– Где они? – повторил мужчина, видя, что хозяйка
квартиры достаточно напугана и готова выложить все что знает.
– Кто? – спросила Сапфира Михайловна, лихорадочно
соображая, как обойти злоумышленника и выскочить из квартиры.
– Умничать не надо! – рявкнул киллер, оттеснив
хозяйку еще дальше от двери и с угрожающим видом сунув руку за пазуху.
За пазухой у него, в наплечной кобуре, лежал пистолет с глушителем,
но киллер надеялся, что со старухой он разберется без помощи оружия. На нее
ведь только дунь – и она тут же рассыплется…
Однако впечатление было обманчивым. Сапфира Михайловна была
женщина решительная и энергичная. Единственное, чего она действительно боялась
– это беспомощной старости, и сейчас она вовсе не тряслась от ужаса, как
полагал убийца, а лихорадочно прикидывала, как его перехитрить.
– Куда ты их спрятала? – снова спросил киллер,
злобно вращая глазами.
– Да кого вы ищете? – удивленно повторила Сапфира
Михайловна. – Вы мне скажите, кто вам нужен, может, мы вместе их найдем! А
так я даже не знаю, чего вы от меня хотите!
– К вам в квартиру зашли двое, мужчина и
женщина, – медленно и внятно, как для глухой, проговорил киллер, –
они зашли уже очень давно, часа два назад. Они у вас? Мне нужно только
поговорить с ними…
«Ну да, поговорить, – подумала женщина, – а за
пазухой у тебя, наверное, блокнот, куда ты хочешь записать ваш разговор… и
носишь ты этот шестизарядный блокнот, видимо, в наплечной кобуре…»
Про наплечную кобуру Сапфира Михайловна знала из детективных
романов, которые она читала по-английски и по-французски, чтобы не растерять
словарный запас и не забыть языки.
Вслух она сказала совсем другое:
– Ко мне действительно два часа назад зашли мужчина и
женщина, но они тут же ушли: просто перепутали квартиру, искали какую-то Анну
Петровну Стрекопытову.
– А это кто у вас ходит? – спросил киллер
вполголоса, услышав в коридоре за спиной у хозяйки какой-то странный звук.
Ах, это! – женщина оглянулась, – это Матти, Гога и
Гуся! Мальчики мои, познакомьтесь с нашим гостем. Впрочем, он еще не
представился…
– Мальчики? – вскрикнул киллер, вытащив наконец
из-за пазухи пистолет и сделав огромный скачок. – Какие еще мальчики!
Присутствие в этой квартире лиц мужского пола, да еще целых
троих, совершенно не вписывалось в его планы и могло помешать осуществлению
задуманного.
В коридоре было довольно темно, и киллер не смог сразу
разглядеть «мальчиков» и разобраться, с кем имеет дело. Под ноги ему метнулась
какая-то гибкая коричневатая тень. Мужчина споткнулся, громко выругался и от
неожиданности шарахнулся в сторону. При этом он наступил на хвост пушистому
рыжему котяре, который издал душераздирающий вопль, дернулся и изо всех сил
вцепился кривыми и острыми, как турецкие ятаганы, когтями в ногу незадачливого
злоумышленника.
Вопль Ренуара был так ужасен, что киллер отшатнулся, неловко
подался назад и потерял равновесие. В то же мгновение со шкафа – того самого
уродливого Розочкиного дубового шкафа с тайником – на него спрыгнул огромный
черный котище с белой манишкой. Матисс, который спокойно дремал на верхотуре
после сытного обеда, услышал вопль своего рыжего приятеля и решил, что тому
необходима помощь. Весил когтистый разбойник добрых десять килограммов,
поэтому, когда он спикировал на плечи киллеру, тот не удержался на ногах и с
жутким грохотом обрушился на пол.
В квартире неожиданно наступила тишина.
Сапфира Михайловна шагнула к злоумышленнику, который
неподвижно лежал возле дубового шкафа, не издавая никаких звуков, и почему-то
почти шепотом окликнула его:
– Эй, гражданин… вы чего? Вы это как?
Стрессовая ситуация так подействовала на нее, что безупречно
грамотная женщина стала выражаться не вполне правильно.
Незнакомец ничего не ответил. Он лежал, привалившись головой
к злополучному шкафу, и смотрел в потолок широко открытыми безжизненными
глазами. Очевидно, его голова пришла в соприкосновение с Розочкиным шкафом, и
шкаф оказался прочнее.
Вот теперь Сапфира Михайловна действительно испугалась.
Все также вполголоса она сказала неподвижному человеку:
– Вообще-то вы сами виноваты. Нечего было так кидаться
на мальчиков. В коридоре темно, пол паркетный, скользкий, далеко ли до беды…
«Мальчики» сидели рядком возле хозяйки, аккуратно подобрав
лапы, поглядывая своими загадочными изумрудными глазами то на хозяйку, то на
этого странного неподвижного человека.
Сапфира Михайловна наклонилась над телом и неуверенно
проговорила:
– Гражданин, эй, гражданин! Вы что же, умерли?
Гражданин упорно не отвечал. Как говорится, молчание – знак
согласия. Кроме того, широко открытые глаза невежливого гражданина не оставляли
никаких сомнений. Его правая рука была отброшена в сторону, он сжимал пистолет
с навернутым на ствол глушителем.
– Не мог сделать это в каком-нибудь другом
месте! – возмущенно воскликнула хозяйка квартиры. – Что мне теперь с
тобой делать?
Сапфира Михайловна была женщина законопослушная. Она
соблюдала законы всю свою долгую жизнь и не собиралась нарушать их на старости
лет, но теперь оказалась в крайне затруднительном положении. Первым ее
побуждением было позвонить в милицию. Она даже протянула руку к телефону, но
тут же отдернула ее, как будто трубка превратилась в ядовитую змею. Пожилая
дама представила, как она наберет номер и скажет незнакомому, совершенно
равнодушному человеку, что к ней в квартиру вошел неизвестный мужчина, упал и
разбил голову об дубовый шкаф… это прозвучало как-то совершенно неубедительно.
Если бы кто-то рассказал такую историю самой Сапфире Михайловне, она бы ни за
что не поверила. Особенно недостоверной эту историю делал пистолет с
глушителем, в руке мертвого человека.
Женщина перевела взгляд с покойника на своих усатых друзей.
Гоген, Матисс и Ренуар не хотели или не могли ей ничего посоветовать. Они сидели
неподвижно, как каменные изваяния, и ждали, что хозяйка сама примет решение,
как она делала это до сих пор.
– Вообще-то, мальчики, это ваших рук дело, –
проговорила хозяйка с некоторой обидой в голосе, – точнее, ваших лап…
могли бы хоть что-то мне посоветовать!
Ренуар поднялся, вытянул вперед передние лапы и потянулся
всем своим пушистым рыжим телом. Потом он неторопливо подошел к хозяйке и
потерся о ее ноги, при этом проникновенно глядя в глаза и чуть слышно мурлыча.
– Я понимаю, Гуся, – расчувствовалась Сапфира
Михайловна, – ты помог бы мне, если бы это было в твоих сил ах…
Кот не сводил с нее взгляда своих изумрудных глаз. Он как
будто хотел внушить хозяйке какую-то мысль…
Сапфира Михайловна прикоснулась пальцами к виску.
