– А почему его на карте нет? – поинтересовалась, в свою очередь, Яна.
– Дык… Маленькое оно, не то что какое-то там о-о-озеро, – пояснила тетка басом. – А так – о-о-озеро, – закончила она тонюсеньким голоском.
Подруги некоторое время переваривали информацию.
– Может быть, после разговора с нами Енькина возвращается на место преступления? – понизив голос, высказала предположение Маша. – Пришила тут кого-нибудь, а теперь испугалась и едет заметать следы?
– Я знаю, кого ты имеешь в виду, когда говоришь «кого-нибудь», – зыркнула на нее Яна. – Но это все наши догадки.
– Подождем до завтра, и догадки превратятся в факты.
– Как мне уже хочется попасть в какой-нибудь гостевой домик, – вздохнула Яна. – Душ принять и голову вымыть.
– Перед сном будешь перышки чистить. Прежде мы проведем рекогносцировку.
– Кого?
– Эх, Янка, сразу видно, что не посещала ты в институте военную кафедру, и не было у тебя папы – командира дивизии. Рекогносцировка – это когда командующий лично, на месте, производит осмотр вражеских позиций. Поняла?
– Поняла-поняла… Смотри!
Маша быстро повернулась и увидела, как мимо проплыл кособокий дорожный указатель с надписью: «КОПЛИНО».
– Вот и прибыли, – облегченно вздохнула она. – Первая часть Марлезонского балета подошла к концу.
* * *
Устроились подруги самым чудесным образом. Шофер, взявший на себя функции гида на новом месте, отвел девушек в здание местной администрации, где им без всякой бюрократии и за какие-то смешные деньги оформили проживание в гостевом домике.
– Надолго в наши края? – поинтересовалась женщина, выдавшая им ключ от комнаты и назвавшаяся Тамарой Васильевной.
– Посмотрим, – туманно сказала Маша. – Не решили еще.
– Располагайтесь, отдыхайте, – радушно ответила Тамара Васильевна. – Чистое белье там постелено. Если понадобятся дополнительное одеяло или подушка – обращайтесь.
– Как в поезде, – прокомментировала Яна по дороге к новому жилищу. – Только чай с печеньем не предложила.
– Кстати, неплохо было бы перекусить, – живо отреагировала Маша. – И пополнить запасы продовольствия, потому как оставшихся продуктов надолго не хватит. Ресторанов здесь, конечно, нет.
– У нас есть прекрасная столовая, – ввязался в разговор шофер, тащивший за ними чемоданы. – А в магазине товары – не хуже, чем в городе.
Выделенная им комнатка оказалась небольшой, но чистенькой и уютной. Но самое замечательное в ней было то, что окнами она выходила прямиком на автобусную остановку.
– Скажите, – обратилась Маша к шоферу, который, аккуратно поставив чемоданы на пол, собрался было уходить. – Сколько раз за день сюда приезжает автобус?
– Два раза – утром и вечером. Это вы насчет обратной дороги интересуетесь?
– Нет, просто так, мало ли. А другой транспорт от станции в поселок ходит?
– Откуда же ему взяться? Тут не Москва, ни трамваев, ни троллейбусов. Только наш автобус. Ну, прощайте, если понадоблюсь – заходите в гости, я живу здесь недалеко, на параллельной улице.
Отказавшись от предложенных денег, шофер-филантроп ушел, весело насвистывая.
– Все, дело в шляпе, – радостно потирая руки, воскликнула Маша. – Два раза в день садимся у окошка и наблюдаем, кто сюда пожаловал. Да мимо нас ни одна мышь не проскочит, не то что Енькина.
– Почему два раза? Одного достаточно, вечером.
– А если Любовь Федоровна сначала в лесок забежит и на автобус опоздает? Мы же чуть не опоздали. Придется ей ночевать в зале ожидания, в обществе многоликого Степана.
– Маш, а не лучше ли на станции ее встретить? Надежнее, тогда уж точно не упустим.
– Конечно, с цветами и шампанским. Скажи, куда она денется, через степи и тайгу пешком двинет? Нет, усядется в тот же самый автобус. Зачем нам кататься до станции и обратно? Только засветимся со всей этой суетой.
– А вдруг она тоже здесь поселится? В соседней комнате?
– Что ты ко мне пристала? – рассердилась Маша. – Я что, Буденный? Я всего лишь дочь командира. Будем корректировать наш план по ходу дела. Зачем гадать, как она себя поведет?
Но Яна не желала оставлять животрепещущую тему:
– А если Енькина вообще ничего не знает ни про убийства, ни про Федоренкова? Тычется наугад, как и мы? Так и будем друг за другом бегать, пока не надоест.
– Такие бабы, как эта Любовь Федоровна, просто так ничего не делают, – с видом знатока заявила Маша. – У нее все схвачено, все рассчитано. Какой она для нас потрясающий концерт устроила возле института! Актриса. Грета Гарбо! Марлен Дитрих! Ты ее глазки видела?
– Не видела. Она почти все время в очках.
– Она недаром их носит, помяни мое слово. Скрывает за ними свои темные мысли. Кстати, ты натолкнула меня на одну хорошую идею – арендовать этот домик целиком, чтобы сюда никого не подселили. Интересно, кроме нас тут никого нет?
В ту же секунду, как ответ на вопрос, послышался звук открываемой входной двери, и в коридоре раздались неторопливые шаги. Кто-то прошел мимо их комнаты, пару раз басом кашлянув.
– Кто это? – почему-то шепотом спросила Яна.
– Откуда я знаю, – настороженно прислушиваясь, ответила Маша.
В коридоре звякнул ключ, два раза щелкнул замок, негромко хлопнула дверь, и все стихло.
– Надо пойти взглянуть на соседа, – решила Маша.
– Не слишком удобно, мне кажется. Это тебе не отель «Савой», где гости подкарауливают в коридорах знаменитостей.
– Брось, необходимо точно знать, с кем живешь под одной крышей.
– Думаешь, там беглый каторжник? – насмешливо спросила Яна.
– Здесь такие жуткие места, всякое может быть. Пойдем знакомиться, опасности надо смотреть в лицо.
Постучав и услышав раскатистое: «Входите, не заперто», подруги переступили порог комнаты, находившейся в торце небольшого коридора.
В комнате царил жуткий беспорядок, а посередине, на стуле, спиной ко входу сидел широкоплечий мужчина с гривой седых волос.
– Что ты мне глазки строишь, – вдруг заговорил неизвестный. – Ничего не выгорит, моя дорогая. Ну-ка, ступай на место…
– Да я еще и моргнуть не успела, не то что строить! – сказала Маша.
– Ох! – воскликнул мужчина, и волчком крутнулся на стуле. – Это я с Нелей разговариваю. Простите великодушно!
Когда он поднялся, девушки увидели возле его ног очаровательное существо, глядящее на хозяина умильными глазами.
– Ах, какая прелесть! – тут же запричитали подруги, опускаясь на корточки.
– Моя спутница на будущей охоте, – ласково погладив собаку, сообщил мужчина.
