— Эй, стой, ты куда? — Девочка бросилась вслед за ней, но Ис бежала быстрее.
— Догоняй! Я приведу тебя в замечательное место! — крикнула лисица и в четыре прыжка преодолела маленькую речушку.
Нина мельком глянула на звезду: та по-прежнему оставалась черной.
Лисица скрылась среди деревьев, и через секунду девочка услышала душераздирающий визг.
— На помощь! Скорее! — звала Ис. — Это спротти!
Лохматые, с двумя острыми клыками, без глаз, с носами-картофелинами, огромные серые сороконожки вцепились в бедную лисичку.
Нина набрала пригоршню камней и стала бросать их в мерзких хищников.
Пара из них свалилась на землю, но остальные продолжали терзать Ис. Ее белоснежная шкурка покрылась пятнами крови.
— У тебя Сосуд Истины! Употреби алхимию! Спаси меня! — умоляла зверушка слабеющим голосом.
Не раздумывая ни секунды, Нина сунула в сосуд руку со звездой и извлекла палочку Правдус — единственное, что она могла сделать для Ис.
Размахнувшись, девочка бросила палочку в спротти.
Те моментально вспыхнули и сгорели.
На их месте лишь дотлевала издающая гнилой запах кучка пепла.
Голубое небо сделалось оранжевым, деревья и листья высохли, лепестки цветов один за другим опали, а вместо бабочек в небе закружили десятки воронов.
Нина посмотрела на лисицу.
Та выглядела, как прежде, слово никто не нападал на нее. Уставившись на кучку, оставшуюся от спротти, лиса довольно помахивала хвостом.
Девочка побледнела от ужаса. Палочка Правдус открыла ей истинную природу и этого зверька, и этого леса.
Лисица в два прыжка настигла Нину и, поравнявшись с ней, заговорила:
— Я Лисица Ис, а ты попала в очередную ловушку. Тебя предало твое доброе сердце. Теперь у тебя нет оружия против Голоса. Палочку Правдус ты потратила на мое спасение. Дурочка! Глупая дурочка! — Зверек едва не ткнулся носом в лицо Нины. Его красные глаза полыхнули пламенем, а белая шкурка враз потемнела.
— Негодяйка! — вскричала Нина и со всех ног бросилась бежать прочь.
Красивый лес превратился в грязное болото, и повсюду вокруг простирались тени.
— Я Лисица Ис! Я Ис… Искусительница! Теперь до тебя дошло? — Зверек, превратившийся в монстра, преследовал Нину, которая вся в слезах бежала не разбирая дороги. Ей хотелось очнуться от этого кошмара, но ничего не получалось.
Она была в сетях Голоса. Она вошла в его Мир и не могла из него выйти.
Нина схватила валявшийся толстый сук и сжала его в руке.
Слыша за спиной дыхание Лисицы-искусительницы, она искала путь к спасению.
Она оглянулась, но тут же споткнулась и провалилась в яму.
Девочка попыталась выкарабкаться из нее, но безуспешно.
А Лисица искусительница была уже перед ней.
Она остановилась. Села. С огнем в глазах и пеной на морде.
— Подвинься! — приказал страшилищу материализовавшийся рядом монах.
Его коварный замысел удался! Нина была беззащитна, и ничто уже не могло спасти ее.
— Вот и пришел твой час. Твой Последний Выбор. Или признай Алхимию Тьмы, или умри, — с равнодушием в голосе произнес монах и склонился над ней.
Нина, пряча глаза, прошептала:
— Я принимаю твои условия. Помоги мне выбраться из ямы.
Монах поднял неизвестно откуда взявшийся сосуд из фиолетового стекла и радостно воскликнул:
— Наконец! Я победил! Каркон будет гордиться мною. Сейчас ты должна будешь сунуть в этот сосуд голову. И все твои вредные мысли будут надежно заблокированы.
Он сделал над ямой несколько движений руками, и Нина почувствовала, как земля раздвинулась, стало легче дышать и она могла свободно двигаться.
Но, когда монах склонился над ней и протянул руку, чтобы вытащить ее, девочка со всего размаха ударила его тяжелым суком по голове.
Лисица тут же прыгнула на нее, но Нина, увернувшись, стукнула ее суком по лапам, отчего зверь без чувств свалился на землю.
Не теряя времени, она схватила сосуд и с силой надела его на голову Голоса.
Раздался чмокающий звук, и монах, будто нырнув, исчез в нем. В ту же секунду Лисица-искусительница рассыпалась на глазах, словно была сделана из песка, а налетевший ледяной ветер унес прочь и лес, и все-все.
— Иллюзия! Мир Голоса был всего-навсего иллюзией! — облегченно вздохнула внучка профессора Миши, которой удалось нанести окончательное поражение карконскому монаху.
Девочка Шестой Луны закрыла глаза и, сжав сосуд, подумала о своих родителях, о друзьях, о Любе и Карло.
«Нужно срочно возвращаться на виллу. Нужно просыпаться», — пронеслось в голове, и эта мысль вырвала ее из мира Тьмы. Из мира, где иллюзия и реальность тесно переплетены с одной только целью: служить Злу.
Глава пятая
Семь зубов китайского дракона
Неожиданно начались сильные приступы кашля. Один, второй, третий. С широко раскрытыми глазами, тяжело дыша, Нина поднялась с пола в лаборатории и, ничего не видя в темноте, ударилась о стол.
Было еще рано, и ее друзья спали. У всех в ушах до сих пор торчали пробки из сахара Сертис, но, к счастью, говорящие предметы наконец-то перестали повторять надоевшую фразу, унялись и уснули. Красавчик радостно завилял хвостом, а Платон, потянувшись, царапнул когтями по деревянному полу. Нина села на табурет, медленно приходя в себя после ночного кошмара — встречей с монахом, завершившейся ее победой над ним.
На лабораторном столе она увидела Сосуд Истины, в котором был погребен Голос Убеждения из ее сна.
Девочка взяла сосуд в руки, убедилась, что он хорошо закупорен, посмотрела сквозь фиолетовое стекло на его содержимое: по дну металось хорошо различимое черное пятно.
Это было все, что осталось от Голоса, — его зловредная сущность.
Платон обнюхал сосуд и фыркнул, Красавчик лизнул его, едва не уронив.
Нина погладила зверей:
— Вы будете стражниками Сосуда Истины. Смотрите, чтобы никто его не трогал. Это мое задание вам.
Кот горделиво задрал хвост, а Красавчик подал ей лапу. Нина засмеялась и… нечаянно наступила на Ческо, спавшего рядом с Додо.
— Нина, ты уже проснулась? Который час? — спросил тот, потягиваясь и зевая.
