Нечисть благоразумно жалась к стенам. Не столько потому, что их пугали речи распорядителя — говорил Каппети о закусках и напитках, — сколько из опасения быть ненароком насаженным на вилы. В целом же к залу вполне подходило определение «адская кухня». Для полноты картины не хватало только пары-тройки кипящих котлов с вопящими грешниками.
— Синьор Каппети? — спросил Тинкет, подходя к распорядителю.
Опереточный Мефистофель резко повернулся. Фокусник едва уклонился от удара трезубцем, нацеленного прямо в сердце. Лицо Каппети было пунцово-красным, под стать костюму, и блестело от пота.
— Вы! Кто?!
— Чарльз Тинкет, — галантно поклонился фокусник. — Иллюзионист.
— Фокусник! — взвизгнул распорядитель. — Отлично! Только вас и ждем!
И он быстро огляделся, не переставая следить за всем и сразу. Пригрозил кулаком какому-то чертенку, пытавшемуся улизнуть с блюдом сашими:
— Выше! Выше держи! Так… Сыр нарезаем ровными кубиками…
На долю секунды взгляд распорядителя задержался на Томке.
— А это?! — Каппети указал на девушку трезубцем.
— Моя ассистентка, — объяснил Тинкет. — Знаете, у каждого иллюзиониста…
— А! Понял! Ясно! Отлично! Тогда приступайте! — отсутствие Томки в списках его ничуть не беспокоило. Развернувшись к вампирам, распорядитель что-то заверещал про количество бокалов, тут же переключился на канапе, отчитал повара, неправильно разложившего ветчину…
Фокусник откашлялся в кулак.
— Простите, синьор Каппети…
Распорядитель подскочил.
— Вы?! Что! А, фокусник!
— Прошу прощения, что отвлекаю, — сказал Тинкет. — Но мне нужна комната, где можно подготовиться к выступлению и переодеться. Желательно с зеркалом. Что-то вроде гримерной.
— Комната? А! Да, конечно!.. Так! Тринадцать бокалов, запомнили?! Тринадцать!
— И еще, — поспешил сказать Тинкет, пока заботы мира сего окончательно не увлекли распорядителя. — Нужен костюм для моей ассистентки. Точно такой же, как у ваших официанток. Чтобы она не выделялась.
— Костюм?! Понял! Подсадная утка, да?! Я видел по тиви… Ясно! Будет!
Томке не понравилось, что ее назвали уткой. Да и перспектива надевать вампирские шелка да корсеты ее не обрадовала. Но она решила, что не стоит упрямиться. Тинкет прав: переодевшись официанткой, она действительно станет незаметной. Как в истории с пропавшим письмом у Эдгара По или с почтальоном у Честертона — хочешь что-то спрятать, держи это на виду.
Беспокойный взгляд Каппети остановился на Снуппи.
— Ой! А это что за… существо?!
Наверняка ответить на этот вопрос не мог никто в этом мире. Не рискнул и Тинкет.
— Реквизит, — уклончиво сказал он. — Нужен для главной иллюзии.
— А! Что?! Но графиня… Синьора не любит… э… собак!
— Тогда главный номер ей точно понравится, — загадочно улыбнулся Тинкет. — Где искать гримерную?
— Уф… — Каппети рукавом вытер вспотевший лоб. — Понравится?! Черт… Нет времени! Луидзи! Проводи их в комнату рядом с чуланом! Донна! Найди костюм для синьорины ассистентки, живо! Паоло, ты с ума сошел! Что я говорил о креветках?
Как всякий великий человек, Каппети думал о тысяче вещей одновременно.
— Итак, — сказал Тинкет, когда дверь гримерной закрылась. — Рассказывайте.
— Что именно?
Томка с сомнением разглядывала наряд, который принесла ей одна из официанток. И как справиться с таким количеством шнуровки?
— Вы обещали объяснить, зачем вам так нужно попасть на прием, — напомнил фокусник.
Томка кивнула — обещала, было дело.
Историю о ее злоключениях, начиная с прилета в Италию и заканчивая пропажей чемодана, фокусник выслушал внимательно, как Шерлок Холмс рассказ очередного клиента, который услышал вой на болотах.
— Да уж… — протянул он, когда девушка замолчала.
— Что значит «да уж»? — взвилась Томка.
— Все же ясно, как дважды два, — сказал Тинкет. — Вас одурачили жулики. Готов поспорить, они и стащили чемодан.
У Томки было, что на это ответить:
— А зачем они оставили мне собаку? Это нелогично.
— С чего вы взяли, что это была их собака? Небось, они взяли ее в приюте и тут же от нее избавились. Собака была нужна для отвода глаз. Ну что это за конкурс на самую уродливую собаку в мире? Вы о таком раньше слышали?
— Я много о чем не слышала, — надулась Томка. — Но это не значит, что этого не существует. И вообще… Не похожи они были на жуликов.
— Жулики никогда не похожи на жуликов. Иначе кто им доверится?
Томка фыркнула. Только что она пережила крайне неприятное приключение с жуликами, которые выглядели именно как жулики.
— Ерунда, — сказала девушка. — Для жульничества слишком много лишних ходов. Они могли украсть мой чемодан тысячей куда более легких способов.
И кое-что еще… Томка не стала рассказывать фокуснику всей истории. Умолчала она о гадании на Таро и о намеках на «роман с фокусником». Нечего поднимать эту тему. Не сказала она и о таинственных «воспоминаниях» чемодана, странным образом перекликавшихся с историей ее прабабки. История и без того была слишком запутанной.
— Лишних ходов никогда не бывает, — сказал Тинкет. — Поверьте специалисту: чтобы отвлечь внимание, все средства хороши. Сомневаюсь, что вы встретите здесь свою бородатую даму. Ей только и надо было — направить вас по ложному следу.
— Но попытаться ведь стоит? — уперлась Томка.
Тинкет не стал спорить.
— Почему бы и нет? Все равно вы уже здесь… Только не увлекайтесь поисками. Нам еще нужно работать. На сегодняшний вечер вы моя ассистентка.
— Ха! И что же я должна делать? Отвлекать внимание?
— По большей части. Строить удивленные физиономии. Сумеете?
— Я же актриса! — задрала нос Томка.
— Вот, держите, — Тинкет вытащил игральную карту и протянул девушке. — Спрячьте в одежде. Когда я подам знак, вытащите с удивленным видом. Это карта номер один…
— Будет и вторая?
— Да. С этой картой малость сложнее. Итак, запоминайте…
И Тинкет подробно рассказал, как делается трюк «карта через стекло».
— Так просто? — удивилась Томка, когда он закончил. — Только и всего?
— Все фокусы объясняются просто, — Тинкет скривился. — Тот случай, когда загадка настолько лучше отгадки, что отгадку хорошо бы и не знать.
Он щелкнул пальцами и на его ладони заплясал голубой огонек. Тинкет подбросил его, поймал, резко дунул и огонек обернулся блестящей монетой. Зажав ее большим и указательным пальцами, фокусник крутанул монету волчком и оставил вращаться в воздухе вопреки всем законам физики.
