Книга Призрак с Кейтер-стрит, страница 70. Автор книги Энн Перри

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Призрак с Кейтер-стрит»

Cтраница 70

Шарлотта не могла сдержать слез. Если бы только Сара могла услышать… Почему люди не говорят подобные вещи, пока у них есть время?

Сейчас она всех расстроит своими рыданиями. Шарлотта встала.

— Извините меня, — быстро сказала она и вышла. Бежать нельзя, это ясно дало бы понять всем, что она не может больше сдерживаться.


Эмили была убеждена, что Доминик невиновен и что виновен ее отец. Она никогда не замечала темных сторон в своем девере. Он был таким, каким выглядел в действительности, — красивым, добродушным, слегка избалованным, остроумным, когда он хотел этого, и часто добрым, но без особого воображения. Занятно, что Шарлотта влюбилась в него. Доминик был совершенно не для нее и сделал бы ее ужасно несчастной. Он никогда бы не сравнился с ней по глубине чувств, и она бы потратила всю свою жизнь в поисках чего-то, чего в нем не было.

Но папа был совершенно другим. В нем, очевидно, кипели сильные страсти, которые никто из них не признавал раньше. И он либо не желал, либо был неспособен противиться этим страстям.

Была ли женщина с Кейтер-стрит единственной любовницей отца? Теперь она уже была немолодой, как сказала Сара. Когда папа закончил с ней, кто заменил ее? Эта мысль не приходила в голову другим.

Но вечером она пришла в голову Эмили, когда та сидела за шитьем, и теперь девушка размышляла, подумает ли об этом Питт, когда узнает о папином увлечении, — а он обязательно узнает: или из разговоров соседей о Саре, или из случайной обмолвки кого-то из слуг, или, возможно, даже от Шарлотты. Она была такой прозрачной, как вода! Или, может быть, Питт сам поговорит с этой женщиной… Инспектор, возможно, не очень элегантен и невысокого происхождения, но он далеко не глуп.

Так или иначе, думала Эмили, ей лучше привыкнуть принимать его всерьез, потому что, без сомнения, у Питта достанет смелости сделать Шарлотте предложение, и она может принять его, если у нее тоже достанет смелости и здравого смысла. Папа будет хмыкать и бурчать, бабушку хватит удар, но это ничего не значит.

Если только папа действительно не совершил чего-то более серьезного, чем содержание любовницы или даже целого ряда любовниц. В таком случае семья потерпит крушение, и вопрос о замужестве кого бы то ни было станет спорным. Эмили не могла поверить в подобное, но не могла также и выбросить эту мысль из головы — до тех пор, пока сама не опровергнет свои подозрения. Она знала, что отец сейчас один в библиотеке. Этот противный викарий, будучи связан долгом, зайдет сегодня или завтра. Полиция ушла — по крайней мере, на какое-то время. Лучше всего попробовать сейчас…

Эдвард с удивлением посмотрел на дочь, когда та вошла в библиотеку:

— Эмили? Ты ищешь что-то почитать?

— Нет. — Она села в большое кожаное кресло напротив него.

— Что тогда? Ты не хочешь быть одна? Признаюсь, я тоже рад, что ты пришла.

Эмили слегка улыбнулась. Разговор может стать гораздо тяжелее, чем она надеялась.

— Папа…

— Да, моя дорогая. — Как устало он выглядит. Она забыла о том, как он постарел.

— Папа, эта женщина с Кейтер-стрит… сколько времени прошло с тех пор, как она была твоей любовницей? — Лучше идти напрямую. Эмили могла хитрить с большинством людей, но ей никогда не удавалось успешно обманывать отца.

— Временами ты похожа на Шарлотту. — Он невесело усмехнулся, и она инстинктивно поняла, что он думает сейчас не о ней, не о Шарлотте, а о Саре.

— Сколько времени? — повторила девушка. Если связь уже закончилась, то говорить о ней — только продлевать боль.

Эдвард смотрел на нее. Прикидывал ли он, сколько она знает? Или даже теперь он собирался лгать, увиливать?

— Мы знаем про нее, — сказала Эмили жестко, — Сара ходила навестить ее. Эта женщина раскрыла правду. Пожалуйста, папа, не ухудшай ситуацию. — Ее голос дрожал. Ей самой был ужасно неприятен этот допрос, но недоговорки навредят еще больше. Подозрение было раковой опухолью, более болезненной, чем чистое знание. Эмили не должна позволять отцу лгать, унижая себя.

Эдвард продолжал смотреть на нее. Девушке хотелось закрыть глаза, закончить разговор. Но она знала, что уже слишком поздно.

Наконец Эдвард сдался.

— Давно это было, — ответил он, тихо вздохнув. — Вначале — очень короткая связь. Она закончилась через год или два после того, как ты родилась. Но эта женщина продолжала мне нравиться. Твоя мать была часто занята… собой. Ты не знала ее тогдашнюю. Она была немного похожа на Сару. Немного упрямая, всегда думала, она что знает все лучше всех…

Неожиданно глаза отца наполнились слезами. Эмили отвернулась, чтобы не смущать его. Она встала и подошла к окну, чтобы дать ему время взять себя в руки.

— Была ли другая женщина после нее? — спросила она наконец. Лучше узнать все с первой попытки.

— Нет, — ответил он удивленно. — Нет! Конечно, нет! Почему ты спрашиваешь, Эмили?

Девушка хотела быстро придумать какую-нибудь ложь, чтобы он даже не догадался, в чем она его подозревала. Глупо, но теперь ей хотелось защитить его. Эмили думала, что никогда не простит ему, что он обидел маму, но сейчас ей почему-то хотелось защитить его, как будто это он пострадал. Это было новое ощущение для нее, причем не совсем неприятное.

— Для мамы, конечно, — ответила Эмили. — Можно простить одну ошибку, особенно если она совершена много лет назад. Но нельзя простить что-то, что повторяется снова и снова.

— Ты думаешь, мама будет того же мнения? — Его голос звучал душераздирающе, разве что не жалобно.

Эмили это немного смутило.

— Я должна спросить ее, — быстро сказала она. — Мне кажется, она сейчас лежит внизу. Горюет о Саре.

Отец встал.

— Да, я знаю. Я понял, как много она значила для меня.

Он обнял дочь и нежно поцеловал в лоб. Она вдруг прижалась к нему и заплакала — о Саре, о себе и о каждом из семьи…

Поздним вечером зашел Джордж Эшворд, чтобы выразить свои соболезнования. Естественно, они были выражены всей семье, и поэтому он был приглашен Эдвардом в комнату для приемов. Чтобы соблюсти правила, был предложен чай — и, также согласно правилам, Эшворд от него отказался. После этого он спросил, может ли поговорить с Эмили.

Она пригласила его в библиотеку. Эшворд закрыл за собой дверь.

— Эмили, я очень сожалею. Может быть, я не должен был приходить так скоро, но мне не хотелось бы, чтобы вы подумали, что меня не тронуло ваше горе. Я понимаю, глупо спрашивать об этом, но могу ли я вам чем-то помочь?

Эмили была тронута и удивлена такими чувствами, которые оказались глубже, чем если бы Джордж был движим только хорошими манерами. Она желала — и, конечно, планировала — выйти за него замуж в свое время. Она по-настоящему любила его, но не предполагала в нем такой чувствительности. Это было приятное открытие; оно несколько пригасило в ней ту настороженность к людям, которую она с некоторых пор стала в себе ощущать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация