– Угу. А Корзухин заявит, что она на него наговаривает.
Кстати, почему бы и нет? Какие у тебя, собственно, есть доказательства, что все
это не бред психически неуравновешенной особы?
– Игорь, – вздохнула я. – Скажи прямо, чего
ты хочешь?
– Чтоб ты помалкивала о том, что знаешь. И Ритке скажи…
мне бабья манера языком трепать хорошо известна.
– И что дальше?
– Дальше… дальше буду думать. Иди. У меня через полчаса
важная встреча, надо подготовиться.
Я покинула его кабинет.
– Ну, что он сказал? – шепнула Ритка,
приглядываясь ко мне.
– Нам помалкивать, а Чапаев думать будет.
– Неужто он… – Ритка точно споткнулась и
замолчала, разглядывая бумаги на своем столе. А я отправилась восвояси.
Сказать, что реакция Деда меня удивила, значит, весьма
удалиться от истины. Допустим, я найду доказательства причастности Корзухина к
убийству Арапченко, но еще вопрос, как ими распорядится Дед. Скорее всего,
доказательства эти осядут в его сейфе в качестве надежной гарантии корзухинской
лояльности и послушания. При этом друзья Деда будут пребывать в уверенности,
что сосватали ему своего человека. «Стратег», – в досаде подумала я, хотя
за многие годы могла бы ко всему привыкнуть.
Не успела я дойти до своего кабинета, как зазвонил
мобильный.
– Детка, – с печалью в голосе произнес
Лялин. – Несколько минут назад застрелили Грузнева. Он выходил из
гостиницы, его люди ожидали в машине, можно сказать, на их глазах его и
шлепнули. Стрелявший скрылся. Его, конечно, ищут, вот только вопрос: найдут ли?
– Ты думаешь, это Лукьянов? – собравшись с силами,
спросила я.
– Либо он, либо Албанец. Для тебя это одинаково
скверно.
– Я-то здесь при чем?
– Хозяевам Грузнева происшедшее вряд ли понравится. Дед
окажется в трудной ситуации. Ребята будут настроены очень серьезно, желая
поквитаться, а Деду… Деду придется пожертвовать чьим-то скальпом. Его друзья
наверняка решат, что это убийство дело рук Лукьянова, а единственная ниточка,
которая к нему ведет, это ты. Руки у них теперь развязаны. Надеюсь, Тимур с
тебя глаз не спускает. Будут новости – позвоню.
Лялин дал отбой, а я задумалась. Однако долго размышлять мне
не дали. Вскоре в моем кабинете появился Ларионов, сообщил новость, которая для
меня новостью уже не была. Его заметно трясло, чувствовалось, он понятия не
имеет, что происходит, но насмерть перепуган в преддверии худших неприятностей.
Утешить его мне было нечем, и он ушел от меня неудовлетворенным. Я прикидывала,
вызовет меня Дед или нет, но он, как видно, решил, что убийство Грузнева не моего
ума дело. Позвонил Тимур, потом Луганский, и в ближайшие пару часов один звонок
сменял другой. По прошествии этого времени выяснились кое-какие детали
убийства. По словам очевидцев (ими оказались парни Грузнева и несколько
прохожих), Грузнев вышел из гостиницы и направился к стоянке. Место там
многолюдное, оттого никто не обратил внимания на мужчину, который, быстро
поравнявшись с Грузневым, дважды выстрелил в него почти в упор. Пистолет был с
глушителем, и понять, что происходит, парни смогли лишь после того, как их
вождь рухнул на землю. «Случайный прохожий» скрылся в ближайшей подворотне.
Охранники кинулись за ним, но толку от этого было немного: подворотня вела в
проходной двор, никого они там не обнаружили, выскочили в соседний переулок и
некоторое время обшаривали все вокруг. Тем временем приехала оперативная
группа. Сейчас опрашивают свидетелей. Настроение ребят боевым не назовешь,
зная, с кем имеют дело, они уже предчувствуют, что убийство вряд ли раскроют по
горячим следам, если вообще раскроют.
Несмотря на предостережение Лялина, меня это убийство не
особенно взволновало. Повлиять на происходящее я не могу, остается только
ждать. Ближе к вечеру раздался очередной звонок, и я с некоторым удивлением
узнала голос Корзухина.
– Ольга Сергеевна, – произнес он. – Очень бы
хотел встретиться с вами.
– Можно узнать причину?
– Да никакой особой причины нет. Дружеский разговор, не
более.
– Дружеский? – усмехнулась я.
– Конечно, – вроде бы удивился он.
Встречаться с ним не было никакой необходимости, но и отказаться
я повода не имела. Кроме того, мне хотелось знать, что Корзухин задумал.
– Хорошо, – согласилась я. – Когда, где?
– Давайте через полчасика в кафе «Артефакт» на Садовой.
Через полчаса я приехала на Садовую. Вошла в кафе, Корзухина
увидела не сразу. Большой зал был разделен невысокими перегородками, создавая у
посетителей иллюзию уединенности. Мне пришлось прогуляться по залу в поисках
Владимира Сергеевича. Должно быть, увидев меня, он поднялся и приветливо
помахал рукой.
– Я здесь.
Надо сказать, выглядел он молодцом. Не похоже, что его
что-то беспокоит, скорее наоборот, взглянув на его физиономию с сияющей
улыбкой, решишь: все у человека складывается прекрасно.
– Присаживайтесь, – предложил он, сам устроился
напротив и опять широко улыбнулся.
– Рада видеть вас в отличном расположении духа, –
не удержалась я от язвительности.
– Вы намекаете на сегодняшнее происшествие? –
поднял он брови. – Прискорбное событие, но… в этой жизни всякое случается.
– Грузнев вроде был вашим другом? – опять-таки не
удержалась я.
– Компаньоном, да и то бывшим. Хотя мы поддерживали
вполне товарищеские отношения. Надеюсь, убийца будет найден, хотя, если честно,
сомневаюсь. Зная расторопность наших органов… – Он махнул рукой.
– Вы хотели мне что-то сказать, – напомнила я.
– Да-да. Вы ведь встречались с моей дочерью? В субботу,
я имею в виду. Хотел вас поблагодарить, если бы не вы… – Он развел руками
и вздохнул с печалью. – Я всегда опасался, что этим кончится.
– Где сейчас Инна? – спросила я.
– Я отправил ее в… санаторий. Лучше, если некоторое
время она побудет под наблюдением специалистов.
– Как Вика?
Он внимательно посмотрел на меня.
– Почему вы вдруг вспомнили о Вике?
– Владимир Сергеевич, я уверена, если бы Инна
действительно покончила с собой, вас бы это вполне устроило. – Он
помолчал, разглядывая меня, наверное, пытался решить, как отнестись к моим
словам. – Она сказала, что беременна, – продолжала я. – Это ваш
ребенок?
