Алексей уже ждал слов, которые были готовы сорваться с губ Андрея, – как тот вдруг губы поджал, словно желая поставить преграду этим самым словам.
Ну, конечно, запоздало сообразил Кис, Андрей, интеллигентный человек, наверняка рассматривает выдачу информации как донос!
– Послушайте, – заговорил Кис, – я, в суете, не сообщил вам, кажется, важную информацию: в ориентировке на Риту сказано, что разыскивается она как киберпреступница...
– Чистейшая ложь!
– Какие у вас основания, чтобы это утверждать? Рита вам что-то говорила на эту тему?
Андрей не ответил.
– Для того чтоб обвинить Вахреева в превышении служебных полномочий, нужно доказать, что ориентировка на Риту безосновательна...
Андрей молчал.
– Если это чистейшая ложь, как вы выразились, – продолжал детектив, – то надо Рите помочь из этой лжи выпутаться. Я не смогу это сделать без вашей с ней помощи. Мне нужно знать, что произошло на самом деле. Необходима правда.
Молодой человек все молчал. Лицо его было хмуро и решительно.
...Когда закрутилась вся эта история со взятками, когда Андрея допрашивали, – ляпнул ли он что-то следователю по неискушенности? То, что сработало затем против его отца? Как ни винил парень родителя, но быть «павликом морозовым» наверняка не хотел! И теперь травма на всю жизнь...
Впрочем, даже если ничего подобного не случилось, если Андрей сумел устоять против ловушек и силков следователей (а это нелегко, – иные следаки чисто иезуиты!), то это тоже опыт. Который делает прививку до конца жизни.
Проще говоря, ничего он не скажет детективу.
Ладно, решил Алексей. Попробуем зайти иначе.
– Андрей, я частный детектив, а не полиция. И работаю в интересах клиента, а не против него.
– Означает ли это, что вы не доведете до сведения полиции информацию, которую я вам... если я вам... если я с вами поделюсь своими соображениями?
Кис подумал немножко.
– Не буду врать: могу довести. Но только в крайнем случае, если придется Риту выручать с помощью полиции. Как сегодня, к примеру: без помощи друзей с Петровки мы бы не смогли задержать Митю.
– Понимаю... Но я отвечу вам только с условием, что эта информация дальше вас не пойдет!
– Сергей Громов работает в «убойном» отделе, то есть занимается убийствами. Ему хакерские дела побоку, равно как и проституция.
– Тем не менее нет гарантий, что он не передаст информацию в соответствующий отдел. Мне нужна гарантия от вас!
– Пардон, – произнес детектив, – обещать не могу.
– Тогда и я ничего сказать не могу, я не в курсе.
Приехали, ёшкин кот! А ведь Андрей что-то знает! Кис видел, как напряженно он соображал, услышав про вирусы! Сопоставлял какие-то факты, как пить дать! Какие же?!
* * *
...Он еще чуток подождал: вдруг Андрей все же расколется?
Но нет, тот молчал.
– Ну что ж, давайте будить Риту, – произнес Алексей.
Однако не понадобилось. Дверь на кухню распахнулась, и Рита, заспанная, но при этом необычайно веселая, прошествовала на кухню в шелковой пижаме, украшенной мелкими розовыми цветочками по серо-антрацитовому фону.
– Я слышала, вы собирались меня будить! А я вот она! – засмеялась Рита, запуская кофейный аппарат. – Кто-нибудь хочет кофе?
* * *
...Кажется, ни Андрей, ни детектив не догадались, что она довольно давно подслушивала их разговор. Нет, не нарочно, – просто проснулась, направилась в ванную умываться и услышала долетавшие из кухни слова. Андрей как раз говорил, что в нее не влюблен... Разве могла она появиться на пороге? Она ведь человек хорошо воспитанный, нельзя было так смутить парня! Да и дослушать хотелось, конечно.
Она немного расстроилась, но совсем чуть-чуть: ей совершенно не нужна никакая влюбленность! Как там? «Одиночество на двоих не делится»...
А пока дослушивала, узнала невзначай и об истории Андрея с родителями. Это многое объясняло в его характере... Что именно, Рита еще толком не поняла, – обдумывать было некогда. Она ступила на кухню.
* * *
– Мы уже обслужились, – ответил Андрей, не в силах оторвать взгляд от девушки.
Что, разумеется, немедленно приметил детектив.
А Рита и впрямь хороша – и тем больше, что ничего нарочитого, намеренного в ней не было: спутанные темные волосы обрамляли колечками свежее после сна лицо; в глазах ее плескалась нега – та нега, которую организм ощущает после хорошей порции сна...
Александра вот так же просыпалась: всегда радостно, будто приветствуя новый день. И всегда томно, чувственно. Когда-то, в начале их отношений, Алексей принимал эту чувственность как вполне однозначный – сексуальный – призыв. Но со временем понял: это вовсе не обязательно желание секса – это просто радость тела, исполнившегося сил после отдыха.
* * *
– Андрей рассказал мне, что Митька в Москву явился. Но я знаю только до того места, как вы поехали в Черемушки устраивать засаду. Потом я заснула и, знаете, мне снился такой сладкий сон! Будто Митю выводят в наручниках!
– Вещий был сон, – улыбнулся детектив.
– Уррра! – она вскинула руку вверх, растопырив два пальца и образовав ими латинскую букву V.
Рита принялась готовить себе кофе. Пижама ее, никак не относившаяся к разряду «секси», – обычная, брючки с курточкой, в детских розочках, – все же выдавала женские формы, следуя изгибам грациозного тела.
Алексей перевел взгляд на Андрея. И тут же вспомнил, как говорила ему пару раз Александра: «Алеш, если ты перестанешь заглядываться на красивых девушек, я с тобой разведусь! Зачем мне мужчина-инвалид, который больше не способен засматриваться на красивое женское тело!»
Она шутила, конечно. Но он знал, что имеет в виду любимая жена: нередко его мужской интерес замещался профессиональным. И Александра воспринимала это как знак...
Он не знал точно, какой именно знак ей в этом виделся. Но точно знал, что перевес в профессиональном интересе – против обычного мужского – казался ей подозрительным!
«...Саша, Сашенька моя... – подумал он с нежностью. – Что я сделал такого, чтобы заслужить это счастье?»
* * *
...Почувствовав на себе взгляд детектива, Андрей немедленно сменил выражение лица, надев маску безразличия.
Хе, парень, кого ты обмануть хочешь? – усмехнулся Кис. Разве только себя.
– Ой, хлеб! – воскликнула Рита. – Ты купил?
Андрей кивнул.
– Отлично!
Рита запустила два кусочка черного хлеба в тостер. Дождалась, пока ее завтрак приготовится, и подсела к мужчинам за стол. Придвинула к себе сахарницу и солонку: кофе подсластила, тостики посолила.
