– Да. Пожалуй, нигде. Мы, разумеется, делаем, что
можем, посредством договоров и соглашений, но, вероятно, вы правы.
– Он старался, – сказал Аллейн. – Поначалу он
старался создать своего рода многорасовое общество. Он считал его
жизнеспособным.
– Вы с ним касались этой темы? – спросила Трой.
– Ни единым словом. Да ее и не следовало касаться.
Мое задание было и без того слишком щекотливым. Знаете, у меня создалось
впечатление, что его роскошное гостеприимство по крайней мере отчасти
вдохновлялось желанием... ну, скомпенсировать перехлесты нового режима.
– Очень может быть, – согласился мистер Уипплстоун.
– Хоть наверняка и не скажешь.
Аллейн вынул из нагрудного кармана несколько сложенных
листков бумаги.
– Специальная служба передала мне список
коммерческих и профессиональных фирм, а также отдельных личностей, изгнанных из
Нгомбваны, с примечаниями относительно тех их прошлых обстоятельств, которые
могут выглядеть хотя бы в малой мере подозрительными.
Он опустил взгляд на листки.
– Фамилия Санскрит вам что-нибудь говорит? – спросил
он. – Кс. и К. Санскриты, если точнее. Дорогой мой, что с вами такое?
Мистер Уипплстоун нечленораздельно вскрикнул,
поставил стакан с портвейном, хлопнул в ладоши и ударил себя по лбу.
– Эврика! – не без изящества воскликнул он. – Вот
оно! Ну, наконец-то! Наконец-то!
– Рад за вас, – сказал Аллейн, – и с удовольствием
выслушаю все остальное. Что вы такое вспомнили?
– “Санскрит, Импортная и торговая компания, Нгомбвана”.
– Так и есть. Вернее, было.
– На авеню Эдуарда Седьмого.
– Точно, там я ее и видел, только теперь улица
называется как-то иначе. И Санскрита вытурили из страны. Но почему вы так
взволновались?
– Потому что я его видел вчера вечером.
– Что?
– Да, скорее всего это были они. Они похожи, как две
препротивных свиньи.
– Они? – переспросил Аллейн, бросая взгляд на жену,
в ответ мгновенно скосившую глаза к носу.
– Как же я мог забыть! – риторически восклицал
мистер Уипплстоун. – В свое время я каждый день проходил мимо этого дома.
– Вижу, вас лучше не перебивать.
– Дорогая моя миссис Родерик, дорогой Родерик, прошу
вас, простите меня, – порозовев, взмолился мистер Уипплстоун. – Я должен
объяснить, чем вызвана моя неуместная экстравагантность. Видите ли...
И он объяснил, рассказав обо всем, включая и
мастерскую по производству свиней, с точностью, которой так не хватало первым
его восклицаниям.
– Признайте, – сказал он, закончив рассказ, – что
это удивительнейшее совпадение.
– Да уж, – сказал Аллейн. – А хотите послушать, что
имеет сказать об этом человеке, о К. Санскрите, Специальная служба.
– Еще бы я не хотел!
– Ну так слушайте. Кстати говоря, это что-то вроде
сокращенного изложения его досье, обнаруженного одним из людей Фреда Гибсона в
Криминальном архиве. “Санскрит, Кеннет – ни больше, ни меньше. Возраст: около
58. Рост: 5 футов, 10. Вес: 16 стоунов, 4. Очень толст. Волосы светлые,
длинные. Манера одеваться: эксцентричная, ультрасовременная. Браслеты, в том
числе и ножные, ожерелья. Пользуется косметикой. Возможно, гомосексуалист.
Носит в проколотом ухе кольцо. Происхождение: неопределенное. Называет себя
голландцем. Фамилия, вероятно, представляет собой искажение какого-то
иностранного имени. Осужден за мошенничество с элементами оккультизма: Лондон,
1940. Отсидел три месяца. Подозревался в связях с транспортировкой наркотиков,
1942. С 1950 занимался импортом керамики, драгоценностей и галантереи в
Нгомбвану. Крупное, очень доходное предприятие. Владел несколькими кварталами
жилых домов и офисов, ныне перешедшими в собственность Нгомбваны. Убежденный
сторонник апартеида. Известен связями с расистскими и африканскими
экстремистами. Единственный известный родственник: сестра, совместно с которой
он в настоящее время владеет гончарной фирмой ”Свинарник”, Каприкорн-Мьюс,
Юго-Запад, 3.”
– Ну вот, видите! – сказал мистер Уипплстоун,
разведя руки в стороны.
– Да. Вижу, хотя и не так чтобы ясно. У нас нет
конкретных оснований для предположения, что Санскрит представляет угрозу для
безопасности Президента. Это, впрочем, относится и к остальным именам из
списка. Взгляните на него. Никого больше не припоминаете? Никаких совпадений?
Мистер Уипплстоун вставил в глазницу монокль и
просмотрел список.
– Да, разумеется, – сдержанно сказал он. –
Разочарованные африканцы, изгнанники. Нет, мне нечего добавить. Боюсь, дорогой
мой, что помимо сообщения о странном совпадении, в силу которого один из ваших
полуподозреваемых оказался моим соседом, никакой иной пользы я вам принести не
смогу. Да говоря всерьез, и с этим соседом какая от меня польза? Трость
надломленная, – вздохнул он, – увы, это все, что обо мне можно сказать.
– Как знать, как знать, – легко откликнулся Аллейн.
– Кстати, посольство Нгомбваны находится где-то в ваших краях, не так ли?
– Да, так. Время от времени я даже сталкиваюсь с
Карумбой, их послом. Мы с ним выходим прогуляться примерно в одно время.
Приятный человек.
– Обеспокоен?
– Я бы сказал – ужасно.
– И были бы правы. Он места себе не находит от
страха и доставляет Специальной службе чертову уйму хлопот. И что еще хуже, он
теперь мертвой хваткой вцепился в меня. То, что к службе безопасности я
никакого касания не имею, его не интересует. Он, видите ли, волнуется! Я же
знаком с Громобоем и этого достаточно. Он хочет, чтобы я научил Специальную
службу, как ей следует действовать. Представляете? Будь его воля, у них уже из
каждой орнаментальной плевательницы торчал бы датчик тревожной сигнализации, а
под кроватью Громобоя располагался бы пост службы безопасности. Хотя, должен
сказать, я его не виню. Прием-то ему придется устраивать. Вы, я полагаю,
приглашены?
– Да, приглашен. А вы?
– В совершенно ненужной мне роли одноклассника
Громобоя. Вместе с Трой, разумеется, – сказал Аллейн, касаясь ее руки.
Последовала долгая пауза.
– Конечно, – сказал наконец мистер Уипплстоун, – в
Англии подобного не случается. Да еще на приемах. Сумасшедшие все больше
прячутся по кухням или еще где-нибудь.
– Или у окон в верхнем этаже какого-нибудь склада?
– Вот именно.
Зазвонил телефон, Трой вышла, чтобы ответить.
– Видимо, мне следует воздержаться от малоприятного
замечания насчет того, что все-де рано или поздно случается в первый раз.
– Ну, что за глупости! – взволновался мистер
Уипплстоун. – Глупости, дорогой мой! Уверяю вас! Глупости! Хотя, конечно, –
смущенно добавил он, – говорят и такое.
