— Но вряд ли температура и лихорадка могут быть причиной того, что девочка ползала по потолку, — произнёс я.
— Вы правы, — согласился Сайленс. — Однако никаких естественных объяснений этому тоже нет.
— Если всё произошло так, как рассказал ваш знакомый, — добавил Холмс, — это действительно непостижимо. Но, прошу, продолжайте… — Он заметил, что доктор бросил взгляд на часы на камине. — Или у вас назначена ещё одна встреча?
— Думаю, нас обоих ждёт ещё одна встреча, — ответил Сайленс. — Впрочем, временем мы пока располагаем.
Жара у Эльзы не было. Я не обнаружил никаких внешних признаков того, что она пережила ночью. Только незначительные следы побелки на ладонях, которые остались после её, как вы выразились, непостижимого путешествия по потолку.
Результаты медицинского осмотра были удовлетворительными, и тогда я перешёл к осмотру, требующему иной специализации. За многие годы я собрал коллекцию особых инструментов.
То, что принято называть сверхъестественным, безусловно, лежит в области психики; но я обнаружил, что есть определённые физические объекты, которые могут помочь мне в этой сфере деятельности. Средства для концентрации, травы, повышающие восприимчивость, кристаллы, которые можно использовать для фокусировки определённых энергий… Именно кристалл я и достал из своей сумки. Этот опалового цвета полудрагоценный камень мне подарил медиум из Голландии, вместе с которым я в течение нескольких месяцев обучался своему искусству.
С помощью такого камня можно привлечь внимание духов, выманить их, так сказать, из укрытия, чтобы опытный медиум мог их распознать.
В этом месте Холмс закатил глаза. Не знаю, видел ли это Сайленс, однако рассказа он не прервал.
Я положил кристалл на лоб девочки, погладил её по щеке и уверил в том, что всё будет хорошо. Время показало: это было довольно самонадеянно с моей стороны. Но я хотел, чтобы девочка вела себя спокойно.
Затем я начал шептать заклинание, которое обычно использую в подобных случаях. Это простое короткое стихотворение, в нём нет ничего особенного, но, как оказалось, оно довольно эффективное, когда надо очистить разум.
Прошло всего несколько секунд, а перемены в состоянии Эльзы стали очевидны. У неё задрожали веки, медленно зашевелились губы, словно она пыталась что-то сказать.
Я прикоснулся пальцами к кристаллу — девочка открыла глаза, и всё её внимание тут же сосредоточилось на мне. Но во взгляде читалась такая враждебность, что я растерялся.
— Здравствуйте, доктор, — сказала она. — Как хорошо, что вы пришли.
Это был голос Эльзы, только более низкий. Как будто она превратилась в старуху и годы слегка изменили его тембр.
Признаюсь, мне не раз приходилось бывать в ситуациях, когда я понимал: моя душа в опасности. Но сейчас в голосе дочери Симкокса послышалось нечто такое, что мне стало страшно, как никогда раньше. У девочки было невинное лицо ребёнка, а смотрела она на меня глазами неизмеримо старше моих. Я пришёл сюда, чтобы помочь, но теперь сам нуждался в помощи. Потребовалось услышать несколько слов и заглянуть в глаза существа, которое их произнесло, чтобы осознать всю степень опасности.
— С кем я разговариваю? — спросил я без всякой надежды на ответ.
В альтернативных науках имена имеют силу, джентльмены, и мне надо было удостовериться в том, что существо, к которому я обращаюсь, не Эльза.
Девочка улыбнулась. И снова это была улыбка взрослого человека. Так улыбаются ребёнку, который сказал смешное или сделал что-то, не соответствующее его возрасту.
— Вы же не настолько глупы, доктор, — проговорила она. — Даже если я назову вам имена, эти имена не будут моими.
— Имена! — потребовал я.
Она кивнула, а потом откинула назад голову и стиснула зубы, как будто впала в экстаз. Лицо пошло рябью; казалось, чьи-то пальцы гладят его под кожей. Мне стало страшно за девочку: когда игра будет кончена, это существо вряд ли оставит её в живых.
— Да, имена, — сказала она, то есть оно. — Три имени. Первое — Хилари Де Монфор, второе — владетель Боулскина, третье — Шерлок Холмс.
— Ха!.. — Мой друг вскочил на ноги и устремился к книжным полкам. По комнате за ним потянулась тонкая струйка сигаретного дыма. — Оно назвало моё имя? А я действительно знаменит, если обо мне знают даже в глубинах ада.
— Ничего удивительного, — отозвался Сайленс, — если учесть количество душ, которое вы туда отправили.
Холмс принялся просматривать свою коллекцию географических справочников.
— Не обращайте на меня внимания, — пробормотал он, водя пальцем по алфавитным индексам и перелистывая страницы. — Пожалуйста, продолжайте.
— Хорошо. Осталось совсем немного.
После того как Эльза передала мне имена, по её телу пробежала судорога, и кристалл, который всё это время светился, подпитываемый энергией, погас. Тело вдруг обмякло: очевидно, некая враждебная сущность покинула свою жертву.
— Эльза? — позвала Салли.
Пока я делал свою работу, родители девочки держались в стороне; теперь я жестом предложил им подойти ближе. Не было и тени сомнения: Эльза снова стала собой. Но чем так важны эти три имени? Неужели существо, обладающее невероятной силой, решило завладеть телом маленькой девочки только для того, чтобы передать их дальше? Мне должны оставить ещё одну подсказку! И она была дана чуть позже… Убедив Симкоксов, что Эльза свободна от одержимости потусторонними силами, я отправился домой.
Мне предстояло пересечь оживлённые улицы, тянущиеся вдоль железнодорожных путей. В этих местах никогда не смолкает инфернальный шум: грохот подвижных составов, визг паровозных свистков, карнавальная весёлость шарманок и непристойные песни, которые обильно льются из окон публичных домов. Что и говорить: этот квартал — недоброе место; мир, в котором не пользуются спросом правила поведения и манеры джентльмена. Признаюсь, мои нервы были расстроены. Казалось, все вокруг видят, что я не принадлежу к этому миру. Я ощущал атмосферу враждебности, словно за каждым моим шагом ведётся пристальное наблюдение. Не скрою, я уже готов был изменить план и нанять кеб. И наверное, так бы и поступил, если бы не насмешливый голос внутри: «Как? Ты столкнулся с демонами — и настолько разнервничался, что теряешь самообладание на улицах родного города?»
Увы, не стоило подвергать сомнению свои ощущения: они тоньше и острее, чем у многих, и отлично настроены на контакт с потусторонним. На улицах меня окружали не просто горожане. Это стало очевидным, когда я заметил, что все прохожие пристально смотрят на меня. Я даже ощупал лицо и взглянул на своё отражение в витрине магазина, но не увидел ничего, что указывало бы на отклонение от нормы. И тем не менее внимание ко мне не ослабевало: каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребёнок, когда я проходил мимо, поворачивались в мою сторону.
