— Вы к кому?
— Юрий Митрофанович!
— Броня, вы? Что вы с собой сделали? Совсем другая… Но,
черт побери, это интересно!
Какая-то дикарка получилась… Но мне нравится! Это не
парик? — Он дернул меня за кудрявую прядь.
— Ай! Больно!
— Вениамин вас уже видел?
— Нет. Вы первый, даже дочка еще не видела. Вам правда
нравится?
— Мне — да!
А после репетиции он сказал:
— Бронечка, вот сегодня я могу сказать, что уверен в
успехе. Вы раскрепостились. И дело, как я понимаю, в перемене облика. Это иной
раз очень полезно! Поздравляю!
Домой я летела как на крыльях.
— Отвал башки! — закричала Полина при виде меня. —
Мама, супер! Тебе надо срочно загореть!
— Времени нет!
— Автозагар!
— Что?
— Ну мазилка такая есть! Хочешь, сбегаю куплю?
— Не надо!
— Ну и зря! Мам, я забыла, Веня звонил, сказал, что
заедет в девять и чтобы мы его покормили.
— Ладно, покормим.
— А еще, мам, завтра родительское собрание в семь
часов.
— Родительское собрание? Не пойду! Не успею!
— Вообще-то с такими кудрями лучше не ходить, —
заржала Полька. — Могут не правильно понять. Особенно наша Валентина!
— А что, это так неприлично выглядит? —
перепугалась я.
— Да клево выглядит, просто не очень.., как бы это
сказать.., не очень добродетельно.
— Кошмар! Ой, а вдруг Венька забракует?
— Исключено!
— Думаешь?
— Уверена!
Она как в воду глядела. Венька пришел в восторг:
— Буська, ты похожа на шнурового пуделя! Блеск! Ой,
мамочка, как мне нравится! Не будь ты моей кузиной, я бы в тебя втюрился!
— А в кузину можно, — заметила Полина. — Это
не считается инцестом!
— Мама дорогая, что она несет! — воскликнул
Венька, хватаясь за голову. — Что за воспитание!
— Нормальное воспитание, — пожала плечами
Полька. — Современное.
— Хорошо, что у меня нет детей!
— Ты уверен? — спросила она.
— Конечно, что хорошего в нынешних детках!
— Нет, я хотела спросить, ты уверен, что у тебя нет
детей? Может, где-то и подрастают?
— Полина! — возмутилась я.
— Буська, что это будет лет через пять?
— Путана номер один! — спокойно ответила Полька.
— Уже немодно! — парировала я, привычная к
подобным штучкам.
— Что — немодно?
— Отстой, можно сказать.
— Что — отстой?
— Быть путаной — уже немодно. Это было актуально, когда
ты родилась, а теперь уже нет. Теперь гораздо актуальнее быть бизнес-вумен.
— Но путаны же есть!
— Заткнитесь, бабы! — не выдержал Венька. —
Уши вянут. Ты псевдоним придумала?
— Полька придумала — Полина Брон!
— Полина Брон? Нормально! — Он вытащил мобильник:
— Толик, вместо Тимошиной Полина Брон. Да-да. Порядок,
пока.
— Вень, а скажи… — начала Полина.
— Отвянь! Голова и так кругом идет, еще твои глупости
слушать! Спать тебе пора!
— Не пора! Скажи лучше, а кроме мамы и Гордиенко, кто с
вами еще едет?
Боже мой, я так ошалела от всего происходящего, что даже не
задала ему этого элементарного вопроса.
— Демин и Барышева.
— Класс! — воскликнула Полька.
— Еще Андрюха Дружинин с женой и Вовик Златопольский.
— Мама, я горжусь тобой! В такой компании выступать —
это же супер!
— Это ужас! — простонала я.
— Вень, а у Дружинина жена красивая?
— Очень! А ноги — с ума спятить! Характер, правда, не
сахар, я бы ее не взял, но он сказал, что без нее не поедет. А он, можно
сказать, главная приманка для дам! Такой красавец.
— Венька, во что ты меня втравил?
— Ты еще будешь задыхаться от счастья и писать
кипятком!
— Да ну тебя!
* * *
До отъезда оставалось два дня. Я перевезла Польку к своему
отцу, его, к счастью, не было в Москве, а жена Симочка, женщина в высшей
степени деликатная, не стала спрашивать, от чего именно я собираюсь лечиться на
Мертвом море. Только сочувственно кивнула головой. Она прекрасно относилась к
Польке и радовалась, что та будет гулять с их овчаркой Куней, полное имя
которой Кунигунда. Чтобы не напугать Симу, я собрала свои новые кудри в пучок и
запихала под шляпку, надвинув ее пониже. Симочка дама возвышенная и ровным
счетом ничего не понимает в шляпках и в том, как их надо носить. Она живет
совершенно другими интересами.
— Полина, не протрепись! — взмолилась я на
прощание.
— Могила! Но ты мне позвони после первого спектакля,
ладно? Я же волнуюсь.
— Обещаю!
— Нет, ты мне сразу позвони и сообщи, когда первое
выступление. Я буду тебя ругать! Последними словами!
— Да, пожалуйста! Самыми последними! Нет, Полька,
знаешь, если я провалюсь, то я звонить не стану. Так и знай, если не позвонила,
значить, провалилась!
— Да ну тебя, мам, как ты можешь провалиться рядом с
Гордиенко? Он-то точно не провалится. Ему будут хлопать как ненормальные. Ну
скажут, на худой конец, что партнерша у него не ахти, и все. А тухлыми яйцами и
помидорами тебя не закидают, будут бояться попасть Гордиенко!
— Спасибо, утешила!
— Мам, кончай, все будет клево, и ты еще станешь
звездой!
— Ну разумеется, вторая Барбара Стрэй-занд!
— Не Барбара, а Полина Брон!
* * *
Вечером накануне отъезда я решила все-таки позвонить Жене и
сказать, что уезжаю лечиться. Но его мобильник был почему-то отключен. Тогда я
позвонила ему домой и наговорила на автоответчик: «Женечка, не могу
дозвониться. У меня так все складывается, что я уезжаю в Израиль — лечиться на
Мертвом море. Ничего страшного, но подвернулась возможность недорого пройти
курс лечения. Полина у моего папы. Обязательно позвоню, когда устроюсь. Целую
крепко. И нежно!»
* * *
Самолет вылетал около двенадцати, но Венька заехал за мной в
восемь.
— Пока доедем, пока пройдем все эти процедуры в
аэропорту. Златопольский с гарантией опоздает. Андрюха со своей Ларочкой тоже,
мне уж никак опаздывать нельзя. Да ничего, Буська, я хоть отдохну в аэропорту.
Ты даже вообразить не в состоянии, что я провернул за последние дни. Сам себе
не верю. Ой, Буська, как хорошо, что ты с нами едешь, по крайней мере свой,
родной человечек!
