— Но как ты здесь оказалась? — спохватилась она.
— Да вот, решила попить кофейку на дорожку.
— Вы же с Маратом рано утром уехали на юг!
— А ты, насколько я в курсе, в московской квартире ждешь мужа. — Эля внимательно оглядела Рената, словно видела его впервые в жизни, и сказала: — Поздравляю! Хороший выбор! Ренатик, ты с ней из-за денег или как? Только, милые мои, деньги вам теперь не светят!
— Ренат… — простонала Геля, понимая: ему лучше всего этого не слышать. И вновь попросила: — Выйди в соседнюю комнату.
Тот послушно ушел. Он выглядел смущенным.
Геля же оттеснила сестру обратно на кухню. Та и в самом деле завтракала, когда они с Ренатом подъехали к дому. На столе кофейная чашка, икра, масло, хлеб. И нож. Острый длинный нож. Геля тоже облизнула губы. Машинально.
— Ну, что, поговорим? — с ненавистью посмотрела на нее младшая сестра. И вдруг закричала: -Я тебе этого никогда не прощу! Ты подложила меня в постель к этому ублюдку! Если бы ты знала, что он со мной делает! Да знала! Знала! А сама! Сама… — Она вдруг разрыдалась.
— Успокойся, Элечка.
— Еще чего! Ну, нет! Я теперь не успокоюсь! Пока не отвечу тебе тем же!
— Но как ты здесь оказалась?
— Да так! — Сестра нервно рассмеялась и сбивчиво заговорила: — Марат задумал убить отца. Придумал какой-то план, совершенно дикий. На юг едет наше алиби. Другие Лебедевы, которые на нас похожи. На белой «девятке». Ха-ха! Марат продумал маршрут, заплатил свидетелям… Сто раз обсуждал со мной маршрут! Деревня Привалове, кемпинг «Алан»! Ха-ха! Маньяк! Просто маньяк! Ненавижу! Они должны были там заночевать! Я должна дожидаться его в пансионате «Южная ночь»! А потом поменяться с Лебедевыми, уйти завтра ночью в «Большую Медведицу»! Идиот! Ведь все можно сделать гораздо проще! Рассказать отцу о…
И вновь Геля поймала злой взгляд сестры. Прошептала:
— Как… Как он собирался убить отца? Когда?
— Сегодня вечером. Когда тот будет возвращаться от Сидоренко. Представить все, как заказное убийство. Но теперь ничего этого не будет! Я ему сейчас позвоню и… Между прочим, я тоже собиралась приятно провести сегодня время. Потому что после этой ужасной брачной ночи я чувствую себя кошмарно!
И сестра после припадка смеха начала вдруг громко всхлипывать. Потом посыпались проклятия в адрес Марата:
— Ненавижу! Ублюдок! Его ненавижу! И… тебя! Сейчас… Сейчас я позвоню Марату и… все скажу…
— Элечка, успокойся. Не надо никому звонить. Я все исправлю.
— Нет. Ничего тут уже не исправишь. Я получу эти деньги. А ты ничего не получишь. Потому что ты дрянь! Да, дрянь! Ты спишь с каким-то шофером! Ты развела меня с Вадимом, а сама спишь с… О!
Геля поняла: у сестры самая настоящая истерика. Конечно, можно ее уговорить, чтобы не звонила Марату. Можно найти какой-то выход. Но нет. Эля достаточно умна и самостоятельна. Она отомстит. Неужели конец? Конец…
Геля почти не соображала, что делает. Подошла к сестре, обняла ее, прижала к груди. Говорила при этом:
— Успокойся, Элечка, только успокойся… -Меж тем ее правая рука уже искала на столе нож. Нашла. — Успокойся, Элечка, только у… -Она несколько раз воткнула нож в узкую теплую спину. Раз, два, три… Под левую лопатку. — Только успокойся, Элечка… — Сестра успокоилась. У нее изо рта потекла черная струйка. Тело младшей сестры обмякло в руках Гели. Хрупкое, маленькое тело. Все. Только потом сообразила, охнула: — О, господи! Ведь я же ее убила! — И она отчаянно закричала: — Ренат!!!
Тот прибежал мгновенно. Глянул на тело, повисшее на руках любовницы, и в ужасе вскричал:
— Что ты наделала?! Что ты наделала?!
— Разве ты не видишь? Я ее убила! — отчеканила Геля и наконец-то разжала руки.
Мертвая Эля соскользнула на пол.
Тут только Геля заметила: ее свитер в крови, руки тоже. Хотя крови из Эли натекло на удивление мало. Но руки… Геля не могла на них смотреть, так и стояла, разведя ладони в стороны.
— Может быть, она еще жива? — кинулся к телу Ренат.
— Ну, уж нет! Что ты так смотришь? Думай: что теперь делать?
— Я не знаю… не знаю… — Он тряс головой, как безумный.
Геля сразу поняла: слабак!
— Я скажу, что это ты ее зарезал. Понял? Кому поверят: мне или тебе? Шоферу или… Да хватит уже трястись! Встань!
Он послушно вскочил.
Геля всегда принимала решения мгновенно. И тут не растерялась. Не надо давать волю чувствам. Хочется расплакаться, рвать на себе волосы. Все это будет, но… потом.
План созрел в ее голове почти сразу. Начала говорить медленно, чтобы дошло до Рената:
— Она умерла не здесь. Ты меня понимаешь? Где угодно, но только не здесь! Сейчас на юг едут супруги Лебедевы. Ты знаешь номер машины моего пасынка?
— Да. Белая «девятка». Я сам ее пригнал.
— Ты догонишь ее. Они едут медленно, и ты их догонишь. Я тебя очень прошу, Ренат: догони их.
— Зачем?
— Затем, что они не должны никуда ехать. Женщина… Ты сделаешь так, чтобы ее невозможно было опознать. Потом вызовут меня. Я опознаю тела как Элеонору и Марата. Их отвезут в морг. Потом ты поменяешь тела. Вместо той женщины положишь Элю. С трупом делай все, что хочешь. Закопай в лесу.
— С каким трупом?
— Той, другой.
— А… Марат?
— Это мое. Он будет завтра ночью в пансионате «Большая Медведица». Я туда поеду и… Сама пока не знаю, что делать. У Кости есть пистолет. Я привезу сюда Марата. А ты жди.
— Я что, должен его убить?
— Не знаю. Может быть. Ничего пока не знаю. Мы должны похоронить Марата и Элю. Ты понимаешь? Вместо тех, двоих, которые умрут от несчастного случая.
— От какого несчастного случая? — тупо спросил Ренат.
— Ну, придумай же что-нибудь! Я же не могу все делать одна! Я знаю только, что надо развалить его алиби, и тогда он в наших руках! Костя… Марат должен прежде убить Костю.
— Хозяина? — сообразил Ренат.
— Да. Ты понимаешь, что у нас появляется шанс? Все наше, Ренат. Пойми: все наше. Надо только постараться.
— Вообще-то… Можно сделать так, что те двое задохнутся угарным газом. Несчастный случай. Уснули с включенной печкой. Я знаю, как надо повредить отопление.
— Умница!
— Но для этого они должны быть без сознания.
— Пусть будут без сознания.
— Но я не могу…
— Да знаю! Знаю! — Она не могла себе представить, как Ренат кого-то бьет по голове. — Пусть они просто уснут.
— Но как мне их усыпить?
— Погоди… В доме есть снотворное. — Она кинулась к шкафчику, лихорадочно начала в нем рыться. Нашла, протянула пузырек Ренату: — Вот.
