– Но мне нужно забрать в той квартире свои вещи… У меня
ничего нет, кроме того, что на мне.
– Об этом не может быть и речи. Возвращаться туда после
того, что произошло, ни в коем случае нельзя, это слишком опасно. Ты купишь
себе все, что понадобится. Кроме того, тебе придется переждать там совсем
недолго – всего два-три дня, пока мы не получим деньги.
Он еще немного помолчал и проговорил, понизив голос:
– Остается последнее: тебя вычислили. Понимаешь, я-то
знаю, что ничего против тебя не предпринимал, я знаю, что Лисичкин умер,
поэтому объяснение этому странному звонку может быть, на мой взгляд, только
одно: до той квартиры, где ты прячешься, притворяясь, что работаешь экономкой,
добралась твоя бывшая подружка. Та, которую ты так жаждала подставить!
«Вот и к делу подошли», – оживился про себя Маркиз и
устроился поудобнее, прислушиваясь к разговору.
– Не может быть! – Ирина повысила голос. –
Этого просто не может быть! Она не могла, она – полная дура! Я так хорошо
сумела ее убедить…
– Однако, хоть ты и утверждаешь, что она полная дура,
все же ей удалось выбраться из той квартиры незамеченной, – ехидно
напомнил мужчина. – Мы до сих пор не знаем, что там случилось. Ясно
только, что милиция не прихватила ее с поличным и не обвинила в убийстве по
горячим следам. И ты вместо того, чтобы разведать, что произошло, сразу же смылась
на машине!
– Там все время вертелись какие-то подозрительные
личности, – призналась Ирина, – я просто испугалась, что они возьмут
меня на заметку… Но то, что ты говоришь… как она могла меня вычислить? Она же
ничего про меня не знает! Мы с ней не виделись больше двух лет! И не
перезванивались даже!
– Все-таки подумай хорошенько, не могла ли ты кому-то
проговориться… Ты никого из своих знакомых не встречала в последнее время?
Женщина замолчала, и, судя по всему, ее собеседник
почувствовал по ее молчанию, что она что-то вспомнила.
– Может быть… – проговорила она наконец, – но это
совершенно невозможно… Я не давала ей этот адрес, я не такая дура, я дала ей
только телефон ветеринарной клиники… той, куда носила эту кошку… Боже, если бы
ты знал, как она мне надоела!
– Не об этом ты сейчас говоришь! – крикнул
мужчина. – Быстро выкладывай, кто мог знать хоть какие-то твои координаты!
Это Надька Ратникова, – еле слышно ответила
Ирина, – от нее я узнала телефон Ольги, она же вцепилась в меня как клещ и
потребовала мой. Есть, знаешь, такие люди, хотят все всегда про всех знать,
всегда быть в курсе…
– Понятно, стало быть, она стремится много
знать, – зловеще протянул мужчина, – мне очень не нравится в людях
это качество.
У Маркиза от таких слов стало на душе нехорошо. Он понял,
что Иринин собеседник тот человек, у которого слова никогда не расходятся с
делом. И хотя он знал о Наде Ратниковой только по Лолиным рассказам, все равно
забеспокоился. Леня Маркиз очень не любил насилия. Несправедливости он тоже не
любил.
Как видно, Ирина тоже почувствовала в словах своего
собеседника угрозу.
– Что ты хочешь делать, Михаил? – встревоженно
спросила она. – Оставь Надежду в покое! Она несчастная нищая неудачница,
абсолютно безобидна, от нее никому не будет вреда!
– В этом деле решать буду я! – жестко отрубил
мужчина, которого назвали Михаилом. – Что-то ты стала слишком
сентиментальна. Ведь согласилась же ты со мной, что Лисичкина нужно устранить!
Ведь он камнем висел у нас на шее, да еще требовал шестьдесят процентов от всей
суммы за простую услугу! Дорогая моя, в таких делах нельзя остаться чистенькой!
– Лисичкин – порядочный мерзавец, – согласилась
Ирина, – но Надька…
– Разговор окончен! – отрубил мужчина. – И не
называй меня больше Михаилом!
– Я привыкла…
– Отвыкай и забудь! Как и о той квартире на Мойке,
забудь! Была у них экономка и пропала! Сгинула!
– Но кошка… она издохнет…
– Кошка? – мужчина нервно рассмеялся. – О чем
ты говоришь? Какая кошка? Твоя собственная жизнь в большой опасности, а тебя
беспокоит кошка! К тому же ты только что сама говорила, что кошка надоела тебе
хуже горькой редьки! Вспомни, в какую серьезную игру мы ввязались, вспомни,
какие в этой игре ставки! Ты не колебалась, когда мы решили так рисковать, а
теперь переживаешь из-за какой-то драной кошки… Нет, я не устаю поражаться на
женщин!
– Да, ты прав, – проговорила женщина после
небольшой паузы, – сама не знаю, что вдруг на меня нашло… Поехали туда,
куда ты хотел. Возвращаться на Мойку действительно слишком опасно.
«Пежо» снова тронулся с места, переехал по Тучкову мосту на
Петроградскую сторону и свернул в один из переулков. Там было совершенно
безлюдно, и Маркиз не рискнул следовать за ним. Он остановился на углу и оттуда
следил за серебристой машиной.
Эта часть Петроградской стороны застроена маленькими
хиреющими фабриками и старыми полузаброшенными складами. Строительная лихорадка
последних лет не затронула этот угол города, богатые и просто обеспеченные люди
не .хотели селиться по соседству с производственными и складскими корпусами, и
поэтому время здесь как бы остановилось.
Серебристый «пежо» подъехал к ржавым железным воротам.
Новенькая французская машина казалась здесь удивительно неуместной, как
фотомодель в коровнике.
– Заглуши мотор, – проговорил мужчина, – мы
приехали.
– Господи, что за дыра, – проговорила женщина с
отвращением, – здесь и находится твое «безопасное место»?
– Здесь действительно безопасно. Выходи из машины,
дальше мы пойдем пешком.
Маркиз увидел, как две фигуры выбрались из серебристой
машины и прошли через калитку рядом с железными воротами. На этом его контакт с
объектом прекратился.
Леня немного переждал, затем вышел из своей машины и
направился к железным воротам. Калитка не была заперта. Он осторожно приоткрыл
ее и заглянул внутрь. По ту сторону ворот виднелась безрадостная картина –
огромный безлюдный заводской двор, по которому там и сям были разбросаны
проржавевшие детали допотопных грузовиков и бульдозеров, автокаров и подъемных
механизмов. Среди этих обломков славного прошлого тянулась по грязно-серому
подтаявшему снегу двойная цепочка следов, уходившая в направлении
четырехэтажного фабричного корпуса из унылого темно-красного кирпича. В
довершение картины из-за угла этого кирпичного здания выбежали две крупные
беспородные собаки и с деловым видом перебежали на другой конец двора.
Леня подумал, что войти за ворота сейчас нельзя – он будет в
этом дворе как на ладони, из окон заброшенного заводского корпуса его запросто
могут не только увидеть, но и подстрелить, и в этой забытой людьми и богом дыре
его труп найдут очень нескоро. И очень возможно, что мужчина привез сюда свою
спутницу вовсе не для того, чтобы спрятать ее в безопасном месте от
преследователей, а для того, чтобы без помех убить ее и избавиться от трупа.
