Высокий мужчина неторопливо приблизился к столу, так же медленно стянул с головы шляпу и осторожно тронул белый саван, которым было прикрыто тело. Остальные боязливо последовали его примеру.
— Ну-с, Кэртис? — кашлянул высокий джентльмен.
Доктор Кэртис, судебно-медицинский эксперт, чуть склонился вперед, к мертвецу, и достал из кармана сильный фонарик. В его резком свете загримированное лицо покойного имело весьма странное выражение…
— Однако же! — пробормотал Кэртис. — Не правда ли, веселенький у него видок?.. Жуткий грим — он что, Квазимодо играл?
Доктор Резерфорд угрюмо откликнулся:
— Любезный, такой грим требуется по моей пьесе. На самом-то деле рожу следовало сделать еще отвратительнее, поскольку персонаж должен быть не просто отталкивающим, а совершенно омерзительным… Ну да ладно, в любом случае, как говорили римляне, о мертвых ничего, кроме хорошего, а также тщеславным да воздастся по их тщеславию… А немцы, напротив, говорят: дурную голову Бог любит. Я сам не позволил удалить с него грим — наверное, для вас это существенно, коллега?
— Да, наверное, — промямлил доктор Кэртис.
— А пахнет-то как, — вставил сержант. — При отравлениях даже от самых свежайших первосортных покойников всегда такой запах, что хоть не дыши вовсе. Правда, мистер Фокс?
— Мы старались как могли, — угрюмо буркнул Резерфорд. — Никто и не думал, что дело так кончится. Но все было зря.
— Ну что ж. — Кэртис попятился от тела. — Все в принципе ясно, все признаки налицо, и надобности во вскрытии нет. Хотя, конечно, мы сделаем все, как положено в таких случаях, сэр…
— Дайте-ка на секундочку ваш фонарик, — попросил суперинтендент. — Что-то мне кажется странным его грим — уж слишком жирно наложен.
— Такой грим был ему совершенно необходим, — заметил Резерфорд. — Он сильно потел. Пил как сапожник. И со здоровьем у него были нелады.
— А вы осматривали его, доктор? — спросил Аллейн у Резерфорда.
— Нет. Я уже давно не практикую. Но что Беннингтон пил, видели все вокруг, а насчет слабого сердца — он сам вечно жаловался. Насколько я понимаю, у него развивалась болезнь клапанов. Не знаю, кто его лечащий врач, но не позавидую этому человеку. Мисс Гамильтон вам, впрочем, расскажет…
Кэртис набросил саван обратно.
— Вот то-то и оно! — хмыкнул он. — Потому он и сковырнулся так быстро — всего несколько минут.
— Ну конечно.
— А под скулой у него грим, между прочим, толще, чем в других местах, — задумчиво пробормотал Аллейн. — Похоже, тут скрывается синяк. Может такое быть?
— Да, я обратил внимание, — кивнул Кэртис. — Может, и синяк. Позже рассмотрим, когда соскребем эту краску.
— Хорошо, — кивнул Аллейн. — Я бы хотел еще осмотреть комнату покойного. Кстати, кто его нашел?
— Помощник режиссера, — ответил Резерфорд.
— Тогда будьте любезны, попросите его подойти к нам, пожалуйста. И спасибо за ваш рассказ, доктор Резерфорд. Однако я боюсь, что вы понадобитесь на судебном слушании по делу.
— Я так и думал! — фыркнул Резерфорд. — Но что с вами поделаешь! Надо так надо… Спасибо вам огромное! Обожаю выступать в суде! Всю жизнь мечтал!
И он удалился с недовольной гримасой на лице. Кэртис почесал нос, получил от этого нескрываемое удовольствие и заметил:
— Пойду-ка я потолкую с доктором Резерфордом на профессиональные темы. Все-таки он тоже наш брат эскулап…
— Валяйте, — разрешил Аллейн.
По пути в гримерную Беннингтона полицейские встретили Джейко, который на пару с рабочим сцены тащил большой дымящийся чайник и поднос с чашками. В своей клетушке сторож Баджер принимал многочисленную делегацию рабочих и костюмеров. Все хотели есть, пить и особенно — выпить. Ужин приготовил, естественно, Джейко.
Полицейские заглянули в комнату. Народ уставился на полицейских без особой симпатии.
— Как у них вкусно пахнет! — задумчиво заметил детектив-инспектор Фокс. Далее он проследовал молча, тоже, вероятно, ощущая некоторый прилив неуместного аппетита…
* * *
Клем Смит уже ждал их в гримерной Беннингтона. Все лампы горели, и комната была залита ослепительным белым светом, отражавшимся во множестве зеркал и зеркалец. Повседневная одежда Беннингтона и его костюм к первому акту сиротливо висели на плечиках. Полочки были завалены всякой мелочевкой, а на полотенце разложены баночки с гримом, что создавай) грустное впечатление, будто человек просто вышел куда-то на минутку. У плиты бесформенной кучей лежат плащ Беннингтона, от которого, казалось, все еще исходил легкий запах газа.
Под глазами Клема Смита выделялись голубоватые круги, встрепанные черные волосы длинными прядями спадали на лоб. Смит несколько нервозно стал жать руки полицейским, словно не был уверен, что должен делать это…
— Поганая у нас получилась премьера, что скажете? — криво улыбнулся он.
— Во всяком случае, вам досталось сыграть не самую приятную роль, скажем так, — спокойно ответил Аллейн. — Пожалуйста, расскажите нам, что случилось и что вы видели.
Инспектор Фокс подошел к Клему Смиту и достал из кармана блокнот. Сержант Джибсон принялся составлять протокол осмотра. Клем наблюдал за всем этим с отвращением.
— М-да, рассказывать-то особенно нечего, — проронил он. — Бен вышел со сцены за восемь минут до конца представления и, насколько я понимаю, проследовал сразу в свою гримерную. Но когда мальчик-рассыльный объявил общий выход на занавес, Бен не появился. Тут-то мы и забеспокоились. Там, в конце коридора, есть сигнальная лампочка, за которой я следил. Так вот, когда объявили занавес, Бена в комнате не было — так я понял по лампочке. Но мы не могли ждать его вечно. Я послал мальчика как следует постучать в его дверь. Рассыльный все пальцы изломал, но ответа не получил. Дверь была заперта. Мальчишка учуял запах газа и побежал сообщить мне. Я оставил вместо себя ассистента, помчался на вахту, взял дубликат ключей и открыл дверь Бена. Вот и все.
Клем облизнул губы и полез в карман.
— Надеюсь, курить здесь уже можно, — пробормотал он.
— Нет, давайте-ка подождем еще немного, — спокойно остановил его Аллейн. — Извините меня, но так будет надежнее.
— Ну ладно, ладно… Что потом? Ну, я отпер дверь. Мне ударил в лицо запах газа. Может быть, у меня помутилось в мозгах, но мне почудилось, будто прошло много времени, прежде чем я заметил Бена. На полу, у плиты. Сперва я увидел только его ноги и… ну, нижнюю часть тела, то, что не было прикрыто плащом… А из-под плаща доносились какие-то свистящие звуки. Я подумал, что Бен еще дышит.
Клем потер подбородок.
— На самом-то деле все это заняло у меня несколько секунд… Пока я его вытащил в коридор, — сказал он, мучительно кривясь. — Это я так долго рассказываю, а в жизни все происходит быстрее. Ну, максимум минуту…
