— Куда меня везут?
— Домой.
— Но вот же он, Р-ск!
— Вспомнила?
— Да!
— Ну, вот и отлично. Сегодня напишешь заявление в милицию. Я, мол, Тимофеева Олеся Владимировна, такого-то года рождения, хочу дать показания. В сауне произошло то-то и то-то. Вспомнила, как дело было?
— Да! Она на меня напала!
— Вот так и напишешь.
— Значит, меня отпускают?
— А зачем ты нам нужна? Возвращайся в Р-ск, ходи на работу, с подружками на вечеринки. В общем, живи, как раньше. Хочешь — в Москву езжай, на кассе сиди. Все возвращается на круги своя.
Она удовлетворенно кивает и успокаивается. Ровно в половине девятого две машины подъезжают к дому Свистуновых. Хозяин тут же появляется на крыльце. Кричит:
— Петр Иванович, заходи один!
— Ждать здесь, — говорит он своим людям и открывает калитку.
— Где Леся? — напряженно спрашивает капитан.
— В машине.
— Давай ее сюда.
— Тимофеева! Идите сюда! — кричит он. — Отпустить!
Она неуверенно выходит из машины, озирается по сторонам. В этот момент на пороге дома появляется другая женщина. Свистунов берет ее за руку, крепко сжимает и говорит:
— Постой тут чуток. Зайцев, заходи.
— Где диск? — спрашивает он, заходя на участок.
Свистунов достает из кармана диск. Наконец-то!
— Пусть она тоже заходит, — напряженно говорит Свистунов.
— Предупреждаю: со мной много людей. Они вооружены.
— Я догадываюсь. Цирка не будет. Пусть она заходит.
Он оборачивается и говорит кассирше:
— Заходи сюда.
Женщина неуверенно входит в калитку. Капитан разжимает руку и говорит той, что стоит рядом с ним, на крыльце:
— Ну, все, иди. С Богом.
— Я должна идти к ним?
— Да. Так будет лучше. Леся, поднимайся сюда.
— Диск, — одними губами говорит он.
Беременная женщина осторожно спускается по ступенькам и идет к калитке. Там она сталкивается с другой, в недавнем прошлом так на нее похожей. Но прическа и заклеенная щека меняют все. Теперь уже их не спутаешь. Обе невольно вздрагивают и с ненавистью смотрят друг на друга. Потом одна выходит за калитку, другая идет к крыльцу. Капитан спускается на несколько ступенек вниз и протягивает ему диск:
— Держи.
Он двумя пальцами берет диск и говорит:
— У меня в машине ноутбук, я сейчас проверю, что на нем. Если обман…
— Проверяй, — усмехается капитан. — А то я дурак выставлять фальшивку против твоих пушек.
Он с диском в руке идет к калитке, потом садится в машину и берет ноутбук. Да, это оно. Дневники Саранского, формулы, расчеты. Он аккуратно вынимает диск, кладет обратно в пластик, прячет его за пазуху и говорит:
— Обмен состоялся. Мы едем в Москву.
Женщина в другой машине. Он видит ее светлые волосы и напряженную шею. А шея у нее красивая, длинная. У этой шея красивая, у другой ноги. Ну и что? В жизни много красивых вещей, но, в сущности, все они бесполезны. Итак, обмен состоялся. Записи Саранского наконец-то у него, его любовница тоже. Это выгодная сделка. А капитан в проигрыше. Да уж, любовь — чувство неконструктивное. Мог бы выторговать себе, к примеру, новую машину. Счет в банке на кругленькую сумму. А выторговал женщину. Глупец!
Как только они выезжают за околицу, он звонит Ахатову. На часах ровно девять.
— Павел Эмильевич, диск у меня.
— Молодец!
— Я еду к вам в офис.
— Жду.
Ну, вот и все. Операция завершена. Задание выполнено на сто процентов. Будем надеяться, что следующее окажется не менее интересным.
Десятый час
Уехали. Они остаются одни. Женщина какое-то время его разглядывает, потом напряженно спрашивает:
— Руслан, да?
— Я рад, что ты меня вспомнила! — весело говорит он.
— В голове еще туман. Надышалась этой дряни, — жалуется она.
— Ничего, пройдет. Нам тоже надо ехать.
— Мы сейчас в Р-ск?
— Да.
— Я рада, что ты меня вытащил. У нас были какие-то отношения?
— Какие-то.
— Я страшная, да? — трогает она заклеенную щеку.
— Нормальная. Пройдет когда-нибудь. Ну, поехали. Время дорого. Мне надо заехать домой, кое-что взять. И тебе тоже. Нас больше не побеспокоят. Они получили, что хотели.
— Что ты ему отдал?
— Так, пустяки. Фотографии, — врет он.
— Ты его шантажировал?
— Вроде того.
Он вешает на дверь тяжелый амбарный замок и прячет ключ под нижнюю ступеньку, как у них с мамой заведено.
Едут молча. Он думает о своем, она о своем. Правил вроде бы не нарушает, но из стоящей на обочине машины с синей полосой выходит сотрудник ГИБДД и поднимает черно-белый жезл, веля остановиться. Рядом стоит микроавтобус. Тоже они, гаишники. Облава, что ли? И на кого?
— Что за черт? — пожимает он плечами, но тормозит. Правил вроде бы не нарушал.
К нему тут же подходит патрульный, козыряет:
— Сержант Попов. Прошу выйти из машины.
— Свои, — подмигивает он и достает из кармана служебное удостоверение, которое все еще при нем.
— Попрошу выйти, — настаивает сержант.
— Что за черт? — он зло хлопает дверцей. — Послушай, Попов…
В этот момент из микроавтобуса выпрыгивают четверо мужиков и бегут к нему. Он с удивлением узнает Серегу-старлея и еще троих из его отдела. Что за черт?
— Извини, Руслан, — бросает старлей и вдруг орет: — Руки за голову! Лечь лицом на капот!
— Серега, ты чего?
— Выполнять!
Он усмехается и грудью ложится на капот «Жигулей», давая себя обыскать. Из машины вытаскивают женщину. Ах, Петр Иванович! Бесчестный ты человек! Вот и верь после этого людям! Был, выходит, звоночек-то! Засада на шоссе — твоих рук дело! Отпустил, называется! Ловкач!
— Серый, не надо руки выкручивать. Я сам поеду.
— При попытке к бегству, а также сопротивления… — бормочет старлей.
— Ладно, какие счеты меж своими? Отметь в протоколе, что оружия и наркотиков при мне не обнаружено.
Их везут в управление, где с ним беседует лично полковник. Начинает с внушения:
— Ты же понимаешь, Руслан, что это никуда не годится. Ты похищаешь из больницы подозреваемую в убийстве…
