Действительно, Снарк засиделся на крыльце «Фурора» и стал плотоядно поглядывать на покупателей. Теперь уже не всякий решался зайти в магазин. Отступать Илье было некуда.
Сложив продукты и записку с номером своего мобильника в фирменный пакет, Илья продвинул Алену к двери.
Здесь она огорошила его новым вопросом:
– Вы умеете вязать морские узлы?
– Это еще зачем?
– Как же иначе привязать к пакету веревку, чтобы он не сорвался?
Наверное, выражение лица Ильи снова выдало, что от природы он не блещет сообразительностью. Он никак не мог понять, зачем авоську с капустой надо завязывать морским узлом.
Алена вздохнула и начала объяснять победоносным тоном зубрилы:
– Продукты мы передадим через окошко – Иван Лукьянович спустит в форточку веревку. К ней и надо привязать пакет.
– Что за ерунда! Почему бы не войти в дверь?
– Там же баррикада!
Алена явно теряла терпение.
– Ах да, про баррикаду-то я и забыл, – спохватился Илья. – Ничего не скажешь, лихо придумано.
– Мы вместе с Иваном Лукьяновичем решили, что надо заблокировать дверь. Сейчас вы обязательно должны пойти со мной. Я боюсь, что не смогу завязать крепкий узел, и тогда продукты бухнутся вниз.
– Не выйдет – я занят. Сколько можно повторять!
– Вы что, хотите, чтобы ветеран войны умер с голоду?
Илья, конечно, понимал, что старик Хоменко не отдаст богу душу, если не потребит сегодня литр молока и кочан капусты. Но может, он уже давно не ел? Несчастный старик, запертый в Обители Пропавших Душ и преследуемый гнусной бандой! Разве не мог он рассчитывать на помощь несгибаемого Альфила?
Бедняга Снарк истомился на привязи. От всей души он стукнул Илью в грудь передними лапами, твердыми, как молотки, и лизнул в ухо.
Алена одобрительно заметила:
– Я знала, что вы согласитесь пойти к Хоменко. Вы очень смелый! Я это поняла еще тогда, когда вы убегали от алкоголиков.
Никто еще не делал отважному Альфилу таких комплиментов – ни в нордическом сне, ни наяву.
Неподалеку от страшного дома номер 18, в густых и замусоренных кустах, Алена вдруг замерла.
– Все, стойте! – сказала она шепотом. – Отсюда надо дать условный знак.
– Кому? Зачем?
– Мы так договорились с Иваном Лукьяновичем. Вы опять не понимаете? А вдруг бандиты сейчас в подъезде и караулят? Или засели где-то поблизости? Мы не имеем права себя обнаруживать. Но нам надо знать, приходили они сегодня или нет. Поэтому сейчас будет условный знак. Снарк, голос!
Снарк поднял на хозяйку широко расставленные карие глаза, полные неведомых мыслей. Алена еще раз потребовала голос. Снарк молчал. Алена погрозила поводком. Снарк вздохнул, попрыгал вокруг да около, еще раз зачем-то наступил Илье на грудь передними лапами и только после этого оглушительно гавкнул.
– Теперь глядите на окно, – прошептала Алена.
На втором этаже дрогнули линялые задергуш-ки. Между ними показалось и тут же скрылось бледное пятно лица ветерана. Алена не шевелилась. Снарк беззаботно прыгал по близлежащей сырой листве. Все вокруг он уже обнюхал и решил, что мин нет.
Через минуту со стороны Обители Пропавших Душ донесся густой и бодрый голос гармони. Среди лихих переборов и гнусавого органного рева иногда попадались обрывки какой-то мелодии.
– Это «Марш энтузиастов»! Ура! – запрыгала в кустах Алена. – Все хорошо, путь свободен!
Илья недоверчиво покосился на нее:
– Ты уверена? Это точно марш?
– Конечно! Наш условный знак. А если б бандиты уже приходили сегодня и стучали в дверь, то были бы «Амурские волны». Это знак тревоги. Классно придумано, да? Пошли!
Спасители старика Хоменко покинули кусты и вышли к облупленной двери крайнего подъезда.
Узник дома номер 18 заметил их, распахнул форточку и весело из нее засипел:
– Привет, тимуровцы!
Затем из форточки тощей серой змеей сползла бельевая веревка. Она была далеко не новая, но достаточно прочная.
Илья не мог поручиться, что узел, которым он сцепил веревку и ручки пакета, именно морской. Однако фуроровский продуктовый набор достиг форточки. Правда, по пути он несколько раз стукнулся о стену и едва не застрял уже у подоконника Хоменко – именно там безвестный архитектор решил приладить декоративный выступ. Даже какая-то лепнина к этому выступу прицепилась. Теперь она настолько стерлась временем, что больше напоминала следы голубиных посиделок.
– Хорошо пошла! Даешь! – радостно кричал бывший кузнец, протискивая бирюзовый пакет сквозь облезлый прямоугольник форточки.
– Иван Лукьянович, там внутри бумажка! А на ней номер телефона! – пищала снизу Алена. – Это вам на крайний случай.
– Вижу, вижу, дочка, – отвечал старик, снова просунув голову в форточку. – Все путем! Теперь меня не возьмут! Это будет последняя для них ночь. Я под Кенигсбергом жив остался – и теперь не получат ни…! Я им сам такой Кенигсберг устрою!
– Вы все-таки будьте осторожнее, – посоветовал Илья.
– А это ты видел? – просипел Хоменко и высунул в форточку большую тусклую бутылку из-под какой-то бормотухи. – Коктейль Молотова! Я его на подоконнике держу на тот случай, если они… в окошко сунутся. Задам им жару!
– Вот видите, как все хорошо, – снова запрыгала Алена, а Снарк на радостях вновь оставил на груди Ильи дружеские отпечатки своих крупных грязных лап.
Илья стоял у дома номер 18 и чувствовал себя уже не всесильным Альфилом, а самым древним обитателем нордического замка, магом Туртуром. Ему полагалась теперь золотая тога, борода и пышные болоночьи седины. А главное, он был печально и тяжеловесно мудр, но никто не желал его слушать. Рядом с ним безнаказанно творились немыслимые глупости: сопливая девчонка и неадекватный старик затеяли какую-то игру. Поди отговори их сейчас!
Между тем серая «Волга» и трое круглоголовых парней в ней не игрушечные, а самые настоящие – как и бутылки с зажигательной смесью. Если Обитель Пропавших Душ взорвется нынче ночью…
– Слушай, Наиль, вчера вечером на старика из дома номер 18 снова наезжали, – сообщал Илья по телефону полчаса спустя.
Карьерист Мухаметшин только порадовался:
– Наезжали? Отлично! Наконец-то дело приобретает реальные очертания. А «Волгу» твою я пробил: она принадлежит пенсионеру Стукалову. Он оформил доверенность на зятя, а зять черт знает на кого. С «Волгой» будем работать, тем более она за последние полгода три раза в ДТП попадала. Всякий раз водители были другие, какие-то пацаны, ездили по доверенности. Будем работать, и, возможно, через пару месяцев…
– Через пару месяцев дом уже на воздух взлетит, – перебил его Илья.
