Наверное, он подумала, что Варька что-то забыла. Выскочил на лестничную площадку с галстуком в руке. Еще не успел одеться. Сразу же сказал:
— Вы ошиблись, девушка, — и попытался закрыть дверь.
— Нет, я к вам, — придержала ее Мила.
— Ко мне? — Он очень удивился. — Но я здесь даже не живу!
— Я знаю.
— Вот как? Вы знаете? А я вас знаю?
— Нет. Вы меня не знаете. У нас есть общие знакомые. Например, женщина, которая только что отсюда вышла.
— Вы шантажистка? — быстро сообразил он.
— Так и будем у дверей стоять? Дует, между прочим, а вы в одной рубашке, — усмехнулась Мила. — Простудитесь. Можно, я хотя бы в квартиру войду?
— Хорошо. — Он посторонился. — Только имейте в виду, что денег вы не получите.
Квартирка была так себе. Мила сразу же подумала, что для любовных свиданий с такой роскошной женщиной он мог бы снять апартаменты и получше. Или купить. Она прошла в комнату, не снимая куртку и ботинки. Варькин любовник за ней.
— Ну так что вы хотели мне продать? — спросил он, повязывая перед зеркалом галстук. — Какого рода информацию?
— Как вас зовут? — спросила Мила.
— Что, следите за мной, а не знаете, как зовут? — иронично поинтересовался он.
— Мне надо к вам как-то обращаться. — Она никак не могла нащупать правильную линию поведения в разговоре. Разговоре, нелегком для обоих. Это, без сомнения, был сильный человек. Сильный и удачливый. Только баловни судьбы держатся с такой уверенностью.
Он поправил узел галстука и потянулся за пиджаком:
— Допустим, Алексей Александрович.
— Хорошо. Я Мила.
— И что вы можете предложить мне, Мила? Фотографии? Что вы знаете о женщине, которая, как вы утверждаете, отсюда недавно вышла?
— Я не утверждаю. Она просто вышла. И вы приезжаете сюда уже не в первый раз.
Он вдруг глянул на Милу очень внимательно:
— Ах, да! Рассеянная соседка! Снимаю шляпу: вы талантливая актриса. За одно это стоило бы заплатить. Но я не буду.
— Мне не нужны деньги.
— Тогда что? Работа?
— Скажите, вы ее любите? — вдруг спросила Мила.
— Странный вопрос. Вам-то это зачем?
— Я хочу, чтобы вы поняли меня, как влюбленный человек может понять влюбленного человека. Мы с вами братья по несчастью. Хотя нет. Вы счастливы. А я вот нет. И я хочу кое-что узнать, и все. О близком мне мужчине.
— А если я не расположен к разговору и вообще тороплюсь?
— Тогда вот. — Она достала из кармана куртки пистолет.
Он расхохотался.
— Вы меня не боитесь? — спросила Мила.
— Нет, — все еще улыбаясь, сказал ее собеседник.
Теперь уже рассмеялась она. Если бы только этот Алексей Александрович знал ее получше! Что ж, у этого человека была звериная интуиция. Он тут же перестал улыбаться и сказал:
— Черт с вами, присаживайтесь.
Они сели в кресла друг напротив друга. Варькин любовник взял со стола открытую бутылку красного вина:
— Налить?
— Я не пью на работе.
— А я за рулем. Больше одного бокала. Так, значит, вы все-таки на работе?
Она не ответила, убрала пистолет: блефовать, так блефовать. И сказала:
— Алексей Александрович, мне нет дела до вашей женщины. Но она недавно встречалась с одним парнем, который у вас работает. Мне интересно было бы знать, зачем?
— С каким парнем? — сразу же насторожился он.
— С экспедитором. Его зовут Глеб.
— Глеб? — Миле показалось, что он вздохнул с облегчением. — А почему она не должна была с ним встречаться?
— Он человек простой, а она дама с солидным положением в обществе.
— Это я его попросил.
— Что?!
— Я его попросил встретиться с Варей. Видите ли, мы с Глебом в некоторой степени родственники. Бывшие, а может, и будущие.
— Как это родственники?
— Дело в том, что Варвара — моя бывшая жена.
— Как это жена?
— Очень просто. Не вылупилась же она прямо из пеленок женой депутата Сальникова? Сначала была маленькой девочкой, потом большой девочкой, потом студенткой, а потом моей женой.
— Почему же вы развелись? Вы же так друг друга любите? — не удержалась Мила.
— А знаете, вы мне симпатичны. Нет, вы не шантажистка. Хотя убить меня запросто можете. У вас такое мертвое лицо. А скрывать мне, собственно, нечего. Вы же не коммерческие секреты пришли сюда выпытывать. А в нашем с Варварой браке нет никакого секрета, это самая банальная история. Встретились два человека, полюбили друг друга. Но оба оказались бедными. Она жила в общежитии, я жил в общежитии, и, поженившись, мы оба стали жить в общежитии. В маленькой комнатке, без всяких перспектив на нормальное жилье. Я работал простым инженером, она устроилась в какую-то фирму секретаршей. Потом знакомая порекомендовала ее на работу в офис стремительно прогрессирующего политика Михаила Федоровича Сальникова. К тому времени раем в шалаше мы оба наелись досыта. Если вы видели Варю, то понимаете, что такая женщина не создана для нищеты.
— Никто не создан, — сказала Мила.
— Ошибаетесь. Есть люди, не созданные для богатства. Оно им совершенно ни к чему. А бедность, наоборот, мобилизует все силы и заставляет выживать. Так вот, Варя никогда выживать не умела. Она любит жить, и жить хорошо. Разумеется, когда Сальников стал за ней ухаживать, я ее отпустил. Она сказала тогда, что станет богатой вдовой, и мы снова будем вместе. Или найдет другой способ получить большие деньги. Мы, мол, разойдемся на время, а потом, когда кому-нибудь из нас повезет, вновь сойдемся и будем жить в свое удовольствие. Но уже в хорошей квартире и с большими деньгами.
— Отличный план, — одобрила Мила.
— Глупый. Это называется развод по расчету. Затем, чтобы вступить в брак по расчету. Она должна была из кожи вон лезть, чтобы скорее получить свои большие деньги.
— Она и лезла…
— Что вы говорите?
— Ничего. Жаль, что я раньше не знала этой грустной истории.
— Почему грустной? Как раз наоборот. Веселой. Жизнь — она, знаете ли, дама с удивительным чувством юмора. Как только жена от меня ушла, мне вдруг стало неожиданно везти. Нашелся друг, который начинал в это время свое дело, и предложил мне заняться тем же. Попробовать работать на себя. И я попробовал. Он взял кредит, и я взял кредит. Он открыл фирму, и я открыл фирму. И дела у меня очень здорово пошли. Выяснилось, что удача меня просто обожает. Люди, которых я нанимал, оказывались порядочными да к тому же хорошими специалистами. Деньги, которые я вкладывал, приносили в скором времени еще большие деньги. Компаньоны были честными компаньонами, да и представители власти, законной ли, незаконной, брали с меня не так уж безбожно. Я со всеми почему-то находил общий язык. Весело, да?
