— Используйте свой разум!!! — закричали псиофы из Домус Эрметика под озадаченным взглядом друида.
Крепко прижавшись друг к другу, братья обменялись ментальной энергией. И пока воск омбол стекал на пол, сила мысли обратилась в слова. Джено и Рене одновременно бесстрашно выкрикнули:
— Станте Ферроза, заключи живые тени и защити добро в Арксе!
Дыхание мальчиков стало затрудненным — они вот-вот могли потерять сознание. Фаберы и друид снова указали на них и силой мысли подняли их и вынесли из клетки.
Мальчики в изнеможении рухнули на пол.
— Фионн, сними с Джено омболу. Она ему больше не понадобится. А мы идем в Ложу психо, чтобы починить Коническое колесо, — сказал фабер.
Друид с покрасневшими от усталости глазами склонился над Джено, который застонал, и проговорил:
— Успокойся. Все прошло благополучно. Сейчас я уберу маску, и ты сможешь отдышаться.
Едва открыв глаза, Джено увидел электрическую клетку и разноцветные искры, которые вылетали из решетки, образуя крохотные звездочки.
— Она изумительна! Когда паскас будет открыт, злодеям уже не удастся удрать. И я получу перстень! — воскликнул он.
Фионн Айртеч сгорбился, опершись на длинный посох, и сказал:
— Конечно. Теперь моя задача — открыть паскас.
— А где мой брат? И фаберы? — спросил Джено, озираясь по сторонам.
— Они ушли в Ложу психо чинить Коническое колесо, — объяснил ему друид.
Гулкий удар пробил двадцать раз, и одновременно прозвучал соусосвист: настало время ужина.
Согласно правилу ВК-АМ.6 г, во время ужина все должны были вернуться в свои жилища. Псиофы покинули Салон фламинго и разошлись по своим комнатам на втором и третьем этаже. Увидев Железную клетку, они застыли, в изумлении разинув рты. Противоречивые Утверждения в унисон произносили одну и ту же фразу:
— Это заслуга фаберов, наших отцов-конструкторов. Они настоящие волшебники.
Фионн Айртеч предостерег псиофов:
— Не приближайтесь к решетке! Это смертельно опасно! Обходите ее подальше.
Маги и шаманы, ведьмы и медиумы моментально подчинились.
Джено пошел в свою комнату и первым делом направился в ванную и хорошенько умыл лицо, перепачканное воском. В это время вошла сапиенса, эксперт метафизической кухни, Ранья Мохатдина с подносом, полным деликатесов.
— Вот твой ужин, — произнесла она с ослепительной улыбкой.
— Рад видеть тебя выздоровевшей, — улыбнулся в ответ Джено.
— Я горжусь тобой. Я всегда буду тебе благодарна. Ты покарал Ятто, Баттерфляй и Агату. Ты стал необыкновенно храбрым, — сказала арабская мудрая, выходя из комнаты.
Джено взял поднос и разыскал среди тарелок меню. Дверь снова открылась: это была Суоми. Держа поднос в руках, она весело прощебетала:
— Романтический ужин на двоих?
Джено рассмеялся и начал читать:
— На сей раз опять выпал черед буквы «С», от слова «Слава». Мадам решила, что такой пир станет по-настоящему пророческим для начала нового цикла. Будем надеяться, что все славно закончится!
— Ну и вкуснотища! Быстрее снимаем серебряные крышки и набрасываемся на еду! — воскликнула довольная антея.
Мальчик ел с жадностью и рассказывал о Железной клетке и о том, как классно фаберы разбираются в магипсии. Затем разговор зашел о Ламбере.
— Думаешь, Крикен что-то скрывает? — спросила Суоми, смакуя мороженое.
— Осторожно! Вдруг микровещатели с ухотрубами еще открыты. Прежде их слушал Ятто, а теперь этим может заниматься Крикен. Правда, суммус? — крикнул Джено, думая, что Марго действительно была начеку.
— М-да, об этом мы даже не догадывались. Как тебе кажется, мы можем ей доверять? — спросила девочка, вытирая рот салфеткой.
Джено приблизился к Суоми и поцеловал ее. Суоми чуть не задохнулась: она совсем не ожидала этого. Девочка обняла Джено и сказала:
— Прошу тебя, никогда не меняйся. Оставайся таким, какой ты есть.
Джено был счастлив и в то же время трагично одинок, даже рядом с Суоми. Его мучил вопрос, один-единственный вопрос, оставшийся без ответа: «Кто я? Кто я на самом деле?» Его размышления были прерваны стуком в дверь. Джено рывком поднялся и пошел открывать дверь.
— Ты кто? — спросил он у мальчика, стоявшего на пороге.
— Привет. Меня зовут Эзра Мур, я англичанин и учусь на первом уровне. Я вам не помешаю? — Новичок, очевидно, неловко чувствовал себя, поэтому говорил тихо.
Джено вспомнил о приказе Крикен: антеям первого уровня нельзя было выходить из комнат, пока фаберы в Арксе.
— Очень приятно, Эзра, но сейчас неподходящий момент, чтобы заводить дружбу, — сказал Астор Венти.
— Я в комнате номер четыре, а экономка сказала мне, что некий Боб Липман был убит Ламбером де Соланжем… — начал объяснять Эзра.
Похоже, мальчик был ужасно перепуган.
— Молчи! Больше ни слова…
— Извините, — прервал его англичанин. — Но мне не удалось съесть ни кусочка, я только сижу и гляжу в оба. Неужели он так опасен? — Эзра вызвал умиление у антея третьего уровня.
— Это долгий разговор, — сказал Джено. — Должно быть, ты получил парасферу от суммуса, где тебе наказывается не выходить из своей комнаты. Ты сможешь сделать это только после второго гонга из мегасофии. Я не могу объяснить тебе почему. Так что возвращайся в свою комнату и жди.
— Хорошо, хорошо. Я еще нетвердо знаю правила Аркса, — ответил Эзра, удаляясь.
— Учи Вводный кодекс — это важно. Скоро увидимся, — подбодрил его Джено, притворяя дверь.
Суоми, слышавшая все, со вздохом сказала:
— Ламбер создает проблемы даже тому, кто его не знает.
— Я поговорю с Крикен. Ламбер не должен ходить сюда. — Джено доел мороженое, потрогал рюкзак, в котором были куски Священной бочки, а затем проверил, лежат ли в кармане волшебные кость, монета и камень.
Глава четвертая
Прерванная церемония
Три мощные молнии разорвали темное небо Долины мыслей, осветив золотые купола Аркса. Раздался гром, подобный взрыву бомбы, и дождь полил как из ведра. Деревья в лесу отчаянно раскачивались под шквалистыми порывами ветра, их ветки казались руками обезумевших скелетов. Эта ночь обещала стать долгой и изнурительной для всех гостей Крепости разума.
На четвертом этаже свист сквозняка и грохот дождя смешивались с ударами по металлу: фаберы торопились починить Коническое колесо. С ними был Рене, исполнявший их приказы. Он едва дышал — воск омболы сочился у него по лицу, затыкая нос и рот. Мальчик с усилием держал два тяжелых болта, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. Но когда он застонал, фаберы прервали свою бурную деятельность.
