Громобой произнес несколько пояснительных слов.
Снова начали разносить шампанское.
Если не считать Президента, Нгомбвана произвела на
свет только одну знаменитость: певца, который был, строго говоря, басом, но
обладал поразительным вокальным диапазоном, выходившим за пределы четырех
октав, по которым его голос разгуливал без малейших намеков на срывы или
модуляции. Его настоящее имя, которого ни один европеец выговорить не мог,
пришлось сократить до простенького “Карбо”, под этим прозвищем он и приобрел
мировую славу.
Ему-то и предстояло появиться сейчас перед публикой.
Он вышел из темноты бальной залы и встал перед
экраном, освещенный сильным прожектором: чернокожий мужчина в обычном смокинге,
но с совершенно необычным выражением исключительности, сквозившем в его облике.
Все золотистые звезды, все огни в доме погасли.
Лампочки оркестрантов были прикрыты темными абажурами. Гореть остался
один-единственный фонарь, тот самый, на который так сетовал Гибсон – над
Президентом, – теперь только его и певца на другом краю озера удавалось
различить в окутанном тьмой парке.
Оркестр сыграл вступительную фразу.
Одна-единственная глубокая, долгая нота невероятной
красоты и силы поплыла над озером оттуда, где стоял певец.
Она еще висела в воздухе, когда откуда-то донесся
звук, похожий на щелчок бича и тут же в доме завизжала женщина и продолжала
визжать, не останавливаясь.
Свет в шатре погас.
То, что за этим последовало, походило на внезапно
разразившуюся бурю: сумятица криков, отдельные взвизги, не столь неотвязные как
тот, что продолжал долетать из дома, начальственные вопли, грохот падающих
кресел, плеск от чего-то или кого-то, свалившегося в озеро. Рука Аллейна на
плече Трой. Его голос: “Не двигайся, Трой. Оставайся на месте”. Голос, который
ни с чем нельзя было спутать, голос Громобоя, ревущий что-то на родном языке,
вновь голос Аллейна: “Нет! Не надо!”. Короткий гортанный вскрик совсем рядом,
глухой улар. И следом многократные выкрики, заставившие вспомнить о короле и
придворных в известной пьесе: “Огня! Огня! Огня!”.
Огни появились, сначала в шатре, потом верхние, в
парке. Они осветили гостей в большинстве своем по-прежнему сидевших по берегам
озера, впрочем, не меньшее их число, вскочив на ноги, что-то испуганно
выкрикивало. Они осветили великого певца, неподвижно стоявшего в луче
прожектора, и множество людей, с решительным видом поспешавших с разных сторон
парка – одни направлялись к шатру, другие к дому.
В самом же шатре Трой увидела лишь спины мужчин,
сгрудившихся и заслонивших от нее мужа. Оттертые на второй план женщины
обменивались отрывистыми замечаниями.
Она услышала голос шурина, произнесший: “Только не
паниковать. Сохраняйте спокойствие. Никакой паники”, – и несмотря на полную
неразбериху, царившую в ее голове, подумала, что при всей разумности этого
совета он, к сожалению, выглядит смехотворным.
Впрочем, наставления Джорджа вскоре были повторены,
утратив при этом какую-либо смехотворность, крупным и крепким мужчиной,
появившимся рядом с певцом.
– Леди и джентльмены, будьте добры сохранять тишину
и не покидать своих мест, – сказал он, и Трой мгновенно различила в нем выучку
Скотланд-Ярда.
Визжащую женщину повели куда-то в глубины дома.
Впрочем, она больше не визжала, а тараторила что-то, истерично и неразборчиво.
Голос ее удалялся и вскоре стих.
К этому времени крупный и крепкий мужчина уже входил
в шатер. Люди, стоявшие перед Трой, расступились, и она увидела то, на что они все
смотрели.
Затянутое в пышный мундир тело, раскинув руки,
распростерлось лицом вниз на полу, пронзенное копьем с плюмажем из перьев. Там
где копье пробило небесно-синий китель, поблескивало темное пятно. Перья вблизи
него отливали красным.
Рядом с телом стоял на коленях Аллейн.
Крупный мужчина, встав перед Трой, снова загородил
от нее эту картину. Она услышала голос Аллейна:
– Людей отсюда лучше убрать.
Мгновенье спустя, он оказался с ней рядом и, взяв за
руки, развернул в другую сторону.
– Все в порядке? – спросил он. – Да?
Трой кивнула и тут же очутилась в толпе вытесняемых
из шатра гостей.
Когда гости ушли, Аллейн вернулся к пробитому копьем
телу и вновь опустился около него на колени.
Он снизу вверх взглянул на коллег и слегка покачал
головой.
Суперинтендант Гибсон пробормотал:
– Все-таки они это сделали!
– Не совсем, – отозвался Аллейн.
Он поднялся, люди, окружавшие тело, расступились. И
за ними обнаружился Громобой, сидящий в кресле, которое не вполне походило на
трон, тяжело дышащий и глядящий прямо перед собой.
– Это посол, – сказал Аллейн.
Глава четвертая
После катастрофы
Расследованию
дела об убийстве в нгомбванском посольстве суждено было войти в анналы
Скотланд-Ярда в качестве классического примера работы полиции. Движимый глухим
гневом Гибсон ухитрился – не без помощи Аллейна – за считанные минуты
превратить сцену, на которой разыгралась трагедия, в подобие образцового пункта
отбраковки скота. Быстрота, с которой он произвел эту операцию, была поистине замечательной.
Гостей,
согнанных в бальную залу, “обрабатывали”, как впоследствии выразился Гибсон в
смежной столовой. Здесь их подводили к устроенному на козлах столу, заставленному
изысканными блюдами от “Костара и Кая”, ныне сдвинутыми в сторону, чтобы
освободить место для шестерых вытребованных из Скотланд-Ярда полицейских,
которые, держа перед собой копии списка приглашенных, с присущим их профессии
тактом проверяли имена и адреса.
Большую
часть гостей отпускали восвояси через боковую дверь, за которой их поджидали
машины. Небольшую группу очень вежливо попросили остаться.
Трой,
подойдя к столу, обнаружила среди офицеров Ярда инспектора Фокса, всегдашнего
помощника Аллейна. Фокс сидел последним в ряду полицейских, время от времени
отводя от своего левого уха хвост затейливо разложенного на блюде холодного
фазана. Подняв взгляд поверх стареньких очков и обнаружив перед собой Трой, он
словно окаменел. Трой наклонилась к нему.
–
Да, братец Фокс, это я, – промурлыкала она. – Миссис Р. Аллейн, Ридженси-Клоуз,
48, Юго-Запад, 3.
–
С ума бы не сойти! – пожаловался своему списку мистер Фокс и затем с трудом
выдавил: – Как вы насчет того, чтобы поехать домой? Не против?
–
Ничуть. У нас наемный автомобиль. Попросите кого-нибудь вызвать его. Заказан на
имя Рори.
Мистер
Фокс вычеркнул ее имя из списка.
–
Спасибо, мадам, – громко сказал он. – Мы вас не задерживаем.
И
Трой отправилась домой, и лишь попав туда, поняла, насколько она измотана.
