Сабурову она сказала, что поедет на консультацию в клинику. К своему врачу Олегу Николаевичу. Сабуров заволновался.
— У тебя ноги стали болеть? Не удивительно! Скачешь, как коза.
— Ничего страшного. Мне просто нужно проходить регулярный осмотр. Олег Николаевич на этом настаивает.
— Тебя отвезти?
— Если не трудно.
Олег Николаевич ждал ее в своем кабинете.
— Явилась, наконец? Очень хорошо! Давно тебя не видел. Повзрослела, похорошела. Волосы перестала красить. Давно?
— Уже с месяц, — смущенно покраснела она. Влад предпочитал блондинок.
— А как ноги?
— Не знаю. Вроде бы нормально.
Он сразу насторожился:
— Ну-ка, присядь. А лучше раздевайся. Надо бы посмотреть.
Жанна послушно начала раздеваться. Закончив осмотр, Олег Николаевич улыбнулся:
— С ногами все в порядке. Но энтузиазма у тебя, я смотрю, поубавилось. Блеска в глазах нет. Глаза-то грустные, а? Жанна? Что, жизнь оказалась совсем не такой, какой ты ее себе представляла, сидя в инвалидном кресле? Сплошные разочарования? Сабуров не оправдал твоих ожиданий?
— Это не Сабуров, — призналась она.
Олег Николаевич очень удивился.
— Странно. Мне всегда казалось, что ты и он… Кто же счастливец?
— Вы его не знаете. Не можете знать. У вас время есть?
— Для тебя — всегда. Длинный разговор?
— Очень.
— Тогда пойдем прогуляемся? У меня сейчас ничего срочного нет. На весну посмотрим.
Она кивнула. На дворе уже конец апреля. Она даже не заметила, как потеплело, растаял снег. Еще немного — и начнут лопаться набухшие почки. Раньше она ждала этого с самого начала весны, каждый день, проверяя: что изменилось? А теперь ничего не замечает. Вот так за суетой и заботами и пропустишь все самое интересное!
День выдался погожим, небо было синее, высокое. Олег Николаевич улыбнулся:
— Ну что, легче?
— Да.
— Весна есть весна. Долой меланхолию! Очнись, девочка!
Жанна тихонько вздохнула.
— Так вот, о том человеке. Его зовут Влад. Владислав Цветков. Да зачем я это говорю? Вы все равно его не знаете! Я полюбила его, когда увидела те фотографии.
— Какие фотографии? — насторожился Олег Николаевич.
— В кладовке, на этажерке. Старый альбом Сабины.
Лицо доктора неуловимо изменилось. Словно бы потускнело. Потом он осторожно спросил:
— Как он выглядит?
— Выглядит? Лет под сорок, высокий, широкие плечи, лицо такое… Уверенное. Глаза зеленые, над верхней губой темные усики. Да, на щеке, под правым глазом, небольшой шрам. В виде подковки. А зачем вам? — вдруг спохватилась Жанна.
— Так. И ты нашла его фотографии у Сабины? И влюбилась?
— Да. Это странно?
— Для девушки, девятнадцать лет проведшей в полной изоляции, не очень. Надо же тебе было кого-то полюбить! И что он?
— Сначала ничего. То есть… Я оказала ему одну услугу. И он взял меня на работу. К себе на фирму.
— Какую?
— Да зачем это вам?
— Я догадываюсь, что это была за услуга. И что за работа.
— Вовсе нет! — покраснела Жанна. — Вы не так поняли. Что касается услуги… Ему надо было что-то взять из кабинета Сабины. Да она сама оставила ему ключ от сейфа! — крикнула Жанна с отчаянием.
— А что касается работы?
— Работа как работа.
— Кем?
— Секретарем.
— Так. Ты стала работать у него секретарем, и ты его любишь. Значит, он такую возможность не упустил и затащил тебя в постель?
— Ну почему? Почему вы все это знаете?
— Слушай меня, девочка. Ты невнимательно читала сказки, которые я тебе подарил. Тебе надо немедленно избавиться от этого человека. Немедленно! Несмотря на боль, которую ты почувствуешь! Ты уволишься со следующей недели и пойдешь работать куда угодно, хоть к Сабурову, хоть в другое место. Главное, подальше от него. Иначе… Ничем хорошим это для тебя не кончится.
— Но я его люблю! Никуда я от него не уйду! И вообще, я хотела поговорить не о нем. Об Александре Антоновне, которая вовсе не Александра Антоновна. Она все врала, а Сабина узнала об этом незадолго до своего отъезда в санаторий…
Жанна торопливо и сбивчиво рассказала свою историю. Олег Николаевич слушал очень внимательно и становился все мрачнее. Дослушав же до конца, пробормотал:
— Вот, значит, как оно все было. Но не переживай. Александра Антоновна, конечно, плохо поступила. Но Лару она не убивала.
— Откуда вы знаете? — прошептала Жанна.
— Самое скверное, что она думает, будто знает, кто ее убил. Как только ты перекроешь ей денежный канал, она будет искать другой. И тогда… Тогда все будет очень плохо. Кто там у нее, говоришь? Вовочка? А Вовочке нужны наркотики. Поэтому большая к тебе просьба: подожди со своим разоблачением.
— Почему?— удивилась Жанна.
— Дай мне время.
— Что вы собираетесь делать?
— То, что должен. Я чувствую за тебя ответственность. Поставил на ноги, но так и не научил ходить. Плохие люди воспользовались твоей наивностью и полным незнанием жизни. Прости меня. Так как, говоришь, его зовут? Владислав?
— Да. Владислав Арнольдович.
— Давай, выкладывай все до конца. Адрес, телефон фирмы, где вы с ним встречаетесь…
— Что вы хотите сделать?! — испугалась Жанна.
— Не волнуйся. Это давняя история. Не сейчас началась. Но пора поставить точку.
— Вы говорите совсем как Игорь! Но почему? Что вы все от меня скрываете?
Олег Николаевич отвел глаза и грустно сказал:
— Не надо тебе этого знать. Ты все равно не поймешь. Поехала бы ты домой, к маме. Отдохнула, подышала воздухом. Вернуться не надумала?
— Куда? На переезд? — Она чуть не рассмеялась.
— Что ж нас так манят огни большого города? Ведь это же мерзость и гадость! Все в нем отвратительно: выхлопные газы, суета, толчея. Жизнь, которая утекает, неведомо куда! — Он помолчал. — Ты торопишься?
— Я? Нет. Не очень.
— Вижу — торопишься.
— Перед Сабуровым неудобно. Домашних дел накопилось — пропасть! Ему одному не управиться.
— Ладно, девочка, беги. Я о тебе позабочусь. Кстати, почему так долго не звонила?
— Я звонила. Но Лола… — не удержалась Жанна.
— Что — Лола?
— Она вас так бережет!
