– Я не думаю, – повторила Валентина, –
учитывая некоторые детали.
– Какие еще детали! – проговорила Алла Леонидовна
с показным равнодушием.
Однако Леня, искоса наблюдавший за ней, заметил, как
отвердело ее лицо и напряглись крылья носа. Теперь этой женщине можно было дать
ее настоящий возраст.
– В тот день, когда Алексей Иванович… умер, я немного
задержалась на работе, он продиктовал мне несколько срочных документов…
– Ну-ну, знаю я, что это за документы… – усмехнулась Алла
Леонидовна.
– Потом он отпустил меня, точнее, почти выгнал. Думаю,
он еще с кем-то должен был встретиться. И когда я вышла из проходной, я видела
вашу машину… она стояла возле подъезда банка, естественно.
– Естественно? – как эхо повторила Алла Леонидовна.
Теперь ей, пожалуй, можно было дать и сорок лет.
– Естественно, – повторила Валентина, – ведь
я прекрасно знаю, кто ваш любовник.
– Прислуга и секретарши знают все… – задумчиво
произнесла Алла Леонидовна, – ну и что? Даже если там стояла моя машина –
кому это может быть интересно?
– Вот и я думаю – кому? – Валентина пригнулась и
проговорила, глядя прямо в глаза своей собеседнице: – Может быть, милиции? Они
уже разговаривали со мной, или как это у них называется – допрашивали? Тогда я
не вспомнила о вашей машине, а теперь вот думаю – может быть, зря? Может быть,
мне стоит постараться и освежить свою память?
– Ну и чего ты от меня хочешь? – проговорила Алла
Леонидовна, резким жестом затушив сигарету в кофейном блюдечке, – денег?
– Нет, – Валентина снова с показной скромностью
потупила взор, – я не хочу денег…
– А чего же тогда?
– Меня уволили с работы, – проговорила секретарша,
и на этот раз в ее голосе прозвучало настоящее, а не показное чувство, –
новый директор не успел занять кресло Алексея Ивановича, как тут же взял на мое
место свою прихехе, а меня вышвырнул на улицу…
– Но я то тут причем? – Алла Леонидовна откинулась
на спинку стула и закурила новую сигарету, – как ты понимаешь, со смертью
Алексея мое влияние в вашей гребаной конторе равно нулю…
– Зато у вас очень большое влияние в
«Дельта-банке», – быстро проговорила Валентина, – поговорите с
Сергеем Петровичем, пусть он возьмет меня к себе в банк! Уж он-то наверняка это
может, для управляющего это пустяк! Меня устроит любая работа – операционистом,
офис-менеджером, в конце концов – младшим администратором… и я тут же забуду о
том, что видела в тот вечер, обещаю вам!
Алла Леонидовна задумчиво подняла глаза, выпустила колечко
дыма и наконец сказала:
– Ладно, я поговорю с Сергеем!
– Да уж поговорите! – Валентина снова постно
потупилась, – а то, сами понимаете, какие у вас могут быть неприятности…
Она поднялась, схватила свои пакеты и громко, совсем другим
голосом проговорила:
– Я спешу, у меня сегодня есть еще дела! – и
быстро, решительными шагами она покинула кафе.
Лола с Маркизом переглянулись и поняли друг друга без слов.
Маркиз плавно выбрался из-за стола и танцующей походкой
заскользил к выходу вслед за Валентиной. Лола осталась на месте, исподтишка
наблюдая за Аллой Леонидовной.
Дама зло курила, стряхивая пепел в кофе и на столик.
– У нее дела! – проговорила она раздраженно,
потушила сигарету и вытащила мобильный телефон.
По телефону она говорила напряженно и тихо, так что Лола
едва смогла разобрать слова.
– У нас проблемы, – проговорила она вместо
приветствия, – точнее, одна проблема, но зато очень большая. Ее зовут
Валентина, секретарша моего дорогого покойника.
На мгновение она замолчала, видимо, выслушав реплику своего
собеседника, потом повысила голос и заговорила с прежним злым раздражением:
– А мне наплевать, что ты на работе! Кажется, ты не
понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Она видела мою машину в тот вечер! Ты
наконец понял? Все равно, что видела меня!
Она снова замолчала и, опять понизив голос, ответила своему
невидимому собеседнику:
– Хорошо, я согласна, это действительно не телефонный
разговор, только вопрос не терпит отлагательства и встретиться мы должны
немедленно! Ты понимаешь, немедленно! Там, в нашей квартире!
* * *
Лола шла следом за Аллой Леонидовной, почти не скрываясь.
Роскошная дама пребывала в таком раздражении, почти в
бешенстве, что не замечала ничего вокруг себя. Она вылетела из кафе и села за
руль открытой двухместной серебристой «BMW». Лола еле успела поймать частника.
Водитель, узнав, что нужно ехать вон за той роскошной машиной, взбрыкнул было,
но Лола показала ему зеленую купюру, и он покорился, только проворчал сквозь
зубы что-то про дамочек, которые с жиру бесятся.
– Делай свое дело! – прикрикнула Лола. –
Сказала же – заплачу.
– Ну что ты за ней ездишь? – не унимался
водитель. – Ты на себя посмотри и на нее. Она вон на какой БМВ, а ты
пешком!
– Ты бы помолчал, – буркнула Лола, – лучше на
дороге сосредоточься, а то как бы не упустить…
Они мчались следом за серебристой машиной, каждую минуту
ожидая, что их остановит ГБДД. «BMW» проскакивала перекрестки на красный свет,
превышала скорость, грубо подрезала другие автомобили… к счастью, ехать
пришлось недолго, Алла Леонидовна остановилась на Садовой, выскочила из машины
и исчезла в подъезде.
Лола запомнила дом и задумалась, стоит ли ждать здесь
развития событий или лучше встретиться с Леней и обсудить ситуацию. В это время
рядом с серебристой машиной остановился классический черный «Мерседес». Из него
вышел плотный широкоплечий мужчина в дорогом черном костюме. Подозрительно
оглядевшись по сторонам, он вошел в тот же подъезд, в котором незадолго до того
скрылась Алла Леонидовна.
Лола сидела, глядя вслед мужчине в черном.
Его фигура, его походка безусловно были ей знакомы.
Только вот откуда? Где она видела прежде этого человека?
Лола прикрыла глаза, напрягая память, и вдруг перед ее
глазами отчетливо всплыла картина: двое мужчин медленно идут по офисному
коридору. То есть один не идет, он безвольно висит на плече у второго.
Та самая видеозапись, которую они с Маркизом украли в поезде
«Петербург-Москва.»
Имя одного из мужчин она уже выяснила. Это Алексей Иванович
Казаркин, бывший директор НПО «Мезон». Ныне покойный, и есть все основания
подозревать, что он уже был мертв, когда велась видеозапись.
А теперь она своими глазами увидела второго – того, кто
тащил на себе покойного Казаркина по коридору той самой ночью… тащил его,
скорее всего, уже мертвого…
