— Это место должно быть близко… Или нет? — размышляла Эмили вслух. — Иначе она должна была брать карету, и кучер, по крайней мере, знал бы. Никогда нельзя доверять кучеру, если только не платишь ему лично. Но даже в этом случае всегда найдется тот, кто заплатит ему больше… Нет, это правильный совет: никогда не доверяй слугам, особенно мужчинам — у них есть тенденция вступать в союз с другими мужчинами.
— Где же тогда? — пробормотала Софи. — Ну да, конечно! Я знаю. По крайней мере, я знаю точно, что я должна делать!
— Что? Что? — Самообладание тут же покинуло Эмили.
— Ну конечно же, пустой дом! Этот дом на противоположной стороне площади пустует уже много лет! Он принадлежит старой леди, которая не продает его, но и не живет в нем. Думаю, она предпочитает Францию или иную теплую страну. Он ужасно запущен, но очень привлекателен. Там есть летний домик во дворе. Вполне романтическое место для встреч. Тебе не кажется, что я самая умная, раз догадалась об этом?
Про себя Эмили подумала, какой же она была глупой, что не сообразила сразу же. Но, естественно, было бы неправильно и невежливо говорить об этом.
— Безусловно! — сказала она вслух. — И я уверена, что ты права. Однажды, смею сказать, мы узнаем, кто он.
— Может быть, пойдем посмотрим? — предложила Софи. — Возможно, мы даже найдем какие-нибудь вещицы, которые они там оставили. Как думаешь?
Эмили решила сделать то же самое в тот момент, когда был упомянут дом. Она не хотела брать Софи с собой, но ничего не могла поделать.
— Прекрасная идея, — согласилась она. — При первом удобном случае надо туда сходить. Мы будем выглядеть очень странно, если пойдем туда в этот дождь. Завтра, если будет сухо, я заеду за тобой, и мы пойдем вместе. — Она посмотрела в глаза Софи так, чтобы та поняла: если она залезет в дом раньше, Эмили перестанет питать ее слухами. По выражению лица Софи она увидела, что та поняла угрозу правильно.
Эмили встала:
— Дорогая, такого волнующего визита у меня не было уже несколько месяцев. Я с нетерпением ожидаю нашей следующей встречи.
Она направилась к двери, и Софи пошла с ней. Предвкушая завтрашний день, она совершенно забыла вызвать горничную. Уже около двери Эмили повернулась к жене доктора:
— Ты не будешь возражать, если я приведу Шарлотту, мою сестру? Она очень умная и, может быть, сумеет нам помочь.
Вначале Софи на какой-то миг расстроилась, но затем, услышав о помощи, опять расцвела.
— Конечно же, приведи, — согласилась она. — Если эта девушка твоя сестра, то она, без сомнения, очаровательна.
Эмили поспорила бы с этим. Шарлотта была очаровательной только тогда, когда этого хотела, и ее младшая сестра очень сомневалась, что Софи сможет вдохновить ее. Но все это не имело никакого значения. Эмили ослепительно улыбнулась жене доктора и вышла. На сердце было радостно.
Ее молитвы были услышаны. Следующий день выдался холодным и сухим. Эмили рано забрала Шарлотту из дома — даже до того, как сестра доела завтрак, — и они помчались на Калландер-сквер. По дороге Эмили объяснила Шарлотте, куда и зачем они едут и почему нужно так спешить. Она не полностью доверяла Софи и не была уверена, что та не попытается проникнуть в дом сама, до того как Эмили и Шарлотта приедут за ней. Она не пойдет туда рано утром, потому что земля еще сырая и обледенелая. Но после обеда Софи могла попытаться забраться в дом без Эмили, надеясь остаться непойманной.
Сестры прибыли на Калландер-сквер, выскочили из кареты и велели кучеру и слуге оставаться на месте. Софи уже ждала их в сапожках, готовая идти; слуга стоял рядом и держал пальто. Через пять минут они втроем находились у входных ворот пустого дома. Ворота долго были закрытыми, и чтобы открыть их, пришлось навалиться и толкать всем вместе.
Некоторое время они постояли у входа.
Сад был холодным и застывшим, деревья посеребрил иней, каменные дорожки, заросшие мхом и покрытые корочкой льда, были скользкими. Сухие листья лежали на траве и на промерзших цветочных клумбах. Если там и было что-то живое, оно уснуло до весны.
— Сад не всегда был таким, — тихо сказала Шарлотта. — Здесь видна тщательная планировка. Люди гуляли по его дорожкам, разговаривая друг с другом.
— Елена Доран и кто-то еще. — Эмили всегда была практичной. — Давайте войдем.
Они осторожно вошли в сад, беззвучно наступая на промерзшие листья. Шарлотта прикрыла ворота, чтобы сделать незаметным присутствие непрошеных гостей. Потом девушки робко пошли вдоль дорожки, боясь поскользнуться на грязных камнях. Дорожка обогнула дом, а затем исчезла в траве. Газон весь был пропитан водой и покрыт листьями. Чуть в отдалении стоял крытый соломой деревянный летний домик с обвалившейся крышей. Очевидно, птицы выщипывали и уносили из нее солому в течение не одного года.
— Там! — воскликнула Эмили. — Вон там встречались любовники! — И она побежала по хлюпающей под ногами траве к домику. Ее юбка цеплялась за сухие веточки и листья. Шарлотта последовала за ней. Софи шла более осторожно, переступая с камня на камень по остаткам дорожки.
Сестры обогнули угол летнего домика и заглянули внутрь. Все было запущено, солома свисала с потолка, несколько птичьих гнезд упали и теперь гнили на полу.
— Неужели вся эта разруха произошла всего за два года? — разочарованно вздохнула Эмили.
— Время не имеет значения, — сказала Шарлотта, стоя за ее спиной. — Не забудь, сейчас январь. Летом все это выглядит иначе. Деревья покроются листьями, появятся цветы. Это место станет больше похоже на секретный сад. Никого не будет беспокоить, что все здесь немного запущено.
— «Немного»!
— Вернемся к нашему разговору. — Шарлотта пристально огляделась вокруг. — Ты видишь что-нибудь, какой-нибудь след? Она могла уронить здесь носовой платок, или кусочек материи мог оторваться от платья. Здесь валяется много мелкого сора.
Они обе начали смотреть. Софи присоединилась к ним. Через несколько минут, решив, что тут искать бесполезно, Шарлотта и Эмили вышли через другую дверь к задней части сада. Софи осталась на прежнем месте, продолжая тщательно высматривать улики.
За кустами Шарлотта резко остановилась, и Эмили наткнулась на нее.
— Что с тобой? — сердито спросила она, затем взглянула поверх плеча Шарлотты и похолодела.
Они стояли у края маленького газона под большим деревом. На одном из сучьев дерева висели садовые качели, и пальцы скелета, сидящего на них, еще цеплялись за веревки. Это была груда костей, которые некогда принадлежали женщине. Остатки ее платья свисали с сиденья, выцветшие до серости от сезонных дождей и солнца. Мухи и мелкие насекомые съели ее плоть. Ничего не осталось, кроме маленьких высохших кусочков кожи и бледно-желтых волос, а также ногтей на пальцах рук. Полностью сохранились только корсетные вставки, планки из китового уса, хотя они выпали и лежали возле того места, где раньше был живот. Поверх вставок, вывалившиеся из матки, кучкой лежали маленькие, как у птички, косточки нерожденного младенца.
