— Привет! Лева, познакомь нас.
— Коля, это Галя. Галя, это Коля.
— Очень приятно! — «Куда бы ты провалилась!»
— Ты такой ми-илый! Лева, он ми-илый!
— Я тороплюсь, — напомнил Николай Краснов.
Галя тут же надула губки:
— А я думала, ты ночевать останешься! — «Только твоих приставаний мне сейчас не хватало! Кошка!»
— Нет, не могу. Лева, на пару слов.
— Галечка, иди посмотри телевизор, — сладким голоском пропел Шантель.
— Опять!
Шатенка фыркнула, развернулась и громко хлопнула дверью. Мир, который был не у ее ног, девушка явно презирала и старалась его не замечать.
— Может быть, в сад пойдем? — предложил Лев Антонович. Среди цветущих яблонь виднелась резная беседка.
— Лева, где деньги? — спросил Коля, присев на одну из скамеек.
— Погода хорошая. Ты посмотри вокруг: как красиво, а?
— Лева…
— Деньги, деньги, — проворчал Шантель. — Я надеялся, что ты передумаешь.
— Я уже договорился о встрече с кредитором Эдика.
— Ну хорошо. Я сейчас принесу.
Шантель ушел в дом и вернулся только минут через пятнадцать. «Бронированный сейф, что ли, никак не отопрет?» — усмехнулся Коля. Жадность продюсера становилась забавной. Наконец Лев Антонович вернулся, сунул певцу толстый сверток, буркнул:
— Можешь не пересчитывать.
Коля кивнул. Посидели, помолчали.
— Что мне делать? — вдруг отчаянно сказал солист «Игры воображения». — Что? Он псих, точно. Шизофреник. Избалованный мальчик из богатой семьи, которому просто нечем заняться.
— Ну да, — кивнул Шантель. — Так и бывает: когда у человека есть все, он начинает с ума сходить по какой-нибудь ерунде.
— Я, по-твоему, ерунда? Спасибо, — обиделся Коля.
— А может, обойдется? — не очень уверенно спросил Лев Антонович.
— Ну как? Как обойдется?
— В милицию надо заявить. Или отправить его в психушку, раз он шизофреник.
— Он что, на людей с ножом кидается? — усмехнулся Коля.
— Не кидается, но совершает ряд противоправных действий, — важно сказал Шантель.
— Да? А это мысль! Завтра пойду в милицию, — решительно заявил Николай Краснов. Потом с облегчением перевел дух. — Хотел остаться у тебя ночевать, а тут эта Галя.
— Чем она тебе не нравится?
— Ничем. Сколько уже она у тебя?
— Недели две.
— Где ты их только берешь, таких, таких…
— Ну?
— Таких дур.
— По-моему, нормальная девчонка. Красивая. Между прочим, модель.
— Да ей на тебя наплевать! Как и на всех прочих. Ей только деньги нужны. И слава. Смотри, еще через пару недель попросит, чтобы ты сделал из нее звезду.
— Это мы уже проходили. Ничего не выйдет. А ты что, решил мне мораль прочитать? Большой жизненный опыт, да?
— Поеду, пожалуй, — поднялся Коля.
— Погоди. Поужинай хоть.
— Нет уж, спасибо.
— Ты с деньгами-то поосторожнее! — уже вслед Коле Краснову крикнул Шантель. — Мало ли что.
В окно на втором этаже на отъезжающую «Ауди» презрительно смотрела зеленоглазая Галя.
Мимас
[14]
На следующее утро, едва проснувшись, Николай Краснов пошел в местное отделение милиции. Был воскресный майский день, ярко светило солнце, и на лице у дежурного ясно было написано: «И чего вас носит в такую пору и в такую погоду?»
— Я хочу сообщить о преступлении, — заметно волнуясь, сказал ему солист «Игры воображения».
— Кража?
— Нет. То есть да. Кража, — он вспомнил об украденных у Эдика деньгах, потом поправился: — И кража тоже.
— Адрес?
Он назвал.
— Паспорт?
Протянул паспорт. Дежурный полистал документ, молча пожевал губами, потом со вздохом сожаления посмотрел в окно:
— Пройдите в пятый кабинет. Там напишете заявление. Правая дверь по коридору налево.
В пятом кабинете Николая Краснова встретил молоденький лейтенантик тем же выразительным взглядом: «И чего вас носит?»
— Сегодня выходной, — напомнил сотрудник правоохранительных органов и толстым ярким журналом прихлопнул севшую на стол муху. Потом смачным щелчком сбил ее трупик на пол. — У вас что-то срочное?
— У вас под носом гуляет маньяк! — отчаянно заявил популярный певец, разглядев на обложке журнала знакомое лицо. Ева. Журнал не первой свежести, зачем хранят такое старье? Или у Евы здесь есть неизвестный поклонник?
— Фамилия, имя? Год рождения? — зевнул лейтенантик.
— Николай Краснов, тысяча девятьсот… — (Кажется, парень упомянул, что они ровесники). -…семьдесят четвертый.
— Род занятий?
— Жизнь людям портить.
— Интересно. И давно это с вами?
— Со мной?
— Ну да. Давно ходите, портите людям жизнь? В воскресный день?
— Я?
— Ну да.
— Я вам про маньяка говорю!
— Про какого маньяка?
— Про Николая Краснова!
— Так вы маньяк?
— Не я — он.
— А его как зовут?
— Николай Краснов.
По взгляду лейтенанта он понял, что в психушку сейчас отправят его. Постарался справиться с волнением. Взял со стола журнал, ткнул пальцем в обложку:
— Это моя бывшая жена.
Лейтенантик посмотрел на телефонный аппарат. «Сейчас будет звонить в «Скорую помощь», — понял Коля.
— Я популярный певец, — отчаянно сказал он.
— Мумий Троль, что ли? — усмехнулся лейтенантик.
— Нет. Я Николай Краснов.
— Вроде есть такой. — Представитель правоохранительных органов глянул на обложку журнала. «Солист «Игры воображения» Николай Краснов сделал пластическую операцию!» — Ваш паспорт.
— Пожалуйста.
Лейтенантик молча полистал документ. Потом задумчиво сказал:
— Вообще-то весьма распространенные имя и фамилия. Надо было брать псевдомим.
— Псевдоним, — поправил его Николай Краснов. — Так получилось, что не взял. Мы с маньяком однофамильцы.
— Бывает. Так что у вас?
— Я же вам сказал! Меня преследует маньяк!
