Соловьев прицелился на берег, где визжали от восторга женщины, наблюдающие за регатой, и выбрал двух подружек. Высоченные девицы, одетые в белые мини-юбки и блузки с полосатыми матросскими воротниками. На плечах я заметил якоря и невольно поморщился. Блондинка и брюнетка. Играют в паре. Стараются друг другу не мешать, в крайнем случае, дополнять. От всего этого веяло пошлостью, я невольно вспомнил годы дальних странствий. Но делать нечего. Я встал и направился к подружкам. Они не верили своим глазам. И своим ушам, когда я небрежно сказал:
— Девочки, не хотите ли за наш столик? Здесь дует, брызги летят, холодно, сыро, а мы с другом пьем грог.
Они переглянулись и согласно кивнули:
— Да, прохладно.
— Вас надо согреть. — Я обнял девушек за плечи, прижал к себе: — Замерзли, птахи? Вперед!
И повел их к Соловьеву. Краем глаза заметил, как неодобрительно смотрит в нашу сторону отец. Мама, уже с непокрытой головой, стояла поодаль и говорила о чем-то с известной на всю страну телеведущей. Похоже, она успокоилась.
— Юрий, — представил я Соловьева и легонько подтолкнул к нему блондинку.
— Леонид, — с усмешкой сказал он, кивая на меня.
Девушки рассмеялись:
— Кто ж его не знает! Красавчика Лео! В Москве только и разговоров, что о его свадьбе!
— А правда, что орхидеи самолетом привезут из Австралии? — спросила брюнетка, присаживаясь рядом со мной и коснувшись моей ноги округлым коленом.
— А правда, что платье невесты стоит сто тысяч долларов? — вторила ей блондинка, слегка отодвигаясь от Соловьева.
Я молча пожал плечами. Опровергать? А смысл? Раз все всё уже знают.
— Ну так что? Устроим мальчишник? — намекнул Соловьев.
— Еще ничего не решено. Помолвка не свадьба, — лениво протянул я и прищурился на паруса: — А, хороши!
Я имел в виду яхты. Не знаю, что имел в виду Соловьев, когда сказал:
— Да-а! Шикарные!
Блондинка была так красива, что он даже забыл на время о своих любимицах-яхтах. Зато брюнетка умнее. Она знала свое место и не проявляла инициативу. Потягивала грог, наблюдая за маневрами.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Юля.
— А ее? — кивнул я в сторону блондинки.
— Нина.
Приз взяла яхта со странным названием: «Людмила Сергеевна». Но к победе ее привел мужчина. Лет пятидесяти, в капитанской фуражке, с загорелыми дочерна лицом и руками. Этими руками он бережно взял кубок и небрежно засунул в карман часы эксклюзивной работы немалой стоимости. А кубок поднял высоко над головой. Ему долго и искренне аплодировали. На этом шоу закончилось. Мы с Юрием подняли со стульев свои «призы», обняв их за тонкие талии.
— Предлагаю продолжить вечер у меня, — предложил Соловьев. — В загородном доме. Устроим пикник.
Девушки не возражали. Я направился к родителям, которые как раз собирались отбыть.
— Мама, папа, к ужину не ждите, — скороговоркой сказал я.
— Кажется, тебя предупреждали, — нахмурился отец.
— А вдруг это моя судьба?
— Твою «судьбу» регулярно видят в компании с разными мужчинами. Она занимается древнейшей профессией.
— Ты-то откуда знаешь о древнейшей профессии?
— Не паясничай! — взвился отец.
— А ты не читай мне мораль, — окрысился я. — Я совершеннолетний.
— Перестаньте, — вмешалась мама. — Леня, ты знаешь, что делаешь. Но, надеюсь, к утру ты объявишься?
— Раньше. — Я посмотрел на брюнетку и добавил: — Гораздо раньше.
Соловьев в это время грузился. Бабочка-парус успокоилась на крыше его огромного джипа. Блондинка села рядом с ним, брюнетка порхнула в мою машину. Красное ей шло, она гармонировала с обивкой сидений. Я поехал вслед за Соловьевым, не обращая внимания на рассерженное лицо отца.
— Что тебе от него нужно? — спросила брюнетка, перекатывая во рту жевательную резинку.
— От кого? — удивился я.
Она указала взглядом на джип, маячивший впереди. Я правильно подумал: она не глупа. Но не настолько, чтобы я с ней откровенничал.
— Пустяки, — отмахнулся я и добавил: — Бизнес.
— А-а-а…
— А почему ты так подумала?
— Во-первых, ты отдал ему Нину, — усмехнулась брюнетка. — Она красивей. Во-вторых, тебе нет нужды платить женщинам за любовь. Только пальцем помани — сами прибегут. Еще и приплатят.
— А ты берешь деньги с мужчин?
— Да.
— Что ж. Меня это устраивает. Я тебе заплачу, если ты на время нейтрализуешь подружку. Мне и в самом деле надо поговорить с Юрием о делах.
Она кивнула:
— Хорошо. Можешь на меня рассчитывать.
— Ты вообще по жизни чем занимаешься? — спросил я после паузы.
— Работаю моделью, учусь в институте. Планирую открыть свое агентство. Деньги коплю.
— Сама откуда?
— Из Сибири.
— Сибирь большая.
— Хочешь изучить географию нашей необъятной Родины? — усмехнулась она. — Не парься.
— Хамишь. Ведешь себя неправильно. Непрофессионально. Что ж не пытаешься меня обольстить?
— Толку-то? — лениво ответила она. — Денег ты мне и так заплатишь, остального все равно не будет. Ты на мне никогда не женишься. Толку-то? — повторила она.
— Умная. Жаль, что мы не встретились раньше.
— Раньше, это когда?
— До того, как ты этим занялась.
— Где не встретились? В Сибири? — она посмотрела на меня в упор.
Разговор иссяк. Во всяком случае, я получил союзника. Соловьев жил не на Рублевке, в другом элитном поселке, где земля была гораздо дешевле. Нас встретил сторож, который открыл ворота. Его жена, видимо, была кухаркой и убирала покои хозяина. Супружеская пара жила в неприметном домике у самых ворот, Соловьев же в двухэтажном особняке скромных размеров. Лужайка перед домом идеально подстрижена, клумбы ухожены. Мы расположились за домом, где были небольшой бассейн, беседка и мангал. Я невольно вспомнил Сидора Михайловича. Оказывается шашлыки — вещь опасная. Но, как только наступает лето, мы жить без них не можем. Беден человек или богат, без разницы. Видимо, это у нас в крови: с первыми лучами солнца просыпается желание вкусить мяса, жаренного на углях, и до конца дачного сезона так и не пропадает.
Вскоре был накрыт стол, Юрий Соловьев предложил выпить. Вот тут и началась моя игра. Я сослался на то, что за рулем, решив остаться в компании самым трезвым. Но Соловьеву позволил напиться. Юля мне всячески помогала. Она честно отрабатывала свои деньги. Подпаивала Нину, пила с Соловьевым на брудершафт, заливисто смеялась. Эта девушка мне нравилась, жаль, что она занимается древнейшей профессией. Не то чтобы я боюсь расстроить отца. Но детей от нее не хочу. Это уж точно.
