Король откровенно растерялся, когда Сет сначала качнулся перед ним в воздухе, а затем крутанулся к нему и ударил. Обрушив Клинок на шлем короля, Сет сразу же Сплел себя с потолком и взмыл вверх, ударившись о каменные своды. Он Сплетал себя слишком часто и слишком быстро, его тело потеряло ориентацию, из-за чего он приземлился не слишком изящно. Он с запинкой поднялся на ноги.
Внизу король шагнул назад, пытаясь занять удобную позицию для удара. Его шлем треснул, из него струился Штормсвет, он прикрывал бок с разбитой пластиной. Король, держа меч одной рукой, взмахнул им, пытаясь достать врага, стоящего на потолке. Сет немедленно Переплел себя вниз, рассудив, что эта атака не позволит королю вернуть меч вовремя.
Сет недооценил противника. Король шагнул под удар Сета, веря, что шлем не подведет. После второго попадания шлем разбился, но Гавилар изловчился и закованным в латную перчатку кулаком свободной руки врезал Сету по лицу.
Ослепляющая боль вспыхнула в глазах Сета, лицо искривила гримаса страдания. Все вокруг расплылось, как в тумане.
Боль. Какая сильная боль!
Сет закричал. Штормсвет поспешно выходил из него, а он ударился спиной о что-то твердое. Балконные двери. Еще больше боли рвануло плечи, как будто кто-то вонзил в него сотню ножей, он упал на землю, покатился и остановился, мускулы тряслись. Обычного человека такой удар убил бы на месте.
Не думать о боли! Не думать о боли! Не думать о боли!
Он прищурился, тряся головой, мир стал темным и расплывчатым. Он ослеп? Нет. Это темнота ночи. Он на деревянном балконе — сила удара выкинула его из дверей. Что-то грохочет. Тяжелые шаги. Носитель Осколков!
Сет с трудом поднялся на ноги, мир плыл перед глазами. По лицу текла кровь, из кожи струился Штормсвет, левый глаз ничего не видел. Свет. Он исцелит его, если сможет. Его нижняя челюсть отвисла. Сломана? Он бросил Клинок Осколков.
Перед ним двигалась неуклюжая тень. Через Доспехи Осколков вытекло столько Штормсвета, что королю было трудно идти. Но он приближался.
Сет закричал, упал на колени и влил Штормсвет в деревянный балкон, Сплетая его. Воздух вокруг него замерз. Буря ревела, уходя по его рукам в дерево. Он Сплел его еще и еще раз. И в четвертый, когда на балконе появился Гавилар, шатаясь под страшным весом. Дерево треснуло.
Носитель Осколков заколебался.
Сет Сплел балкон в пятый раз. Балки, державшие балкон, разлетелись на куски, и вся конструкция отделилась от здания. Сет торжествующе закричал сквозь сломанную челюсть и последним лучиком Штормсвета Сплел себя со зданием. Он стал падать, пронесся мимо пораженного Носителя Осколков, ударился о стену и перекатился.
Балкон ухнул вниз, потрясенный король взглянул вверх, на Сета, идти он уже не мог. Падение было недолгим. В свете луны Сет мрачно, одним глазом наблюдал, как балкон с королем ударился о камень внизу. Стена дворца затряслась, треск сломанного дерева отразился от соседних зданий.
Сет, все еще Сплетенный со стеной, со стоном встал на ноги. Он чувствовал себя слабым — слишком быстро он израсходовал Штормсвет, сил не осталось. Он с трудом спустился по стене и подошел к обломкам.
Король еще шевелился. Доспехи защитили его от падения, но длинный окровавленный обломок воткнулся ему в бок в том месте, где Сет раньше сделал дыру. Сет встал на колени рядом с ним и заглянул в перекошенное болью лицо. Сильные черты, квадратный подбородок, борода соль с перцем, замечательные бледно-зеленые глаза. Гавилар Холин.
— Я… я ждал… что ты придешь, — с трудом выдохнул король.
Сет завел руку под переднюю пластину Доспехов, нащупывая ремни. Они расстегнулись, и он снял с короля грудные пластины, обнажив драгоценные камни. Два кристалла треснули и погасли, а три еще сверкали. Сет с трудом вдохнул в себя их Свет.
Опять внутри него забушевал шторм. Из лица заструился Свет, исцеляя сорванную кожу и разбитые кости. Тем не менее боль не ушла — Штормсвет исцелял не мгновенно, полностью он восстановится только через несколько часов.
Король закашлялся.
— Ты можешь сказать… Тайдакару… что он опоздал.
— Не знаю, кто это такой, — сказал Сет вставая, слова с трудом выходили из разбитого рта. Он вытянул руку, призывая Клинок Осколков.
— Тогда… кто? — Король нахмурился. — Рестарес? Садеас? Я никогда не думал…
— Мне приказали паршенди, — сказал Сет. Десять ударов сердца, и Клинок оказался в его руке, с капельками влаги по всему лезвию.
— Паршенди? Это не имеет смысла. — Гавилар опять закашлялся, его рука тряслась, но он протянул ее к груди, залез пальцами в карман и вытащил оттуда маленькую хрустальную сферу на цепочке. — Возьми. Пусть они ее не получат. — Он казался ошеломленным. — Скажи… скажи моему брату… он должен найти самые важные слова, которые может сказать мужчина.
Гавилар замолчал.
Сет заколебался, потом все-таки встал на колени и взял сферу. Очень необычная, таких он раньше не видел. Полностью темная, но светится. Черным светом.
Паршенди? Это не имеет смысла. Последние слова Гавилара.
— Больше ничто не имеет смысла, — прошептал Сет, пряча странную сферу. — Никому не распутать. Прости, король алети. Сомневаюсь, что тебя что-то волнует. Во всяком случае, не сейчас. — Он встал. — И по меньшей мере ты не увидишь, как мир исчезнет вместе со всеми нами.
Из тумана материализовался Клинок Осколков, принадлежащий Гавилару Холину. Он упал рядом с телом короля и зазвенел на камнях. Он стоит целое состояние; королевства рушились только из-за соперничества за Клинок Осколков.
Крики тревоги из дворца. Сет должен идти. Но…
Скажи моему брату…
Для народа Сета воля умирающего священна. Он взял руку короля, окунул ее в кровь и написал ею на дереве:
Брат, ты должен найти самые важные слова, которые может сказать мужчина.
И Сет исчез в ночи. Он не стал забирать королевский Клинок Осколков, нет смысла. Клинок самого Сета — вполне достаточное проклятие.
Первая часть
Вверху тишины
Каладин. Шаллан
Глава первая
Благословленный Штормом
Вы убили меня. Ублюдки, вы убили меня! Солнце еще не остыло, а я умираю!
Получено в пятый день недели Чач месяца Бетаб, 1171 год, десять секунд до смерти. Объект — темноглазый солдат тридцати одного года от роду. Источник — сомнительный.
Пять лет спустя
— Я что, умру? — спросил Кенн.
Матерый воин, стоящий рядом, смерил его взглядом. У ветерана была окладистая, коротко постриженная борода; черные волосы на висках начали уступать место седине.
Я умру, подумал Кенн, сжимая копье, — древко стало скользким от пота. Я умру. О, Отец Штормов. Я умру…
