— Была? Значит…
— Садись в машину.
— И как зовут твою умную подругу? — спросил он, захлопнув дверцу. Они стали выруливать с места парковки на дорогу. — Не Лидия Морозова, часом?
— Да.
— Похоже на нее, — кивнул Вит.
— Она тебе не нравится?
— Нет.
— Почему?
— Я не люблю умных женщин.
— Она беременна, — невпопад сказала Инна.
— Вот как? И… от кого?
— От мужа.
— Насколько я знаю, у нее нет мужа.
— Теперь нет.
— Постой… Это банкир, которого грохнули? Ай молодец баба! Когда ж она успела?
— Во время романтического свидания ночью в мотеле. За день до его убийства.
— А-а-а…
— А ко мне сегодня Клавдия Ивановна приходила.
— Ей же русским языком сказали: только посмей, — нахмурился Вит.
— Видимо, что-то случилось. Не срослось что-то у них. Я хотела поехать за город, в свой дом. То есть теперь уже не мой. Но как знать? Что-то у них не срослось. Я хотела бы поехать туда с тобой.
— Огромный дом с участком в элитном поселке? — сразу же оживился он. — Конечно, поехали!
— Моя мама сказала, что если ты на мне женишься, то из-за квартиры.
— А тут еще и дом! Конечно, женюсь! — рассмеялся Вит.
— Значит ты — брачный аферист?
— А что, похож? — Он пригладил волосы.
— Я сошла с ума! — вспомнила Инна. — Я же тоже замужем!
— По-моему, тебя бросили.
— Может, мне подать на развод?
— Разумная мысль.
— Я даже не знаю, как лучше, — вздохнула она. — Соломенная вдова. Никто не говорит, что Веня умер. Но если он жив, почему я должна жить в неведении?
— Похоже, что ты его больше не любишь.
— Да я уж и сама не знаю, любила ли когда-нибудь? Похоже, что нет. — Она опять глубоко вздохнула. — Иначе не смогла бы так быстро переметнуться к другому. Будто и не было ничего. Свадьбы, съемной квартиры, потом своей, четырнадцати лет брака…
— Но ребенок-то есть?
— Да, — кивнула она. — Даша — самое дорогое, что у меня есть.
— Вот видишь.
— Погоди… Это значит… Ты что, решил меня бросить?
— Инна…
— Ты решил меня бросить.
— Нет.
— Я все поняла.
— Погоди.
— Что ж…
— Ну, все! Хватит!
Она расплакалась. Что-то не то. И не так. Во всем этом не хватает… правды. Она постоянно ловит его на лжи. В его рассказах, особенно о прошлом, явные нестыковки. Но она не хочет этого замечать.
— Мы приехали.
— Куда? — подняла она заплаканное лицо.
— Ты не хочешь зайти в магазин?
— Я уже купила продукты.
— А что-нибудь из вещей? Тебе надо развеяться.
— Предлагаешь шопинг?
— Пошли. Тебе надо увидеть что-нибудь красивое.
— Я ничего не хочу.
— Надо хотеть! Давай же! Вылезай из машины!
Она послушалась. На смену дождям, испортившим москвичам настроение в первой половине сентября, пришло долгожданное бабье лето. Запоздалое, зато такое яркое, что хотелось петь. Воздух был прозрачен, как вода в роднике, по утрам он обжигал холодом, стоило сделать глоток, но потом согревался солнцем и отменно утолял жажду. Это было последнее в году тепло, не пекло, а именно тепло, мягкое, ласкающее, с легким привкусом увядания. То и дело хотелось смахнуть с лица невидимый волос — откуда только они брались, паутинки? Здесь, в огромном мегаполисе, где все живое и здоровое давно уже было закатано асфальтом и упрятано под стекло, даже цветы на газонах — и те казались искусственными. Они не вяли, а ржавели, пока на клумбе не оставался каркас из медных стеблей. Но бабье лето, в отличие от календарного, хорошо было и здесь.
Она вышла из машины, и слезы высохли сами собой. Не время грустить, время радоваться жизни. По магазинам, так по магазинам! А потом — гулять. Завтра они поедут к Даше…
Глава пятнадцатая
Как-то незаметно пролетел октябрь. Давно закончилось бабье лето, на смену ему пришли дожди и холода. Месяц ознаменовался двумя событиями: Катерина погасила долг банку, а Валя нашла другую работу. И то и другое в торговом центре отпраздновали с размахом.
— Ну что, на юг? — теребили они Катерину. — Отдыхай — заслужила!
— Я уже и с подругой созвонилась. Она говорит: приезжай, жду. Это мне Генка помог, — счастливо улыбалась та. — Кто бы мог подумать, что ему заплатят? И — столько!
— Выходит, буржуя пробило, — хмыкнула Юля.
— Какого буржуя?
— Арендатора. И с чего бы?
— Непьющих мужиков в деревне мало, он хочет, чтобы Генка и дальше на него работал, — сказала Катерина. — Полгода пролетят — не заметишь! А там пахать-сеять.
— А он что?
— В Москву вернется. Долг-то отдали. Зимой поживет со мной, а там видно будет.
— Может, он одумался? — спросила Валя. — Тридцать лет, пора бы! Пусть тебе помогает.
— Да я и сама так думаю, — вздохнула Мать. — Ну а ты как?
— Я? Лучше всех! — широко улыбнулась Валя.
— Куда уходишь?
— Из торговли? Никуда! Буду менеджером по продажам. Но! Соцпакет, оплачиваемый отпуск, обеды за счет фирмы, корпоративные вечеринки. Ох, сколько ж я этого добивалась!
— А зарплата? — флегматично спросила Алла.
— Зарплата меньше, чем здесь, — пожаловалась Валя. — Но зато соцпакет! Офис! И есть шанс сделать карьеру. Так хочется наконец-то почувствовать себя человеком!
— А мы кто? — обиделась Юля.
— Вы — мировые бабы! С вами, девчата, здорово, честное слово! Но так ведь и жизнь пройдет. А я учиться хочу. Пойду на курсы бухгалтеров, давно мечтала. Карьеру сделаю!
— Ну, ты не забывай нас, — с плохо скрываемой завистью сказала Юля. — Заходи.
— Обязательно! — пообещала Валя. А Инне она сказала: — И ты не теряйся. Ты образованная, и честно сказать, умнее нас всех. Тебе здесь не место. Хочешь, я поговорю на фирме насчет тебя? Вот освоюсь и наведу мосты. Я тебя туда перетащу, честное слово!
— Спасибо, Валюша, — улыбнулась Инна. — Люди должны помогать друг другу, я помню.
— Помнишь, как мы с тобой познакомились? — рассмеялась Валя, которая сегодня выглядела такой счастливой. — Господи! Как вчера было! Я тебя как увидела, подумала: ну и фря! Вся из себя! А гонору-то, гонору!
