— Мы попросим помощи у Тантре Стендж Виоо, — объявила суммус сапиенс, которая уже приняла решение.
— А как же остальные антеи, псиофы, сапиенсы?.. И моя кузина Доротея… Что будет с ними? — волнуясь, спросила Суоми.
— Не знаю. Но они пили клонафорт, и это поможет им выдержать замораживание, — ответила Крикен.
Джено настаивал на своем:
— Оскурабы и фаберы нам помогут, они не могут оставить нас.
— Тебе прекрасно известно, что они не признают жестокости и агрессии. Это противоречит их Золотому кодексу. Кроме того, будет неудобно просить их о помощи: Рене проходит важное испытание, он должен не только стать оскурабом, но и спасти перстень, — сказала мадам.
— Я могу использовать волшебную кость, фродеры ее ненавидят. — Джено не хотелось никуда уезжать.
— Береги ее. Она пригодится тебе во время интерканто. Риккардо Железный Пест даже это предусмотрел. И после смерти ему удается определять наши судьбы, — грустно произнесла Марго.
Джено стиснул волшебную кость, монету и белую руну — три сокровища, помогавшие ему идти вперед и храбро встретить все превратности интерканто.
Мадам включила головокружитель и отправила сообщение Ламберу, который в один миг примчался на своем кресле в конюшню. Он не хотел оставаться в одиночестве.
— Если вы уедете, что же мне делать? — печально спросил он.
— Ты останешься с субкандами и будешь кормить сеном ипповоло. Здесь, в конюшне, в старом чулане ты найдешь кое-что из запасов метафизической пищи. Поклянись мне, что не зайдешь в Аркс! — Крикен сжала руки французского антея в своих ладонях.
— Да, клянусь. Я останусь здесь и дождусь вас. — У Ламбера светились глаза.
Джено склонился к нему:
— У тебя все получится. Лошади и лебеди составят тебе компанию.
— А еще есть щенок, — добавила Суоми.
— Наполеон тоже останется. Я конечно же не смогу взять его в черную печать. — Мадам погладила своего обожаемого кота, передала его на руки Ламберу и вышла из конюшни.
Светила луна, и звезды усыпали черное небо. Наступило время отправиться в путь, оставив Аркс Ментис во власти призраков.
Глава одиннадцатая
Отраженное изображение
Суоми и Джено чувствовали последствия Обратного поворота. Все происходило так, как предвидела мадам Крикен. Слабые, изможденные, они не могли добраться до черной печати пешком. Можно было бы спуститься по ступенькам в скале Аркса, но они не в состоянии были сделать это. Тогда из конюшни им пришлось бы вернуться в Аркс, добраться до Салона фламинго, а оттуда выйти в холл, где находились Строгие часы и большие ворота Крепости, но это было невозможно: фродеры сидели в засаде.
Выбора не было, и мадам снова заставила ребят сесть верхом на крылатых коней и отправиться в полет. Всего несколько минут — и ипповоло проворно доставили их туда, где находилась печать.
У Суоми поднялась температура: она горела огнем, Джено с трудом держался на ногах.
— Все пройдет. Клонафорт, который вы пили, поможет преодолеть недомогание, — сказала Марго, отодвигая амарантовый занавес.
Ребята вошли в каморку печати, молясь о том, чтобы клонафорт как можно быстрее исцелил их. Марго возложила руки на дверь, ведущую на второй перевал. Мадам Крикен максимально сконцентрировалась, и ее руки сделались прозрачными. Содрогнувшись от боли, она не издала ни одного звука, ожидая проявления магопсихического эффекта интерканто. Сверху обрушился водопад, заслонивший дверь. Мадам взяла антеев за руки и отважно преодолела жидкую стену.
Они очутились в резиновом туннеле, желтые стены и потолок которого были мягкими. Из глубины шел свет, как будто на них был направлен мощный прожектор.
Вдруг стены завибрировали, а пол под ногами начал перемещаться, словно беговая дорожка. Туннель двигался!
— Становитесь сюда. Не бойтесь. Это лента транспортера, который доставит нас вниз, — объяснила Крикен, показывая ребятам, как надо встать.
— У меня кружится голова, и все время тошнит, — слабым голосом сказала юная антея.
— Дыши глубже. Скоро пройдет, — попыталась успокоить ее Марго.
— А у меня болит все тело. Словно по мне проехал трактор, — пролепетал Джено.
Пол стал двигаться быстрее. Суоми в страхе сжала свою трость. Джено, стоявший позади нее, был растерян. Он смотрел на резиновые стены, не представляя, куда их несет пол. Скорость движения увеличилась настолько, что мадам улетела в яму с лепестками и листьями. Джено и Суоми тоже рухнули туда, как гири.
Они попытались встать, но растения были такими скользкими, что чем больше они барахтались, тем глубже погружались.
— Помогите, я тону в листьях! — закричала Суоми.
— Стой! Не шевелись! Ребята, используйте разум и покиньте тела. Используйте технику медитации! — крикнула Марго.
Совет Крикен был верным. Джено и Суоми стали дышать ровно, и вскоре им удалось успокоиться. Мышцы у них расслабились, и вдруг Джено стал исчезать в потоке света, как в водовороте. Марго, ужаснувшись, вскрикнула, окончательно напугав Суоми, которая не понимала, что происходило с Джено. Мадам объяснила ей, что мальчик исчез в свете. Суоми подняла голову и громко позвала его. В ответ она услышала лишь эхо своего голоса.
Порыв холодного ветра унес листья, обнажив черный мраморный пол. Зажглись восемь фонарей-факелов и осветили табличку на стене:
Крикен громко прочитала текст вслух. Она чувствовала себя неуверенно. Тантре был могущественным и непредсказуемым. Невозможно было избавиться от страха за судьбу Джено, но единственным способом все прояснить было следовать указаниям экстрасапиенса.
Пламя взметнулось ввысь, породив адский костер.
— Мы погибнем, сгорим заживо! — завопила Суоми, чувствуя, что у нее загораются волосы.
Марго обняла девочку, и в тот же миг огонь превратился в стекло. Суоми задела его ногой, и стекло раскололось на тысячи кусков, открыв бездонную пропасть.
Неожиданно мадам Крикен и Суоми начали проваливаться в мрачное чрево земли. Они падали и слышали грохот, чьи-то голоса, шум воды, и тут же появлялись леса в изумрудной зелени, гигантские облака и луга с желтыми и красными цветами. Падение означало пересечение всех воображаемых миров Тантре Стендж Виоо, где ужас был рядом с красотой. Воздушные вихри, синие молнии и палящие лучи солнца заслонили все вокруг.
Суоми могла ориентироваться только по звукам и запахам, в то время как мадам Крикен переживала целый калейдоскоп чувств.
Они попытались закричать, но их голоса таяли в неизмеримом пространстве, окруженном высочайшими горными вершинами, покрытыми ледниками. Чистый горный воздух ворвался в их легкие. Суоми подняла голову и произнесла:
