— Что ты копаешься?
«Я все такая же резиновая кукла. Глупая бессловесная кукла со стеклянными глазами», — грустно подумала она. Влад двигал ее, словно куклу, совал в руки какие-то пакеты, потом посадил на сиденье, водрузив на колени купленный торт, сверху небрежно бросил букет. Жанна не любила сладкого и терпеть не могла белых хризантем, но он никогда не спрашивал, что она любит, а что нет. Поступал, исходя из собственного представления о ней и о ее вкусах. Сегодня это ощущалось особенно остро.
— Мне надо позвонить, — сказал он, когда они поднялись в квартиру.
— Звони. — Жанна равнодушно пожала плечами, прошла на кухню.
Влад плотно прикрыл за собой дверь комнаты. Раньше такого не было. Она была в курсе всех его дел и разговоров с женой. Что еще за секреты? На цыпочках прокралась к двери, прислушалась.
— Все поняла? — спросил Влад. — Действуй!
Разговор, видимо, был коротким. Жанна метнулась к столу и принялась резать овощи для салата. Второпях попала ножом по пальцу. Влад даже внимания не обратил.
— Кому звонил? — как можно безразличнее спросила она.
— Так, дела. Это подождет. — Он решительно отобрал у нее нож и увлек за собой в комнату.
У нее внутри все дрожало. Но молча вытерпела, стараясь думать о чем-нибудь приятном. Об Игоре, например. Почему с ним было так хорошо? Даже в первый раз. Игорь! Вот к кому надо обратиться! Он знает правду! Жанна даже вскрикнула и вздохнула с облегчением. Влад принял это на свой счет и самодовольно спросил:
— Что, неплохо?
— Да. — Она тут же сбежала в ванную.
Это не может продолжаться бесконечно. Надо бы объясниться. Но объяснения не получилось. Получив свое, Влад вдруг заторопился, сказал, что вечером к ним с женой должны прийти гости. Нужные люди. Жанна не обиделась, потому что сама хотела поскорее оказаться дома. Тем не менее они пообедали, и Влад вновь говорил о делах. Мамонтовы, Папонтовы, баксы, факсы…
— Ну, что ты копаешься?
Жанну он высадил у ближайшей станции метро, сунул ей в руки букет, коробку с так и не съеденным тортом и тут же уехал. Жанна затолкала букет в ближайшую урну, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Пусть думают, что хотят. Цветы ее? Ее. Честно заслужила. А если они ей не нравятся? Коробку с тортом поставила перед бомжем, сидящим в переходе. И метнулась к стеклянным дверям. Забыть…
Сабуров был дома. Сидел в гостиной на диване и словно чего-то ждал. Матрена Архиповна смотрела в кухне сериал, она терпеть не могла огромную гостиную. Внуки обрадовались тому, что в процессе их воспитания возникла долгожданная пауза, и спрятались по своим комнатам. Увидев Жанну, Сабуров разочарованно протянул:
— А… это ты…
— Всего лишь я.
— Ты извини. Я вчера на тебя, кажется, накричал? Сорвался.
— Я тоже. Сорвалась.
— Пойми, я его не убивал.
Жанна не выдержала:
— А как же кровь? А пистолет?
Он встал с дивана, со вздохом спросил:
— Может, выпьем? — И, не дожидаясь ответа, пошел на кухню. Жанна за ним. Сабуров не убивал Олега Николаевича! Почему-то она сразу ему поверила! Но поверит ли милиция?
— Чего хотели-то? — глянула на них Матрена Архиповна.
— Водки, мать. И закусить.
— В холодильнике. И — тихо тут! Глянь, какая у людей любовь! — покачала головой Матрена Архиповна. Но смотрела при этом не в телевизор, а на них с Сабуровым.
Когда они устроились в гостиной и Сабуров выпил, Жанна спросила:
— Что же вчера случилось?
— Мне никто не поверит. Невозможно поверить. Знаешь, я всем говорил, что не ревновал свою жену. Это чушь. Как можно не ревновать женщину, которую любишь? Сказка для глупцов. Мне всю жизнь мешала эта проклятая тень. Тень ее любви. Всегда казалось, что я только второй сорт. А Маруся, как назло, любила делиться своими переживаниями. Нет чтобы делать это как-то деликатно. Чтобы между строк звучало, мол, было-то было, а ты лучше! А она давала понять, что лучше его никого нет. Я этого не понимаю… Ведь ты у него работаешь?
