– Да было немного, – тускло улыбнулась девушка.
Она появилась здесь совсем недавно. Мои соседи сошли с поезда несколько часов назад, купе опустело, но пока я спал, ко мне подселили эту девушку. Судя по всему, она не собиралась снимать плащ. Ни к чему это, если до Губернска осталось совсем чуть-чуть.
– Нет, много.
Я поднялся, откинув одеяло. На мне дешевый спортивный костюм, на вешалке парадка под солдатской шинелью.
Дверь открылась, показалось лицо проводницы.
– Губернск через полтора часа, – сухим казенным голосом сообщила она. – Через тридцать минут санитарная зона.
Это значило, что мне нужно было идти в туалет, пока его не закрыли.
Людей в вагоне было немного, поэтому в очереди мне стоять не пришлось. Я умылся, почистил зубы, побрился, сбрызнулся дешевым одеколоном и вернулся в купе.
– Будете переодеваться? – спросила девушка.
Грустная она какая-то, блеклая не только снаружи, но и изнутри.
– А чего на «вы»? Я что, на старика похож?
Через четыре месяца мне стукнет двадцать два года, я еще молодой, но седина уже тронула мои волосы. Может, потому, что в том последнем для меня бою я прожил целую жизнь.
– Нет, не похож. Переодеваться будешь?
Я кивнул, и она вышла из купе. Я надел парадку, поправил орден Мужества на груди, постучал в дверь и присел. Тут же появилась девушка, увидела мою награду, и на глаза у нее вдруг навернулись слезы.
Я посмотрел на нее, и она ответила на мой вопрос, который так и не прозвучал:
– У Мишки тоже был такой орден. Мишка – мой парень. Он в Грозном погиб, этой весной.
Она не смогла сдержать слез, всхлипнула и заплакала, низко опустив голову. Я хотел сказать ей слова утешения, но они застряли у меня в горле. Словами такому горю не поможешь, лучше выплакаться, тогда легче станет.
– А ты из Чечни? – спросила она, когда слезы стали подсыхать.
– Из госпиталя.
– В Чечне ранили?
– Там.
– Тебе война снилась?
– Меня Иван зовут.
– Ира.
– Я домой еду. Полтора года отслужил. Когда уезжал, сказал своей девушке, что полтора года служить буду. Мол, в Чечне льготная выслуга идет. Соврал!..
Я хотел утешить Диану, потому и обманул ее, но отслужил и в самом деле полтора года. Даже меньше. Призвался в конце июня девяносто пятого, домой возвращаюсь в начале ноября девяносто шестого.
Сперва Диана писала мне часто, но со временем весточки от нее стали приходить все реже. Она любила меня, ждала, скучала, только писать ленилась. Правда, в госпиталь письма приходили раз-два в неделю. Видно, страшно ей стало, что я мог погибнуть, вот и решила искупить свою вину. Да я и сам тогда на досуге осознал, что мог остаться без нее на веки вечные. А ведь я ее так люблю!..
Ждала она меня. Не было у нее никого. Во всяком случае, так Диана мне писала. А как было на самом деле, проверить я не мог. Никто из моих друзей не знал ее, не у кого было спросить, как она там. Сердце подсказывало, что Диана не могла меня предать, но на душу временами давило нехорошее предчувствие.
Ира что-то мне сказала, но я так задумался, что пропустил ее слова мимо ушей.
– Что ты говоришь?
– Есть льготная выслуга. У Миши год за три шел.
– Он у тебя «сверчком» был?
– Нет, офицером. В девяносто четвертом училище закончил и попал в Чечню. – Ира не заплакала, но вздохнула с таким надрывом, что у меня в душе захолодело.
– Мои соболезнования, – выдавил я.
– Да ничего, я уже привыкла. Счастливая у тебя девушка. Она дождется, – с завистью, как мне показалось, сказала она. – Ты насовсем домой?
– Насовсем.
– Значит, втройне счастливая.
– Надеюсь.
– А мне вот не повезло.
– Ничего, еще найдешь свое счастье.
– Не найду. Потому что не ищу и не хочу этого делать. Я только Мишу люблю и всегда о нем помнить буду, – глядя куда-то в пустоту, с маниакальной, как мне показалось, одержимостью сказала Ира.
– Что ж, тогда он тебя на том свете встретит. Жизнь она недолгая, рано или поздно все там будем. Он тебя дождется.
– Ты и правда так думаешь?
– Думаю.
Я бы очень хотел прожить с Дианой всю жизнь. Желал бы умереть с ней в один день, чтобы никогда не разлучаться.
Глава 11
Диана пришла на вокзал. Я не давал ей телеграммы, и она не знала, когда меня ждать. Но все-таки я встретился с ней здесь, за зданием вокзала, на пути к троллейбусной остановке. Она смотрела на меня с рекламы и улыбалась. Прохладно, но при этом как будто от всей души.
Улыбалась она не только мне, но и всем, кто смотрел на плакат с ее изображением. Салон уль-трамодной одежды «Диан». Платье на ней действительно необычное, очень элегантное. В нем, да еще и с распущенными волосами, она выглядела сногсшибательно. Невероятно красивое лицо, сексуальные формы великолепного тела. Только вот холодно на улице, ледяной дождик моросит, люди в теплой одежде, носы под воротники прячут, а Диана в одном летнем платье. Мне почему-то не хотелось обнять ее, согреть теплом своего тела. Не возникло у меня такого желания. Может, причина в том, что мне улыбалась чужая Диана. В компании с такой же незнакомой и очень симпатичной шатенкой в модной кофточке и короткой юбке. Ноги длинные, тонкие, но с красивыми икрами. Диана с левой стороны плаката, незнакомка – с правой.
– А чего ты на чужих девушек заглядываешься? – услышал я насмешливый голос.
Рядом стояла Ира. Да и сам я замер, глядя на Диану. Даже не заметил, как остановился. Моя попутчица не могла пройти мимо, потому что я помогал ей нести сумки.
– Прочему на чужих? Это моя девушка. Та, которая слева.
– Ты серьезно? – спросила Ира и с подозрением посмотрела на меня.
Уж не думает ли она, что я умом тронулся на почве контузии? Тем более что почва эта очень зыбкая, в любой момент может уйти из-под ног, тогда провалишься и угодишь в психушку.
– Серьезней не бывает.
– У нас о ней весь город говорит.
– Что говорит?
Я встревоженно глянул на Иру и услышал:
– Ну, муж у нее богатый, поэтому рекламные щиты по всему городу. Она у нас тут на весь Губернск красуется.
– Кто она? Которая справа или слева?
– Ну, не знаю. Та, которая красивей.
– Они тут обе красивые.
– Ну, твоя-то куда лучше, – не без сарказма сказала Ира.
Дело тут не в Диане, а в моем к ней отношении. Попутчица не верила, что это моя девушка.
