– Я знаю. Просто не могу так сразу.
– Сразу?!
– Леня, иди к себе.
– Я тебе не нравлюсь? Тогда зачем все эти подарки, обещания? Зачем мы сюда каждый раз вдвоем приезжаем?
– Просто потому что я… Мне одной тоскливо и… В общем, я ищу компанию. И тебе вовсе не обязательно изображать, будто ты меня любишь.
– Да? Изображать?
Он вскочил. Кажется, разозлился. Дверь громко хлопнула, и Люда с облегчением нырнула под спасительное одеяло. Вот и поговорили. Интересно, как они утром будут смотреть друг другу в глаза?..
… А утром, спустившись вниз на террасу, она поняла, что Леня уехал. В доме было пусто, его спортивная сумка исчезла, на столе стояла одинокая фарфоровая чашка с остатками кофе. Люда машинально помыла ее и вышла на крыльцо, прислушиваясь. Вдруг хлопнет калитка? Он может и передумать. Вернется или нет?
Калитка хлопнула, и она вздрогнула. Неужели? Но это был не Леня, а Якушев, который, не здороваясь с ней, начал отпирать ворота, чтобы загнать на участок свою машину. Люда стояла на крыльце, пока муж не подошел и не буркнул:
– Привет. Одна? Что так?
Она сразу почувствовала в его тоне издевку. И как победно он смотрит ей в глаза! Как будто выиграл тендер на лучшего в мире адвоката по разводам, и теперь уверен, что разденет ее до нитки!
– Где ты был, Якушев? – требовательно спросила Люда.
– Где был, там меня уже нет, – загадочно сказал он.
– Что ты себе позволяешь?! Если я велела тебе сидеть в кабинете и ждать звонка, то так и надо делать!
– А я вот не стал. И очень правильно поступил.
Он протопал на террасу, потрогал остывший чайник и заорал:
– Эй, жена! Жрать хочу, как волк! Не завтракал! Спешил к тебе с новостями! Давай-ка подсуетись!
– Открой холодильник, достань яйца с беконом, сделай омлет, – холодно сказала Люда.
– А вот ты мне и сделай. Желаю почувствовать тепло семейного очага. Жена ты мне или не жена? О близких заботиться надо, так ведь? Или ты это только родственникам обещаешь?
– Ах вот как.
Она уже все поняла. Якушев выследил Варвару. Он был у нее, не иначе. Ну и что?
– Ну и что? – повторила она вслух. – Гордишься собой? Думаешь, я тебя испугалась?
– А ты думаешь, зачем я приехал? Уточнить условия развода? Кстати, когда это мы с тобой решили развестись?
– Я так решила, – отрезала она.
– Пожалуйста. Собирай свои вещи и сдавай дела на фирме моему человеку. Впрочем, нет. Могу оставить тебя как особо ценного работника, на должности коммерческого директора. За зарплату. Много не обещаю. Но, если хочешь, можешь в другой фирме подыскать должность поденежнее. Или начать все сначала.
– Если ты что-то про меня узнал, то это дело прошлое. Как говорится, за давностью лет.
– Ах, прошлое! Тогда давай присядем. Я расскажу тебе занятную историю. И даже сам сварю нам обоим кофе. Неудобно как-то за пустым столом. Разговор будет долгим.
Муж подошел к плите, насыпал молотый кофе в турку, а Люда не выдержала, достала из буфета бутылку красного вина, плеснула себе щедро, и не в бокал, а в чашку, и выпила несколькими судорожными глотками. Он рассмеялся:
– Поняла меня теперь? А женщины, между прочим, к алкоголю гораздо быстрее привыкают. Вспомни Варвару. И ведь пить совсем не умеет. Как оказалось, я гораздо крепче. Интересная женщина! С ней стоило поговорить!
Она рухнула на стул:
– Давай, не тяни. Ты ее выследил?
– Мне просто стало интересно, что это за родственница у тебя вдруг объявилась? И такое знакомое лицо у нее! Конечно, изменилась она здорово, не сразу признаешь. Я долго вспоминал: кто же это может быть? Проводил вас до дверей ресторана, потом подождал у стоянки машин. Проследил за Варенькой, уж позволь мне ее так называть, до самого ее дома. Подошел, поздоровался, представился, потом поднялся к ней. Мы же теперь родственники.
– И она стала с тобой разговаривать?!
– А как же? В память о покойном Лешеньке, с которым мы были друзья. Или ты забыла? Не сразу, конечно, открылась, лишь после того, как мы хорошенько накатили за светлую память, а потом и за возобновление знакомства. Пять лет не виделись, как же. Ты же ее жалобы на жизнь слушать не стала. А ей просто поговорить не с кем. Она меня тоже вспомнила. Хотя я тогда был гораздо моложе, стройнее и привлекательнее. А уж выпив за Лешеньку, мы с Варварой вообще стали лучшими друзьями. И она мне с огромным удовольствием и про второго своего мужа рассказала, и про падчерицу, и про ограбление квартиры. Про те бриллианты, что у нее когда-то увели. Я не сразу понял, что к чему. Признаюсь, бриллиантов тех я не видел. Ты женщина осторожная. Но вот когда речь зашла о пистолете… Помнишь «беретту», которой ты меня пугала?
– И ты сказал Варваре, что видел у меня пистолет?!
– Не переживай так. Кто ж отгрызает руку, из которой ест? Ты мне в тюрьме не нужна. Варвара поверила в твои басни про сломанную ногу и про новую любовь. А я вот не поверил. Ловко ты ей наплела! Если бы она так не пила, то и сама бы давно догадалась, кто эти квартиры грабил. Но дело даже не в камешках. Ведь были еще деньги. Грины. Тридцать штук в чемоданчике. Я по-о-мню. Разговор-то о ее новой машине зашел. Мол, должок старый вернули. А кто вернул? Двоюродный братец. Глеб, кажется.
Якушев посмотрел на Люду с издевкой. «Все, сволочь, просчитал!» – с ненавистью подумала она.
– А знаешь, чем кончилось? Мы снова Лешу помянули. Она уже, конечно, была никакая. Все плела про какие-то фотографии, которые нашла после смерти мужа. Она с Лешей у бассейна. Сальников ее, похоже, приревновал и нанял киллера. И никак, бедняжка, не сообразит, кто же это ей так напакостил? Кто депутату компромат прислал? А я вот знаю одну мстительную бабу по имени Людмила. А по фамилии… Как там тебя? Сальникова? Муратова? Только зачем ты это сделала, а? Может, ты его и грохнула, моего друга Лешу?
– Врешь! Не докажешь! – она впервые сорвалась. – Это ты его убил! Ты!
– Да? А может, тот парень, у которого ты деньги украла? Что он, интересно, скажет, когда я его найду, а? Варвара-то нас свести обещала.
«Блефует. Она не могла этого обещать. Я для нее курица, которая несет золотые яйца. Время. Мне нужно время, – напряженно подумала она. – Все. Тайм-аут».
– И чего ты добиваешься?
– Отдай мне его.
Взгляд у мужа сделался жалобным, просящим. Он снова посмотрел на нее по-собачьи и вдруг залепетал:
– Ты думаешь, я из-за денег? Да мне немного надо. Но мальчика-то ты сама избаловала. Ты мне, Люда, помогла, но теперь не мешай, а?
– Что ты плетешь, Якушев?! – охнула она. – Да как ты посмел?!
– А что, я не человек? Я, по-твоему, ни любить, ни страдать не умею?
