Братки переглянулись, и один из них, похудее и, судя по
лицу, немного потолковее, проговорил:
— А мы-то что? Мы люди подневольные, над нами Баллон
бугром… Что нам Пашка велел, то мы и делаем, без базара… А если Баллон что не
так, то мы, конкретно, ни при чем…
— Да я-то что, мне это по барабану… — миролюбиво
протянул Маркиз. — Мне Рваный велел бабу привезти — я и стараюсь, а вы,
пацаны, сами смотрите, как да что… Только Рваному на глаза сегодня не попадайтесь,
живьем сожрет.., а я вас, конкретно, типа не видел…
— Сука Баллон. — подал голос второй бандит,
коренастый и широкоплечий. — Сам с сеструхой своей смылся, а нас реально
подставил.! И еще бабу эту бешеную нам подсиропил…
— Ладно тебе, Витек, — оборвал его
приятель, — не гони пургу! С Баллоном сами как-нибудь разберемся!
— Ты че, Толян? — набычился коренастый
браток. — Ты че на меня конкретно наезжаешь? И бабу эту не хотели мы
отпускать…
Она, сука, тебе же руку до кости прокусила, а мне, блин, так
врезала, что до сих пор сидеть не могу… А теперь мы ее отпустим, да? Мы с ней
хотели по-своему поговорить, чтобы запомнила надолго пацанов…
— Где баба-то? — нетерпеливо спросил
Маркиз. — Меня Рваный ждет, мне некогда базар вести!
— Пошли, — махнул рукой Толян, — наверху она,
забирай свою бабу да скажи там Рваному, что мы конкретно не при делах…
— Нет, ты че, Толян, гонишь! — продолжал
недовольно бубнить Витек. — Я что конкретно, лох?
— Да уймись ты, Витек! — отмахнулся Толян,
карабкаясь по приставной лестнице.
— Нет, ты мне реально скажи, кто я, по-твоему, —
лох или конкретный пацан? — не унимался Витек.
— Конкретный, конкретный! — проговорил Толян,
откидывая крышку люка. — Самый, блин, конкретный!
— А тогда какого черта ты пургу гонишь?
И почему мы должны стерву эту отпускать?
Она мне так врезала, что я до сих пор…
— Слушай, уймись, Витек! — огрызнулся Толян,
пролезая в люк. — Ты что, Рваного не знаешь? Будешь выпендриваться, он
тебе вообще на фиг оторвет все, что осталось!
Неожиданно браток замолчал и после небольшой паузы удивленно
протянул:
— Во блин! Где баба-то?
Маркиз вскарабкался вслед за ним на чердак. Помещение было
небольшое, спрятаться негде, и с первого взгляда становилось ясно, что здесь
нет ни души.
* * *
Лола очнулась оттого, что страшно затекла шея. Не открывая
глаз, она попыталась вспомнить, что с ней произошло и отчего ей так худо. Вроде
бы вчера она не пила, да она вообще никогда в жизни не напивалась так сильно,
чтобы наутро испытывать похмелье.
Лола со стоном повернула голову, шея стала болеть еще
сильнее, она попыталась поднять руку, чтобы растереть шею, это удалось ей
только с третьего раза. Своей шее Лола не очень-то помогла, зато нащупала на
затылке огромную шишку, попутно сообразив, что от ее новой шикарной прически не
осталось и следа, поскольку вместо волос на голове была свалявшаяся пакля.
Вспомнив, что только сегодня утром она посетила
парикмахерскую, Лола постепенно вспомнила и все остальное — как она торопилась
домой, чтобы отвезти Пу И к Теодоре Дамиановне, как зачем-то согласилась
подвезти незнакомую девицу в красном костюме, как девица случайно схватила ее
сумочку и как Лола обнаружила эту самую девицу в скверике возле Исаакиевского
собора совершенно мертвую. Дальше был полный провал. Где она находится, кто
притащил ее сюда и отчего, черт возьми, так сильно болит голова?
Мозги крутились в этой самой больной голове с явственным
скрипом, как старое мельничное колесо. Но все же Лола с трудом сообразила, что
голова болит после того, как кто-то сильно по ней стукнул, о чем свидетельствует
огромная шишка. И нет ли у нее сотрясения мозга?
Волей-неволей придется открыть глаза, хотя шестое чувство
подсказывало ей, что ничего хорошего она вокруг себя не увидит. Лола со стоном
села, еще раз ощупав себя, больше никаких повреждений не обнаружила и осторожно
приоткрыла один глаз.
Действительность превзошла самые худшие ее ожидания. Лола
сидела на полу в старом темном помещении, скорей всего, это был нежилой чердак
какого-то заброшенного дома.
Прямо над головой у Лолы протянулись стропила, вокруг была
жуткая грязь. Паутина свисала по углам, пахло пылью и еще чем-то ужасно
неприятным. Лола снова застонала и прикрыла глаза, посчитав, что лучше не
видеть такого безобразия. Плотно зажмурившись, она идентифицировала свои
ощущения и поняла, что пахнет не чем иным, как мышами. Действительно, где им
еще быть, этим отвратительным серым созданиям, которых боится всякая женщина?
Лола не была исключением, при мысли о мышах многострадальные волосы у нее на
голове встали дыбом. Вполне подходящее место для колонии домашних мышей, пахнет
определенно ими. И не их ли шорох и писк доносится из дальнего угла, возможно,
именно сейчас там готовится нашествие на Лолу? Мыши собираются в полки, бьют
барабаны, развеваются знамена…
Как все творческие натуры Лола была ужасно впечатлительна.
Увидев мысленно такую ужасную картину, она завопила: «Мама!» — и вскочила на
ноги. Потолок был низкий, и пленница со всего размаху стукнулась о стропила
головой. Попало по прежней шишке.
От удара глаза сами собой вылупились, из них посыпались
искры, в голове что-то булькнуло, и неожиданно она перестала болеть, возможно,
мозги сотряслись обратно. Так или иначе в голове у Лолы слегка прояснилось, она
решила проигнорировать мышей и попробовать выбраться из этого ужасного места.
Даже если она станет орать, вряд ли поможет тот, кто
притащил ее сюда. Он, должно быть, позаботился о том, чтобы на крики пленницы
никто не явился. Лола с грустью оглядела свой когда-то шикарный костюм, теперь
его можно было использовать только в детском театре, играя Гекльбери Финна.
Туфли ценой пятьсот долларов тоже можно было выбросить на помойку. Лола
осторожно встала и крадучись прошлась по чердаку. Где-то она слышала, что на
чердаке обязательно бывает маленькое слуховое оконце, она девушка стройная и
непременно должна в него пролезть.
Однако на чердаке было темно, то есть немного света с трудом
проникало в щели между досками. Окна не было. Был люк, который, надо полагать,
вел вниз, но как ни старалась, Лола не могла сдвинуть его крышку с места.
Пленница приуныла. В голову полезли жуткие мысли насчет
того, что ее бросили здесь, она не сможет выбраться никогда, умрет с голоду и
через много лет случайный человек обнаружит ее стройный скелет в обрывках
вишневого костюма в элегантную серую полосочку. Бедный Пу И никогда больше не
увидит своей хозяйки…
И тут она сообразила, что раз ее похитили, то Пу И не попал
к Теодоре, стало быть, песик останется без модного комбинезона! А самое
главное, Теодора никогда не простит Лоле пренебрежительного отношения к себе. С
каким трудом Лола уговорила ее их принять!