— Да, — невольно сжалась она.
— Ты же знаешь, что он за человек! — сказал, словно пожаловался Сабуров.
— Но все равно, я никак не пойму, при чем здесь Олег Николаевич?
— Да ни при чем! Я даже не знал, что это его дача!
— Как же вы там оказались?
Он залпом выпил еще одну рюмку водки. Потом спросил:
— Ты еще не куришь?
— Нет.
— Как-то все у тебя не по порядку. В смысле грехов. Начинать надо с малого. Ну да ладно. А то хотел сигарету попросить. Тошно… Я позвонил ему накануне вечером. То есть ночью.
— Кому ему? — испугалась вдруг Жанна.
— Твоему шефу. Этой скотине! Когда ты проговорилась про «БМВ», я сразу все понял. Потому что иногда я следил за своей женой. Тосковал. Мне не обязательно было застать ее с кем-то в постели. Я хотел видеть, как она на него смотрит, как держит за руку. Понимаешь? Я смотрел на них десятки раз и все время с одной и той же мыслью: «Она его не любит!» Ну не любит! Тогда зачем все это? Встречи, письма, ночные звонки, песни. Что это за дурацкая идея с несчастной любовью? Но сейчас не об этом. Я просто позвонил по тому телефону, что ты мне дала. Твой рабочий телефон. Строительная компания «Каменный цветок». Узнаю Сабину Сабурову! У нее были странные ассоциации. Что, ты думаешь, она понимала под каменным цветком? Эдельвейс. Потому что он растет высоко в горах. На скалах. На голых камнях. Глупость, какая! Короче, я понял, что ты у него работаешь. И уж совсем нетрудно было понять, что вы делаете на той квартире, куда приезжаете три раза в неделю. Если посидеть в вашей конторе хотя бы с полчаса, то можно даже узнать подробности. Отношения шефа и его секретарши — любимая тема сплетен сотрудников. Запомни это на всякий случай. Вы как раз уехали в банк. И сотрудники злословили по этому поводу. Дожидаться вашего возвращения я не стал. То есть не стал дожидаться в офисе.
Жанна чувствовала, как горят ее щеки. Она представила себе, что мог услышать, сидя в холле, Сабуров! Какой позор! А Сабуров спокойно продолжал:
— Долгое время я был уверен, что ты встречаешься с Игорем, поэтому и не лез. Во-первых, он не женат, во-вторых, он тебе больше подходит. Я все собирался с ним поговорить. Чтобы не прятался. Представляешь, как глупо это выглядело бы? И тут вдруг я узнаю… — Сабуров даже зубами скрипнул.
— В конце концов, это не мое дело. Ты совершеннолетняя. Но я тебя с ним видел. Так же, как Сабину: издалека. И у меня опять была в голове все та же мысль: «Она его не любит». Скажи мне только одно, зачем ты это делаешь?
— Я не знаю, — растерялась она. — Как это не люблю? Люблю.
— А ты знаешь вообще, что это такое? Впрочем, какой с тебя спрос? Я ему позвонил. Это было почти что ночью, трубку взяла его жена. Позвала его. Мы говорили минут пять. Я сказал, что надо бы встретится, чтобы разобраться в одном вопросе, и он сразу понял, о чем речь. Я сказал, что один раз позволил ему это. Со своей женой. Она была взрослая опытная женщина и понимала, что делает. Должна была понимать. Но ты — другое дело. Это все равно, что обмануть ребенка! Он сразу согласился на встречу. Понятно, мол, что неохота делить с кем-то такую девушку. Он был уверен, что ты спишь еще и со мной, сволочь! Я спросил, где мы увидимся, и получил подробное объяснение, как доехать до его дачи. Какое шоссе, сколько ехать, описание бревенчатого дома, который находится сразу же за автобусной остановкой. Я очень удивился, зачем надо ехать на какую-то дачу? Но он сказал, что так будет удобнее. И я, дурак, согласился. Не понимаю теперь, как все это вышло. Я опаздывать не люблю, а он еще сказал, что ждать не будет. Время, мол, деньги. Ровно в пять я был там. Ну, несколько минут шестого. Его машина, черная «БМВ» с тонированными стеклами, стояла возле автобусной остановки. Я оставил свою машину у ворот. Как только поднялся на террасу, услышал выстрел и побежал в комнату. Он, видимо, вышел через черный ход. Олег Николаевич лежал недалеко от стола. Мертвый. Понимаешь?
