбегаешь, значит.
— Я ухожу в отпуск. Положенный мне по закону.
— Насколько я знаю, ты всегда отдыхал осенью.
— Осенью холодно. И сыро.
— Стареешь? Мерзлявым стал?
— Я понимаю, Олег, что ты злишься, — спокойно сказал Семенов. — Но все это уже не имеет никакого значения.
— Я никак не могу на тебя повлиять. У нас разное начальство. И донос писать не буду. Мне-то что за печаль? Я могу действовать только в рамках уголовного дела. А раз оно передано в суд…
— Вот именно. Не ты ли мне говорил, что работы у нас и так хватает?
— Выходит, впустую съездил.
— Выходит, что так. Ты уж извини меня. Вера звонила… — начал мямлить Семенов. — У тебя проблемы…
— Как раз нет! — неожиданно рассмеялся Олег. -Эх, да что мы, в самом деле! Нашли из-за чего собачиться! За Верку тебе троекратное спасибо.
— Не понял? — вытаращил глаза Семенов.
— Да я и сам ничего не понял. Думал — вернусь из командировки, а за дверью чемодан стоит. Надо признаться, оторвался я на полную катушку. Отдохнул, окуньков в местной речке половил. Эх, и девки там, доложу я тебе! На шею вешаются! Мужиков-то нормальных нет, все пьющие. Я и сам не сказать что трезвенник, но это смотря с чем сравнивать.
— Олег!
— А что «Олег»? — невинно посмотрел на него Хлынов. — Ничего не было. Работал я. Отчет по всей форме прилагается. В общем, приезжаю и думаю — труба. Как говорится, развод и девичья фамилия. А тут мне и пирожки домашние на столе, и водочка. А главное — ласка. Верку как подменили. Олежек да Олежек. Вьется вокруг, мурлычет. Говорит, соскучилась. И эта… Тигр, ехидна, щука, акула. На цыпочках по дому ходит. И — молчит! Представляешь? Выходит, напугались они. Какой бы ни был мужик плохой, а без него все равно хуже. А ведь двое детей! В общем, выходные прожил как в раю, потому и к тебе не спешил.
— Выходит, с пользой съездил, — улыбнулся Семенов.
— Выходит, что так. Ты это… Приезжай к нам на дачу. В выходные.
— Я не один приеду, — тихо сказал Семенов.
— Ты теперь что, ни на шаг от нее не отходишь? -ощерился Олег.
— Она беременна.
— Вот даже как… Странный ты человек, Вася. Ну, что ж теперь делать? Приезжай с этой со своей… Кто она тебе?
— Да я и сам не знаю.
Олег ушел. Семенов подошел к окну, посмотрел на небо, где собирались тучи. Пора, дождя давно не было. На стекле появились первые капли, какие-то особенно крупные. Потом дождь зачастил, они становились все мельче и мельче, пока по стеклу не потекли ручьи. Гроза была сильной. Он смотрел на льющуюся за окном воду и думал: «Надо тебе это или нет? Знать правду?»
В РАЮ
Я аккуратно расправила лежащие на столе салфетки. Все цело. Все записи. Номер телефона Анатолия Пенкина, его адрес, даже корявая схема, которую он собственноручно нарисовал. Как пройти от метро к его дому. Если бы это не случилось со мной, мне бы и в голову не пришло такое сочинить! Но сейчас я сопоставила факты. Смерть Гали Зайкиной и опасность, угрожающая Андрею.
— Что это такое? — спросил он, кивнув на салфетку.
— Адрес Пенкина. Вам надо поменяться местами.
— Не понял?
— Он на тебя похож. Или ты на него. Как тебе больше нравится. Он всего на год старше. Рост, сложение. Цвет волос. И цвет глаз. Почти. — Я говорила коротко, отрывисто. — У него глаза тоже светлые. Самое большое отличие — нос. У тебя нос прямой, у него картошкой. Но это поправимо. Арон Маркович — мастер своего дела, — машинально я потрогала свое лицо. — Если, конечно, ты готов расстаться со своим замечательным носом.
— Ты ерунду говоришь, — нахмурился он.
— Нет, не ерунду! У меня же получилось! Согласна: случайность. А теперь мы это подстроим. Твою смерть. Ты упоминал о том, что у тебя есть дача…
— Старый дом в деревне. Есть такой. Километрах в ста от Москвы.
— Ты там бываешь?
— Летом. В школе каникулы, вот я и… Живу там. Бывает, в марте приеду, чтобы протопить печь. Если погода хорошая.
— Сейчас подходящий момент. Твой визит в деревню никого не удивит. У тебя есть соседи?
— В деревне мало людей зимует, но кое-кто найдется.
— Вот и отлично! Зайдешь к ним, поздороваешься. Приехал, мол, печь протопить. У тебя на даче газ есть?
— В баллонах. Но, боюсь, за зиму все отсырело. Надо подключать, проверять. Может, и газ вышел. Но это вряд ли. На первое время мне всегда хватает. Майские встречаю с газом, потом привожу новый баллон.
— Надо устроить взрыв газа. Твои преследователи… Вот главная проблема! Я уверена, что они последуют за тобой. Хорошо бы тебе затеряться на вокзале. Они знают, где у тебя дача?
— Нет, но это несложно узнать.
— А откуда ты уезжаешь?
— Площадь трех вокзалов. Ленинградское направление.
— Отлично! Лучше и не придумаешь! Там легко затеряться. Пока они будут гадать, с какого именно вокзала ты уехал… Что они будут делать дальше?
Он пожал плечами:
— Могут поинтересоваться в школе: где, мол, дача у Орлова?
— А там знают?
— Я не афишировал, но в разговоре неоднократно упоминал. Кто-то мог запомнить название деревни.
— Будем считать, что так они и сделают. Пойдут к тебе на работу, к соседям. Постарайся кому-нибудь подробно рассказать, где находится твоя деревня. На выяснение у них уйдет не один час. Или даже сутки.
— А почему ты так уверена, что они за мной последуют?
— Потому что это идеальное место для убийства. Лучше и придумать нельзя. Сто километров от Москвы, леса, повсюду снег лежит.
— А ты соображаешь. — Он посмотрел на меня с уважением.
— А то! Умная стала. Итак, на выходные ты уезжаешь на дачу. Днем, чтобы все тебя видели. На площади трех вокзалов от них уходишь. Сможешь?
Он рассмеялся:
— Ты совсем-то за дурачка меня не держи. Я сделаю вид, что лишь сейчас заметил слежку, и буду финтить. Они подумают, что я решил скрыться, и начнут меня выслеживать. Наши пути пересекутся на даче.
— Именно! Я приеду туда с Анатолием на машине.
— А как ты его туда затащишь?
