Спорить с Айболитом не приходилось. Рита и Андрей смирились с положением затворников и снова уселись за работу, каждый за свою.
* * *
...Звонок Андрея застал детектива дома: вечера, по возможности, он старался проводить с детьми и женой. На вопросительный взгляд Александры он коротко изложил ей суть дела.
– Алеш, но ведь они не могут вечно прятаться!
– Вечно не могут. Но пока вынуждены.
– И до каких пор?
– Насчет Андрея я уже почти договорился: Кристина, подружка Игоря, согласилась подтвердить, что женские вещи в квартире Андрея принадлежат ей. Легенда такова: они с Андреем расстались, но какая-то часть ее вещей пока оставалась у ее «бывшего», отчего была и в сумку сложена. Надо будет расспросить Риту, что находилось в сумке, – чтобы Криска смогла вещи описать, если бандиты вернутся.
– Ты же туда не отправишь Криску?!
– Нет, конечно. Обойдутся разговором с ней по телефону. Дам Андрею ее номер, он продиктует бандитам.
– Она ничем не рискует? – беспокоилась Александра.
– Ну конечно нет! Криска подтвердит, что давно рассталась с Андреем, – следовательно, события последних дней ее миновали.
– А с Ритой что будет?
– Посмотрим.
– Алеш, ты чего-то недоговариваешь...
Алексей вздохнул. От жены ничего невозможно утаить: проницательна, чисто колдовка!
– Ладно, колюсь. Хочу все же через Петровку пробить, что там с этой девушкой...
Через «Петровку» – это означало через друга своего давнего и коллегу бывшего по той самой Петровке, 38, где сам Алексей прослужил немало лет опером, – через Серегу Громова.
– Не веришь ей?
– Верю. Но проверю. Если уж придется подставлять Андрея – вернуть его домой, где ему морду могут расквасить, – то хоть надо понимать, за что парень страдать будет...
* * *
Не откладывая дела в долгий ящик, детектив набрал номер Сереги. Кратко обрисовал ситуацию с ориентировкой и попросил разузнать подробнее, чем девушка провинилась.
В самих ориентировках ничего об этом не было сказано, что правильно: презумпцию невиновности пока еще никто не отменял, и выдавать посторонним гражданам внутреннюю информацию не следовало. Впрочем, закон этот частенько нарушался: с целью пробуждения сознательности в гражданах в ориентировках нередко расписывались все «подвиги» злодея.
Но не в данном случае.
– У меня есть основания считать, что поклеп на девушку возвели. По личным мотивам, – добавил Кис.
Он пока не хотел вдаваться в подробности, да Сереге они и ни к чему: ему и без того дел хватает.
– По каким еще личным? – подозрительно хмыкнул дружбан.
– Ну, не знаешь, что ли, как бывает: девушка не...
– Не дала, что ли? – заржал Громов.
Нет, Серега не был пошляком, – просто это стиль такой у них там... Стиль – да, пошлый. Кому-то он соответствует по духу, да. А кому-то просто позволяет выживать, оберегать психику в каждодневном столкновении со смертью, с жестокостью, с насилием над личностью, над телом, над душой... Когда иронизируешь и юморишь – так легче вроде бы.
– Типа того: не согласилась переспать, – уточнил Кис.
– Хоть в лоб, хоть по лбу, один черт. Ладно, постараюсь разузнать. Я тебя знаю, Кис, сто лет и верю: раз говоришь, что поклеп, – так поклеп и есть! Ну, за минусом вероятности в ноль целых и одну десятую процента, что ты ошибся...
* * *
Друзья разъединились, а Алексей запоздало подумал: мог бы и спросить у друга, как там его отношения с Юлей развиваются... Он ведь и в самом деле хотел знать, ему и в самом деле небезразлично! Серега, вечный холостяк, – несгибаемый холостяк! – встретил, похоже, наконец-то женщину своей жизни, как говорят французы... (А как говорят французы, Алексей знал из первых рук: сестрица младшая Александры, Ксюха, вышла замуж за француза и служила источником страноведческой информации). Да еще с таким сынком, с Михаськой! Это не просто «женщина с ребенком», о нет, – Юля и Михаська стоили, каждый по отдельности, любви и восхищения.
Вот она, жизнь свинская, в которой и ведешь себя по-свински: времени нет ни на что, детей собственных и любимую свою женщину едва успеваешь видеть! А уж на друзей, пусть даже избранных и по-настоящему дорогих, совсем времени не остается, и это так паршиво...
Конечно, есть у него «алиби»: работы много. Телефон звонит по нескольку раз на день, клиент ломится – по большей части с просьбами скучными и неинтересными. А то и попросту абсурдными, – и Алексею приходилось изворачиваться, чтобы человека не обидеть, но и от дела отказаться...
Нехватка времени его не извиняла, конечно. Но Серега сам был фанат своего дела, время на сыщицкую работу тратил без счету, и потому, без сомнения, к Кису претензий не имел. Что немного утешало.
* * *
Остаток дня Рита работала с таким увлечением, что, казалось, забыла о присутствии Андрея, об ужине и даже сне. Ухватив что-то на кухне, она тут же вернулась к ноутбуку, а поздним вечером, когда Андрей отправился в ванную, переместилась со своим сокровищем на кухню.
Чем Рита столь увлеченно занималась, он не знал. То есть знал вроде бы: она заканчивает работу на заказ, и сроки уже сильно поджимают. Но он чувствовал ее эмоциональное состояние, хоть Рита ему ни слова не сказала: девушка была необычайно возбуждена. Она разрумянилась, глаза ее сияли каким-то странным одухотворением... «Уж не с мужчиной ли она общается?» – с некоторой ревностью подумал Андрей. Как он понял, у нее никого нет, но... Может, она вышла на сайт знакомств?
Это чувство – ревность, пусть даже самая легчайшая, – было ему неприятно. Оно дебильно по сути! К тому же он в Риту не влюблен!
Ну, что-то он к ней, конечно...
Собственно, ничего особенного. Просто близость красивой женщины после нескольких месяцев воздержания... Гормоны взыграли, – они простые зверушки, незатейливые, – вот и все!
Андрей усмехнулся, велел себе выбросить глупости из головы и спать.
И в самом деле заснул...
Под утро.
Вторник
Проснулся он по привычке рано. Не обнаружив Риту в комнате, заглянул на кухню. Она все так же сидела за столом со своим компьютером. Щеки ее были уже не такими румяными, как вчера вечером, под глазами обозначились лиловые круги, но весь вид ее излучал довольство. «Как после хорошего секса»... – подумал Андрей.
– С добрым утром, – буркнул он, направляясь к кофейной машине.
Завидев Андрея, Рита подхватила свой ноутбук, прикрыла крышку, будто опасаясь, что он заглянет в экран, и умотала в комнату.
– Сделай гренки на мою долю, пожалуйста! – крикнула она оттуда.
