– Тебя освободили? – донимала она мужа. – Совсем?
– Да. Анне скажи спасибо.
– Анечка… О господи… – плакала Марина. – Мы этого никогда не забудем!
– Нам необходимо уладить кое-какие формальности, – сказала Максиму Анна. – Я обещала вам вознаграждение…
– Какое еще вознаграждение! – вскинулась Марина. – Мы и так тебе обязаны!
– Да, Анна, не стоит, – кивнул Максим. – Ты столько денег потратила на адвоката.
– Но ведь это я тебя втянула во всю эту дрянь!
– Но не ты же меня заставила у… – он оглянулся. – Я сам. В общем, так: вопрос с деньгами закрыт.
– Могу я хотя бы сделать вам рекламу? – спросила Анна.
– Можешь! – весело сказал Максим. – Реклама нам не помешает!
– Да, Анечка, спасибо тебе за все, – всхлипнула Марина. – Я и не знала, что ты такая.
К ним подошла БУ и на весь салон заорала:
– Я ж говорила, что его выпустят из тюряги!
– Наташа! – закричала МУ. – Иди сюда!
– Ага! Щас! Ну вы не пропадайте, – БУ сунула Анне, которая сидела с краю, визитку. – Как говорится, будете у нас на Колыме…
Марина улыбнулась сквозь слезы. Что за девица! А вот Кролики общения избегали. Она невольно сжала руку, на которой красовалось кольцо, то самое. Самолет летел над облаками, небо было синее-синее, как в раю, где всегда светит солнце, поют птицы и душа пребывает в вечном покое. Счастье – это когда тебя не донимают. У Марины и было чувство, что она в раю: рядом сидел Максим. Они летели домой.
Она вновь затревожилась на паспортном контроле. А вдруг сюда передали информацию о господине Соколове? Что он преступник? И его сейчас задержат и отправят в тюрьму, теперь уже русскую. Ведь Агата, которую он убил, была русской.
Сердце у нее бешено стучало, длиннющая очередь таяла так быстро, что Марина запсиховала.
– Иди первым, – сказала она мужу.
– Боишься?
– Да.
– Все будет хорошо, – произнесла свою коронную фразу Анна.
Марина с трудом в это верила, ей опять чудились кошмары. Когда Максим протянул в окошко паспорт, время словно остановилось. Ей казалось, что ни один человек не стоял там так долго. Потом зажглась зеленая стрелочка, и Максим шагнул вперед, запихивая в карман уже ненужный загранпаспорт.
– Что ты стоишь? – подтолкнула ее в спину Анна. – Вперед!
Марина все еще не верила своему счастью. Пройдя паспортный контроль, она кинулась на шею ожидающему ее мужу:
– Неужели все закончилось?
– Ну что, я была права? – с улыбкой спросила подошедшая к ним Анна.
– Какая же ты… – Марина захлебнулась от избытка чувств и бросилась ей на шею.
Как же можно ошибаться в людях! Эта Хо… Нет, не так. Эта милая женщина сделала для них все, что только возможно. И невозможно. Максим был более сдержан. Он просто сказал Анне:
– Спасибо.
Оставалась последняя формальность: получить багаж. Пока муж высматривал на ленте транспортера чемоданы, Марина названивала родным:
– Машенька! Господи, как же я соскучилась! – кричала она в трубку. – Алло? Мама? Да, уже получаем багаж! Встречайте!
Потом они, еще вместе с Анной, шли мимо таможенников. Все было хорошо, никто и не смотрел в их сторону. И тут она увидела дочь. В горле встал ком, на глазах выступили слезы. Соскучившаяся Машка, визжа, бросилась ей на шею. Они уже все друг другу простили.
– Слава богу, – проворчала мама. – Долетели.
Максим, улыбаясь, обнимался с родными. Они с Мариной решили никому ничего не говорить. Это была обычная курортная поездка. Море, солнце, пальмы. Ну и так далее.
– Все в порядке? – спросила подошедшая к ним Анна. Пока Соколовы общались с родными, она держалась в отдалении.
«Какая деликатная, – благодарно подумала Марина. – Чудо, что за женщина! Теперь у меня есть еще одна подруга! Возможно, самая близкая. Мы столько вместе пережили…»
– Как ты теперь? – спохватилась она. – А если Иванников наймет еще кого-нибудь?
– Да, Анна, – сказал Максим. – Если что – звони. Мы всегда рады помочь.
– Еще увидимся!
Романова махнула им рукой и направилась к выходу из здания аэропорта.
– Может, тебя подвезти? – крикнул ей вслед Максим.
– Спасибо, не надо, – не оборачиваясь, сказала она. – Меня ждет такси.
– Звони! – напомнила Марина.
А дальше… Впрочем, то, что было дальше, уже никому не интересно. Они ехали домой, делясь впечатлениями и новостями, за окном все еще стояло лето, и их неприятности остались позади…
Неожиданная развязка
Где-то через неделю после возвращения из-за границы Марина заметила, что муж не в себе. Сначала она не придала этому значения. Ну, захандрил. Запоздалая реакция на стресс.
Она попыталась вспомнить: когда же это началось? Они с Максимом разбирали чемоданы, и вдруг из кармана его шорт выпали две стреляные гильзы.
– Откуда это? – округлила глаза Марина.
– Подобрал на балконе, – коротко ответил он.
– Да, я помню.
– Они в полиции думали, что их восемь, а их было де… О боже!
В этот момент все и началось.
Сначала она думала: пройдет. Но Максим становился все мрачнее и мрачнее. Наступил день, когда он не пошел на работу.
– Но у нас могут быть клиенты, – растерялась она. – И Анна обещала.
При упоминании этого имени Максим взорвался:
– Все! Хватит! Иди ты к черту со своей… Из-за тебя все, – закончил он свою короткую пламенную речь.
– Да объясни ты толком, что случилось!
– Ты все равно узнаешь… На! Читай!
Максим сунул ей под нос вырезку из газеты почти недельной давности. К огромному удивлению Марины, это был некролог, и она увидела на фото знакомое лицо. Как же так? Ее глаза забегали по строчкам.
«Вчера на родину наконец было доставлено тело российского бизнесмена Бориса Михальского. Он утонул, будучи на отдыхе за границей. Несчастный случай положил конец его блестящей карьере. Долгое время Михальский находился в тени своего друга, Александра Иванникова. О миллиардере Иванникове знали все, в то время как топ-менеждер холдинга «ПротОн» Михальский вел замкнутый образ жизни, его фото не появлялись в светской хронике, он не афишировал покупку элитной недвижимости или дорогих авто, да и точные размеры его состояния определить было трудно. Михальского многие даже обвиняли в скупости. Он, мол, подобно скупому рыцарю, довольствуется возможностью купить вся и всех, храня свое золото в сундуках, то есть в банках. Но пару месяцев назад все изменилось. Бывшие друзья затеяли раздел имущества. Оказалось, что Михальский не просто топ-менеждер, в его руках находится солидный пакет акций. Его уход из «ПротОна» грозил холдингу разорением. Михальский потребовал раздела активов…»
