К пяти часам вечера я вызвал такси. На этот ужин я не мог опоздать. А Насте оставил записку: «Милая, не скучай! Я уехал по срочным делам, буду завтра. Жди. Леонид». Потом подумал и приписал: «Не волнуйся, со мной все будет в порядке». Почему-то я подумал, что она будет волноваться. После чего вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь…
Когда я вошел в гостиную, у матери и отца были напряженные лица. Казалось, сам воздух вокруг сгустился. Его можно резать ножом и раскладывать по тарелкам. Мои родители словно застыли и с ужасом ждали, что же я им скажу? Будто я монстр какой-то! Неужели папа считает меня злодеем? Чтобы разрядить обстановку, я весело сказал:
— Мама, папа, я женюсь!
Они переглянулись и сказали:
— Слава богу!
Напряжение тут же спало, воздух превратился в звенящее безе. Я подумал, что пора подавать десерт: подробности нашего с Настей знакомства.
— Ну, наконец-то! — с чувством сказал отец. — А то вся Москва говорит о твоей женитьбе, а мы даже ни разу не видели невесту!
— Не проблема, — все также весело ответил я. — Хотя, боюсь, мой выбор вам не понравится.
— Почему? — тут же огорчилась мама.
— Конечно, сынок, жениться на модели… — начал было отец.
— Она не модель, — оборвал я его.
— А кто? Ведь все говорят…
— Не надо верить сплетням. Моя невеста — простая девушка. Не модель, не актриса, не знаменитая спортсменка. Вот почему я говорю, что мой выбор вы не одобрите. Она не дочь олигарха или какой-нибудь знаменитости. Работает приемщицей в обувной мастерской, учится в институте. Скоро получит диплом детского психолога.
— Твоя мать работала на стройке маляром-штукатуром, когда мы познакомились, — сказал отец. — Не важно, где и кем она работает. Главное, чтобы девушка была хорошая.
— Хорошая, — заверил я.
— Ну и когда свадьба? — с улыбкой спросила мама.
Мысленно я прикинул. Сколько мне понадобится времени, чтобы уговорить мою королеву пойти со мной под венец? Говорят, способности у тебя есть, Петровский. Работай.
— В конце августа, — наконец сказал я. — В последнюю субботу. Рассылайте приглашения, заказывайте ресторан. Времени мало, но, я уверен, мама, что ты справишься. Шикарной свадьбы не надо. Пусть будет скромно, но со вкусом. Так, как ты умеешь.
Я подошел и поцеловал ей руку. Мама кивнула.
— А что скажет она? — просиял отец своей странной улыбкой, и на его лицо легла тень. — Твоя невеста? Если свадьба будет скромной, что она скажет? Не обманешь ли ты ее ожиданий?
— Она поймет, — заверил я. — На женщине, которая меня не понимает, я бы никогда не женился.
— Ну что ж. Раз ты все решил…
— Я люблю ее.
— А она? Она тебя любит?
— Мне нужен месяц.
— Разве вы еще не подали заявление в загс? — удивилась мама.
— Я же сказал: рассылайте приглашения. Я хочу первой брачной ночь как можно скорее!
— Как ее зовут? — спросил отец.
— Анастасия.
— Анастасия Петровская. Неплохо!
— Что там — неплохо! — мгновенно обиделся я. — Звучит!
…После ужина отец поманил меня пальцем. И мы пошли… в гараж! Ну нет другого места в доме, чтобы выслушать единственного сына! Там я увидел свою машину. Целую и невредимую, не считая алой заплатки — кляксы на левом крыле.
— Как тебе это удалось, папа?
— Пустяки. А как твои дела?
— Да никак, — отмахнулся я. — Представляешь, я так долго гонялся за этими негативами, а Сгорбыш подсунул мне рюкзак, в котором лежал какой-то ржавый ключ! От какого-то старого дома! Я вне себя!
Я говорил правду, и отец верил. Это самый приятный и легкий способ выражать свои мысли и чувства. К тому же отца не проведешь. Он понял, что я не собираюсь продолжать расследование. Я же развел руками и добавил:
— Понятия не имею, где этот дом. Или не дом? В общем, я решил это дело бросить. Пустые хлопоты. К тому же это целая организация! Синдикат!
— И ты знаешь, чем они занимаются? — насторожился отец.
— Да, я это выяснил. Бизнес на миллионерах.
— Как-как?
Я рассказал ему подробности. Сослался при этом на Юрия Соловьева. Отец слушал внимательно, не перебивая, после чего сказал:
— Я думаю, найдутся люди, которых эта информация заинтересуют. Ведь, насколько я понял, ты этим заниматься больше не будешь?
— Ты разве не слышал: я женюсь! Разве мне есть дело до какой-то там мафии? Даже если она делает бизнес на нас, миллионерах. Кстати, — я достал из кармана конверт, — вот оно, послание Сгорбыша. Бусы я растерзал и выкинул. Остальное на месте.
Отец заглянул в конверт и заметил:
— Да. Странно. И что со всем этим делать?
— Как — что? Выкинуть!
— Ты уверен?
— Дай сюда!
Я скомкал конверт вместе со всем его содержимым и швырнул в угол. Прислуга все уберет. Мне это и в самом деле больше не нужно. История окончена. Отец задумчиво проследил за полетом конверта и, когда он шлепнулся на пол гаража, сказал:
— В «бардачке» твоей машины лежит пистолет.
— Есть такое дело!
— В магазине не хватает двух патронов.
— Да что ты говоришь?
— Леонид! Прекрати! — нахмурился он.
Я моментально сменил тон и смиренно сказал:
— Да, папа, я стрелял. В воздух.
— Ты в этом уверен?
— Конечно!
— Все живы?
— За кого ты меня принимаешь! Ты правильно заметил: мальчику захотелось пострелять. Я пальнул пару раз в воздух и успокоился.
— И еще… — Отец замялся. — Что касается Люси, ну, горничной. Я готов принести свои извинения. Я ее уволил.
— Как так?
— Она же сказала, что сама виновата.
— Но…
— Тема закрыта. Я рад, что ты наконец женишься. О делах поговорим потом. Когда ты вернешься из свадебного путешествия.
— Я тоже так думаю.
Мы пожали друг другу руки, скрепив таким образом мирный договор. На сем и разошлись.
Спал я крепко, без сновидений, до полудня. Позавтракал (или пообедал?), привел себя в порядок и поехал к своей любимой. Нашел ее в мастерской. Увидев меня, Настя вскочила:
— Ну, слава богу! Куда ты исчез?
— Я же тебе написал: по делам.
— Я так волновалась!
Я хотел было ее обнять, но тут к ней пришли, и я отступил. Рабочий день Насти заканчивался в восемь вечера. Несколько часов я томился рядом, бросая на нее нежные взгляды. Мы перебрасывались ничего не значащими словами, которые одновременно значили все. Она заполняла квитанции, отвечала на вопросы, а я терпеливо ждал. Нервничал, разумеется, но это беспокойство было сладостней безделья на диване или сидения в кабаке, с веселой компанией. Время от времени я выбегал, чтобы принести ей то пирожок, то бутылочку минеральной воды, то цветы. В общем, началась та самая дребедень, которую называют влюбленностью. Полная чепуха, которой потом, спустя много лет, только удивляешься: и я на это был способен?
