Кстати, Женя к ним заходила, вместе со своей темнокожей подругой. Обе окончили школу, после чего энергичная Евгения поступила в МГУ учиться на экономиста, а Жанна к всеобщему удивлению прошла кастинг в довольно-таки раскрученную поп-группу и об учебе забыла напрочь. Когда они приходили в гости, одна все время молчала и улыбалась, а другая говорила без умолку, так, что после ее ухода тишина казалась гнетущей. Маша спрашивала у мужа:
– Кто тебе больше нравится?
– Ты, – с улыбкой отвечал тот.
– Я серьезно!
– И я серьезно.
– Девочки приходят сюда из-за тебя.
– А, по-моему, из-за Сони.
– Ты не хочешь этого замечать или притворяешься?
– А ты всегда будешь меня ревновать? Ревновать… Она в который раз давала себе слово не читать желтую прессу и пробегала мимо газетных киосков, опустив глаза, чтобы не наткнуться взглядом на броский заголовок, где имя ее мужа будет выделено жирным шрифтом. К этому еще надо привыкнуть.
Надя… И Миша, Михаил Алексеевич. Она все еще надеялась, что их дружба перерастет во что-то… Перерастет дружбу, вот как лучше. Они собираются за праздничным столом вчетвером, не считая, Сони и Друга семьи, который стал для девочки чем-то вроде талисмана. Так будет и в этот раз, тридцать первого декабря. Они сядут за стол, сначала проводят старый год, потом под звон курантов встретят новый. И, как обычно, стоя перед телевизором с бокалом шампанского, Маша загадает желание…
Оно у нее теперь одно. «Пусть все останется так, как сейчас!» Не надо ни белой полосы, ни черной, не надо никаких потрясений. Найдена точка опоры, в жизни наступило хрупкое равновесие. Шаг вправо, шаг влево, – и чаша весов качнется, сначала в одну строну, потом непременно в другую. Нужна передышка. И, слава Богу, что этот год закончился!
А в новый вступают с новыми надеждами.
