Холмс покачал головой.
— Картинка была расплывчатой, один только силуэт. Однако постойте… — Голос его внезапно зазвенел от волнения. — Конечно же, это был орёл!
— Откуда такая уверенность?
— Потому что истина была у меня перед глазами, а я смотрел и не видел! Орёл. Ну разумеется! Две последних буквы слова — «е» и «эль». Мы ищем фирму, в названии которой есть слово «орёл». Господи, Уотсон, какой же я идиот. Почему я вбил себе в голову, что «е» и «эль» — это первые буквы названия? А на деле они последние!
Я посмотрел на стопку томов.
— Значит, всё сначала?
— Всё сначала.
По счастью, на сей раз поиск не затянулся. Мы решили пойти в обратном направлении и начали с самого последнего тома. Склад наш обнаружился в 1876 году.
— Вот оно, дружище, вот оно! — победоносно воскликнул Холмс. Он провёл длинным указательным пальцем по строчке: «Типографская компания „Орёл“, причал Соломона, Соломон-роуд, Дептфорд».
— Это неподалёку от Ротерхита, рядом с Дептфорд-Рич.
— Прямо на Темзе, в нескольких милях от причала Христофора. — Холмс отрывисто засмеялся. — Ха! Ума нашей противнице не занимать. Она, считайте, перебралась в дом по соседству, тогда как полиция ищет её по всей стране, даже и не заподозрив, что она могла остаться поблизости.
Тут открылась дверь и вошёл молодой клерк. Негромко кашлянул, привлекая наше внимание.
— Боюсь, джентльмены, что вынужден попросить вас на выход. Мы закрываемся.
— Разумеется! — сказал я, вставая.
— Надеюсь, вы нашли всю необходимую информацию.
— Нашли, — подтвердил Холмс, театральным жестом возвращая книгу на полку. — Да, безусловно, нашли.
Глава семнадцатая
Бейкер-стрит, 221-b
Я был уверен, что друг мой направится прямо в Скотленд-Ярд — сообщить новые сведения касательно баронессы, но я, видимо, забыл, что от Холмса можно ожидать только неожиданного. Тем не менее даже я, с моей давней привычкой к сюрпризам, изумился, когда, остановив кэб, Холмс чётко и звонко сообщил кэбмену адрес:
— Бейкер-стрит, двести двадцать один «бэ», и давайте-ка поживее!
— Вы с ума сошли? — воскликнул я. — Уж куда-куда, а туда нам точно не надо!
— Знаете, Уотсон, я устал от бродячей жизни, и носить чужую одежду мне тоже надоело. Потянуло к домашнему очагу.
— А если возле этого самого очага вас пристрелят? И меня за компанию.
— Не исключено, — согласился он с самоуверенностью, которая привела меня в ярость. — Однако мне представляется, что вы слишком драматизируете ситуацию. Баронесса, видимо, убедилась, что дома меня нет — что я не решаюсь вернуться домой именно в силу названной вами причины, — и, скорее всего, отозвала большинство, а может, и всех своих громил, которые держали дом под наблюдением. В любом случае я намерен сыграть с ней в её же собственную игру. Уж если где наша тёмная леди меня не ждёт, так это на Бейкер-стрит, а значит, там-то мне самое место. Словом, дома безопаснее всего.
— Вы меня не убедили.
— Что же, дабы умерить ваши страхи и обеспечить нашу неприкосновенность, не станем заходить в дом открыто.
Холмс велел кэбмену высадить нас на углу Бейкер-стрит и Мэрилебоун-роуд. Мы шагнули на запруженный пешеходами тротуар, и Холмс шепнул мне на ухо:
— А теперь, Уотсон, ступайте пешком к нашему дому. Идите как можно беспечнее. Никакой скрытности: посвистывайте, помахивайте тростью — и всё в том же роде. Постарайтесь привлечь к себе внимание. А я пойду следом и погляжу, не окажется ли вокруг подозрительных личностей, которых заинтересует ваша персона. А потом, если всё в порядке, я скоро вас догоню. — С этими словами он подтолкнул меня вперёд, а сам смешался с толпой прохожих и исчез из виду.
Я сделал так, как мне было сказано. Я шёл, насвистывая мотив из «Иоланты», помахивая тростью и поглядывая по сторонам с беспечной улыбкой. При этом я пристально вглядывался в лица всех прохожих. Ни одно из них не показалось мне подозрительным или опасным. Да и ко мне никто не проявил особого интереса. Возможно, подумалось мне, я переоценил опасность нашего возвращения на Бейкер-стрит, а Холмс затеял эту шараду, чтобы наглядно продемонстрировать этот факт.
Я подошёл к дому номер 221-b, и на душе у меня потеплело, когда я коснулся рукой молотка у знакомой двери. Да, тепло было признаком сентиментальности, и всё же оно согрело меня и подняло мой дух. Через несколько секунд взволнованная миссис Хадсон впустила меня в дом.
— Уж как я рада вас видеть, доктор Уотсон, — запричитала она, захлопывая дверь и тем самым заглушая уличный шум. — Господи, а какие глаза-то у вас красные! — Она ласково усмехнулась. — Никогда я не привыкну к тому, как вы с мистером Холмсом исчезаете на Бог весть сколько дней, когда ведёте расследование, а я сиди тут и думай, скоро ли увижу вас снова, — если вообще увижу. А уж как я надеялась, что мистер Холмс вернётся вместе с вами.
— Он очень скоро вернётся, — заверил я нашу домохозяйку.
— Вот и слава Богу. Тут в последнее время прямо какой-то цирк. От посетителей отбою нет. То полиция, то брат мистера Холмса, то клиенты один за другим, то какие-то странные типы, которые не хотели сказать, зачем пришли, — и всем им нужен мистер Холмс.
— Не надо больше волноваться. Мы вернулись.
— Да, вернулись, — подтвердил голос с верхней площадки лестницы.
Мы с миссис Хадсон разом обернулись: там, прямо перед нами, частично скрытый в тени, стоял Шерлок Холмс. Потом он спустился к нам — на лице улыбка от уха до уха.
— Ох, уж вечно вы с вашими выкрутасами, мистер Холмс. Да как же вы туда попали?
— Через чёрный ход. — В глазах Холмса блеснул озорной огонёк.
— У нас нет чёрного хода, — заметила наша домохозяйка.
— Ну, скажем так: я использовал своё умение лазать по водосточным трубам и открывать запертые окна.
— Господи, мистер Холмс. Вы там ничего не попортили?
— Ничего существенного.
Миссис Хадсон неодобрительно щёлкнула языком, однако на лице её играла счастливая улыбка.
— Оно, надо думать, потому, что вы опять что-то расследуете.
— Да, как обычно. А теперь, миссис Хадсон, возвращайтесь, пожалуйста, к себе, потому что к нам в любой момент может явиться довольно неприятный посетитель — и мы с Уотсоном вынуждены будем обойтись с ним не слишком любезно. А, вот, видимо, и он.
Холмса оборвал громкий стук.
— Ступайте, ступайте, — проговорил мой друг, мягко выпроваживая миссис Хадсон в её гостиную.
— Делайте что хотите, только фарфор мой не перебейте, — попросила она в слабой надежде и скрылась за своей дверью.
Стук повторился, отскакивая от высоких стен прихожей.
