— Хорошее дело. — Он сначала глотнул из бокала, а потом осторожно спросил: — Что-то случилось?
— Ничего особенного, — улыбаясь, сказала Мила.
— Неужели?!
— Что неужели?
— Ты ждешь ребенка? — с сияющими глазами спросил Глебушка.
— Ребенка? — Она рассмеялась. — Дурачок! Нет, конечно.
— Но почему? — Он так потускнел, что Мила сильно удивилась.
— Да что с тобой? Вот уж не ожидала… Видишь ли, Глебушка, когда мы с Тимкой решили немножко пожить для себя, я пошла к гинекологу и вставила спираль. Извини за интимную подробность.
— И что? — испугался он. — Теперь все?
— Что все? Ах, ты про детей! Вот дурачок! Конечно, я могу ее в любой момент вынуть, и все будет в порядке.
— Ну так вынь. Сейчас.
— Глебушка, ты наивен, как новорожденный младенец! Для этого в больницу надо идти.
— Разве? А я думал…
— Это разные вещи. Ну что мне тебе, анатомию, что ли, объяснять?
— Не надо, — надулся он. — Я в школе учил.
— Плохо учил.
— Тогда я не буду пить твое вино. Просто так.
— Не просто так. Я сегодня случайно узнала, что могу доставить мужу очень большие неприятности.
— Прежде всего мне неприятно, когда ты называешь его мужем.
— Ну, от этого теперь не избавиться. Я даже не могу сказать «бывший» муж. Очень уж своеобразно он со мной развелся.
— И как ты собираешься отомстить?
— Фу-ты, господи! Отомстить! Сейчас конец двадцатого века, и я не граф Монте-Кристо. Не собираюсь кидаться к нему, сдергивать с головы парик и замогильным голосом подвывать: «Я Эдмон Дантес! Помнишь меня?! У-у-у!»
Мила закатила глаза и наставила скрюченные пальцы на Глебушку. Но ему было не смешно.
— Перестань!
— Что, страшно?
— Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Вдруг ты во что-нибудь вляпаешься?
— Я? Вляпаюсь?! — Миле захотелось смеяться. Бедный, наивный Глебушка! И она сказала: — Не беспокойся, ни во что я не вляпаюсь. И мне будет очень хорошо. Я тебе хотела рассказать, что собираюсь сделать, но сейчас думаю, что не стоит. Тебя это никак не коснется. Пойдем-ка лучше в постель.
Уже сняв рубашку и брюки, он присел на кровать и грустно сказал:
— Я не знал, что ты предохраняешься. Каждый раз мне было так хорошо и тебе было так хорошо, что я надеялся на то, что наш ребенок будет очень счастливым.
— И ты каждый раз думал о детях?! — приподнялась на локте Мила.
— А иначе зачем все? Не эгоисты же мы, в самом деле?
— Уж очень ты правильный человек, Глебушка, — вздохнула она. — Ладно, даю тебе честное слово, что в ближайшее время схожу к врачу.
— Да? — сразу обрадовался он.
— Только хватит сегодня болтать. Сначала я хочу долго-долго целоваться, а потом мучить тебя всю ночь так, чтобы ты утром проспал на работу.
— На рабо…
— Молчи-молчи. С некоторых пор мне почему-то хочется иметь своего собственного, домашнего и очень ручного мужчину…
Потом она так размякла и снова почувствовала такую огромную радость, что, даже не думая о том, уснул он или нет, сказала, глубоко вздохнув:
— Знаешь, у меня был очень длинный и трудный день. И перед этим тоже было много таких дней, большей частью трудных и неприятных. Или совершенно пустых и бесполезных. И каждый раз я себя утешала: вот придет ночь, я лягу с любимым мужчиной в одну постель, прижмусь к его теплой спине и впервые за день почувствую себя счастливой. Вот этот миг, когда мы лежим здесь с тобой, молчим и прижимаемся друг к другу, и есть в моей жизни самый значительный и самый нужный…
4
На следующий день Глебушка не стал больше уточнять, в чем состоит Милин план мести, а она очень энергично принялась за его осуществление. Уголовный кодекс гласил, что кража со взломом относится к категории особо тяжких преступлений. Милу это обстоятельство воодушевило, и она тут же надергала из тайников вещей, украденных из первых трех квартир, и этим же днем перенесла их в свою машину. Оставалось только выяснить, следит за Тимкой милиция или уже нет.
Если они и делали это, то весьма небрежно. Скорее, чтобы отчитаться перед женой депутата Сальникова, которая надавила на влиятельных знакомых. И Мила оперативников понимала. В самом деле, трудно поверить, что так отлично устроенный в жизни человек, как Тимур Муратов, будет по ночам грабить чужие квартиры. Нужны очень веские доказательства, а не только домыслы потерпевших.
Мила сразу засекла того самого оперативника, который попался ей на глаза в первый же день, когда она заметила слежку за мужем. Вечером он приехал вслед за Тимкой на тех же «Жигулях» девятой модели, проследил, как тот поднялся наверх, в квартиру, и покрутился возле дома еще пару часов. Видимо, был в курсе, где его окна и каково расположение комнат в квартире, потому что внимательно следил за спальней. Потом еще с час сидел в своих «Жигулях». Мила подумала, что догадалась правильно: милиция подслушивает Тимкины разговоры. Когда свет в спальне погас, оперативник расслабился, и вскоре его «Жигули» от дома отъехали. Мила же дождалась глубокой ночи, спрятавшись между сиденьями своей машины. Терпению она давно уже научилась. Главное — это дождаться удобного момента.
Гараж находился недалеко от дома, но из окон виден не был. Ключ от него хранился на той же связке, что и ключи от машины и бывшей квартиры. И теперь она очень осторожно открыла гараж и подошла к машине. Ночь. Никого. Даже если ее и заметят, то все чисто. Она ничего не взламывает, просто ставит машину в собственный гараж. Деловая женщина поздно вернулась с работы.
Не удержавшись, Мила провела рукой по серебристому капоту. Хорошая машина! Потом, открыв ключом багажник «Тойоты», перенесла туда украденные вещи из своих «Жигулей». Делала все четко и быстро. Захлопнула багажник, вышла, заперла ворота гаража. Чисто. Завтра любимому мужу будет небольшой сюрприз.
В милицию Мила позвонила под утро. Чтобы успели покопаться в машине до отъезда Тимки на работу. Вдруг он зачем-то полезет в багажник? Но и это не страшно. Если милиция следит за ним, то избавиться от украденных вещей ему будет не так-то просто. И она, улыбаясь, прикрыла трубку носовым платком, как это делали в фильмах:
— Але? Милиция?
— Говорите, вас слушают.
— Але? Весной ограбили квартиру депутата областной Думы Сальникова. Я знаю, кто это сделал.
— Кто говорит? Представьтесь, пожалуйста.
— Случайный свидетель. Сегодня ночью я видела, как его зять, Тимур Муратов, переносил в машину какие-то вещи. Уверена, что это вещи из квартиры депутата.
— Девушка, назовитесь. Кто говорит?
