— Дурдом! — повторила Инна.
— Кто это был, майор?
— Не знаю. Вариантов два: муж постарался либо приятели соседа.
— Козлов приложил к этому руку?
— Может, жену приревновал? Ясно: это было предупреждение.
— Думаешь, они могут действовать жестче?
— Не сомневаюсь.
— Выходит, майор, тебе прикрытие нужно?
— Тогда она занервничает. Пока вроде ничего не замечает.
— Слежки в торговом центре не замечает?
— Она ничего об этом не говорит, Павел Львович.
— Не говорит — не значит не замечает. А могла это быть случайность?
— Наезд на меня? И конкретный наезд. Предупреждение. Не думаю, что это шпана. Серьезные люди.
— Выходит, Козлов где-то рядом?
— Выходит, что так. Денег у него хватает. Может и людей нанять, чтобы меня попугали.
— А ты говорил: пустышку тянем! Выходит, не пустышка!
— За соседа отдельное спасибо.
— Ты никак, веселишься, парень?
— Не одному же мне синяки да шишки огребать? Пусть и он тоже в грязи покувыркается.
— У вас, я вижу, с ним серьезный конфликт.
— Никак не пойму: чего ему надо от бабы?
— А чего мужчине надо от женщины?
— Тут что-то не то.
— Проверить его?
— Надо бы. Документы я видел. Все в порядке, даже жена имеется.
— Это дело нехитрое — жену в паспорте нарисовать.
— Павел Львович, сколько мне еще жить у Козловой?
— Сколько надо, столько и будешь жить!
— А если он и к концу лета не объявится?
— Останешься там и осенью.
— Другой работы хватает.
— А ты повышай квалификацию, майор. Пользуйся моментом. Женщина красивая, квартира буржуйская. Считай, что ты не на работе, а на курорте. Только что море под окошком не плещется.
— Шутите?
— Какие уж тут шутки? Нам бы твои печали!
— Шутите! Тоже мне работа — быть при бабе!
— А ты работай, майор, работай. И мы тебе задачку подкинем. Чтоб не скучал.
— Да я не скучаю…
Глава двенадцатая
«Месяц прошел, — тоскливо подумала Инна. — Прошел уже целый месяц…» Вот так и лето пролетит — не заметишь! Суета, беготня, жара, а кто-то в это время на солнышке нежится, на теплом золотом песке у синего-синего моря…
Ее размышления прервал неожиданный звонок Лиды. Она позвонила сама, Инна же об этом и думать забыла. О том, что у нее есть богатая подруга, которая предлагала свою помощь.
— Куда ты пропала? — спросила Лида.
— Работаю.
— Ну и как она, работа?
Инна не выдержала и пожаловалась:
— Устаю очень. А ты как?
— Неплохо, — коротко ответила Лида. — Я давно собиралась тебе позвонить. Мы планировали отдых за границей, где-нибудь на островах, и хотелось бы взять с собой Дашу. Мне нужен был ее загранпаспорт и твое письменное разрешение. Но вопрос отпал сам собой.
— Почему? — упавшим голосом спросила Инна. Ей бы так хотелось, чтобы Бельчонок поехала отдыхать!
— Потому что меня никуда не выпускают, — сухо ответила Лида. — Я дала подписку о невыезде.
— Как так?! – охнула она. — Почему?
— Они подозревают меня в организации покушения на бывшего мужа, — усмехнулась подруга. — Выходит, мы с твоим Веней в одной лодке.
— Ты?! Убила Олега?!!
— Ну, не сама я в него стреляла. Они так говорят. Наняла, мол, киллера. Или с Козловым спелась. Оба, мол, на жизнь обижены. И на Морозова.
— Да зачем тебе это нужно?
— Из-за денег, милая, из-за денег. Кому достанется львиная доля наследства? Моим детям!
— Да вы с Олегом давно уже не общаетесь. Не общались, — поправилась она. — Господи, как это правильно сказать?
Пауза, глубокая пауза… Лида молчала. А потом спросила:
— Ну, а у тебя как дела?
— Тоже неплохо.
Они об этом, кажется, уже говорили. С Лидой что-то не так. Какая-то она замученная. И рассеянная.
— Все, что я могу тебе предложить, это свой дом, — устало сказала подруга. — Ты ведь работаешь допоздна, а у меня Катька. Бельчонок не будет с утра до вечера одна, у нас на участке весь день суета, беготня. Да и прислуга за ними приглядит. За детьми.
— Спасибо! Огромное тебе спасибо! — обрадовалась Инна. — А то я голову ломаю: куда пристроить Дашу на август?
— А как твои квартиранты?
— Я уже начала к ним привыкать, — уклончиво ответила она.
— В общем, так, — подвела итог Лида. — Прямо от мамы вези Дашу ко мне. А в конце августа разберемся. Позвони мне на днях, ладно?
— Обязательно! Спасибо тебе! — повторила Инна.
Мир не без добрых людей, в этом она уже убедилась. Жаль, Валя в отпуск уходит. Говорит, что весь август ее на работе не будет.
— На родину еду, — сказала та. — Родителей повидать, школьных подружек. Обзавидовались мне, — усмехнулась Валя.
— Почему?
— Как же! В Москве живу! Говорю, что работаю с утра до ночи, а они смеются: в Москве же! Счастливая! Представляешь? Я — счастливая!
— Да уж, счастье, — покачала головой Инна. — Ну, живешь ты на частной квартире, а дальше что? Заработать на свою нереально. Все одно придется возвращаться домой.
— Если только замуж выйти, — вздохнула Валя. — Да за кого?
— Вот именно — за кого?
— Всякие байки ходят. Вон, знакомая моей знакомой, хохлушка, окрутила ветерана войны. Мало того, что у него квартира есть, еще и пенсия полагается. Тысяч тридцать.
— Ну, они ветераны, им надо.
— Им — да. Тут никто не спорит. Для них не жалко. Пусть и больше получают. Да хоть и сто тысяч! Их ведь так мало осталось. А она здесь при чем? Меж тем после смерти мужа-ветерана квартирка-то ей достанется.
— Она-то здесь при чем? А дети? Внуки?
— То-то и оно, — вздохнула Валя. — Бабку, значит, по боку, которая с ним полвека прожила, сына тоже, все — молодухе. Но это ж уметь надо! И совести не иметь. Вот такие у нас законы.
— Да, нехорошо. Бабушку жалко.
— Всем жалко. А о молодухе говорят: хорошо устроилась, молодец! Жизнь такая, собачья. Что с людьми-то делается? Разве что и мне кого-нибудь найти? Старичка-боровичка? Да только я так не могу. Стыдно. Вот и выходит, что у кого совесть есть, у того денег нет. Эх, да что там говорить! — махнула рукой Валя. — Сейчас-то мне грех жаловаться, и жилье есть, и регистрация, хоть и временная. Освоилась, прижилась. Уж как-нибудь. Соседка, вон, по билету в Москве живет.
